Иван Кулибин. Иван Ползунов. Ефим и Мирон Черепановы - Ольга Минаева

Украденный приоритет

В 1838 г. в Нижнем Тагиле началась подготовка экспонатов на третью Петербургскую промышленную выставку. Черепановы были уверены, что уж их-то «пароход» непременно удостоится чести быть представленным столичной публике. Разумеется, отправка черепановского детища в Петербург встала бы в копеечку, поэтому было решено отправить на выставку лишь небольшую модель «парохода». В росписи экспонатов, предназначенных для отправки в столицу, значились машины «от механиков Черепановых» – гвоздарный станок и «модель машины паровоз». Однако когда весной 1839 г. настало время посылать экспонаты в Петербург, кто-то из заводского начальства в росписи против слов «машины: маленький паровоз» вписал: «остался», тем самым разрешив лишь отправку станка «для резки гвоздья». Сделав очередную подлость изобретателям, «господа правящие» оказали медвежью услугу и Демидовым, авторитету их заводов. Тем более что их конкуренты с Пожевского завода не поскупились отправить в Петербург свой паровоз, строительство которого было завершено накануне открытия выставки. Паровоз разобрали и в таком виде отправили все 19 тонн в столицу. 16 мая 1839 г. пожевский паровоз «Пермяк» был принят выставочным комитетом и установлен у всех на виду перед входом в выставочные залы. 21 мая министр финансов Канкрин рапортовал Николаю I: «На заводах… Всеволжских построен первый в России паровоз, который одобрен знатоками». Руководитель постройки пермского паровоза Э. Э. Тет был награжден золотой медалью на владимирской ленте «за построение первого паровоза в России». Черепановы с горечью убедились в правоте поговорки, гласящей, что нет пророков в своем отечестве. «Пермяк» и его создатели, несомненно, заслуживали награды, но только не с такой неверной формулировкой – их паровоз был не первым, а всего лишь третьим по счету в России. Сообщения о двух черепановских «сухопутных пароходах», опубликованные в столичной печати за четыре года до открытия промышленной выставки, оказались забыты. О приоритете Черепановых, возможно, кто-нибудь вспомнил бы, если бы на выставку послали хотя бы модель их паровоза, но, увы, она осталась в Нижнем Тагиле.

Император Николай I. Художник Е. Ботман.

Паровоз «Пермяк».

Макет паровоза Черепановых. Московский Политехнический музей.

Труды и дни Черепановых

Потерпев неудачу в попытках создания парового рельсового транспорта, Черепановы и Швецов попытались наладить паровое судоходство на реках, по которым перевозилась продукция демидовских заводов. В данном случае о приоритете нижнетагильских мастеров говорить не приходится – на Пожевском заводе к тому времени уже были построены два парохода. В 1821 г. Н. Н. Демидов, узнав об этом, послал запрос в петербургскую контору: не будет ли целесообразно для перевозки тагильской продукции по Волге и другим рекам ввести пароходные суда. Управляющие ответили хозяину в том смысле, что это почти невозможно, в частности по причине дороговизны проекта. Они подсчитали, что постройка одного парохода обойдется в 30 тыс. рублей. Были и другие аргументы, но, похоже, цена оказалась главным из них – прижимистый Демидов согласился с управляющими. Исследователи до сих пор не пришли к единому мнению удалось ли Мирону Черепанову и Фотию Швецову построить хотя бы один, пусть совсем небольшой пароход. Они ссылаются на свидетельство английского геолога Мерчисона, который побывал в Нижнем Тагиле и оставил краткое описание увиденного, в том числе заводского пруда, по которому ходило «во время нашего пребывания небольшое пароходное судно». Однако что это было за судно и кто его построил, осталось неизвестно, никаких упоминаний о пароходе в документах нижнетагильских заводов так и не было обнаружено.

В конце 1830-х – начале 1840-х гг. Черепановы занимались масштабными гидротехническими работами, они модернизировали плотины на целом ряде предприятий. В начале 1836 г. на Нижне-Тагильском заводе сгорела лесопильная мельница, и Черепановым было поручено построить новую мельницу. К августу того же года они успешно справились с поставленной задачей. Параллельно отец и сын Черепановы с другими заводскими специалистами продолжали совершенствовать доменное и железоделательное производства.

Ефим Черепанов также придавал огромное значение подготовке квалифицированных кадров из крепостных. Весной 1833 г. в помещении Выйского механического заведения была открыта Высшая заводская школа. В нее переводили учеников старшего класса Выйского училища, имевших способности к техническим наукам. Е. А. Черепанов был одним из первых преподавателей школы, под его началом ученики штудировали механику. Однако, несмотря на свою значительную загруженность, Ефим Черепанов не расставался с мечтой построить третью паровую машину для Медного рудника. Все-таки паровые машины оставались его главной любовью. Но «господа правящие», заваливавшие Черепанова сверх всякой меры различными заданиями, не давали ему возможности заняться любимым делом. Третья паровая машина для Медного рудника так и не была закончена, как и другие паровые двигатели, давным-давно запроектированные Е. А. Черепановым. Они так и не вступили в строй.

Не оценили, не признали

Задерганный конторскими служителями, уставший и разочарованный, Черепанов подал в отставку, сославшись на преклонный возраст и расстроенное здоровье, главным образом зрение. Заводская контора поставила вопрос об увольнении Ефима Черепанова с назначением ему пенсии. Однако петербургская контора и Демидовы утвердили лишь прибавку жалованья Черепановым, Ефима Алексеевича с работы не отпустили, хотя в «Росписи», составленной петербургской конторой в июне 1838 г., он именовался «уволенным от занятий». «Уволенный» Черепанов продолжал тянуть лямку и даже выезжал по делам службы, пока имел для этого малейшую физическую возможность.

Умер Ефим Черепанов в 1842 г. А 25 октября 1849 г. управляющий демидовскими заводами сообщил в Петербург: «В 5-е число сего октября помер после болезни механик Мирон Черепанов, служивший около 34-х лет при заводах. Его отец Ефим Черепанов, умерший в 1848 году (на самом деле в 1842-м), служивши также долговременно заводским механиком, оказал важные услуги тем, что все значительные устройства по заводам в прежнее время производились под его руководством, чему много содействовал и сын его Мирон Черепанов, который потом непосредственно занимался многими устройствами по механической части, а равно оказал немаловажные услуги при перестройке заводских плотин, которые производились под его главным наблюдением и руководством». Корявый текст, однако в целом верно описывает огромные заслуги отца и сына Черепановых перед нижнетагильскими заводами и перед их владельцами.

Как долго болел Мирон Черепанов и от чего он скончался, доподлинно неизвестно. Заводоуправление просило оставить семье «для содержания тот оклад, какой получал покойный Черепанов». Демидовы возражать не стали.

Жизнь и труды Ефима и Мирона Черепановых – яркий пример отношения властей предержащих к талантливым мастерам из крепостных. Из них выжимали все соки, редко бывали довольны, а если и поощряли, то неохотно и не щедро. Многое из того, что они изобрели, не было в должной степени оценено и признано. Это касается и черепановских локомотивов, которые вскоре были заменены конной тягой. «Господа правящие» ссылались на объективные причины: мол, вырубка лесов для заводских нужд перешла все границы, и доставка древесины обходилась дорого. Использовать паровые машины, работающие на древесине, в таких условиях было трудно, а угля рядом не было. Помимо этого, обслуживание паровозов обходилось дороже содержания лошадей. Паровозы приносили прибыль лишь при использовании их полной мощности – для крупных составов. Однако на уральских заводах тогда не ощущалось потребности в транспортировке значительных объемов груза. Возможно, так оно и было, однако то, что к изобретениям Черепановых, в том числе их первым в России паровозам, не было должного внимания, объясняется также косностью и фанаберией «господ правящих», подозрительно и холодно относившихся к творениям крепостных тружеников.

Вместо эпилога

Должное им воздали не современники, а потомки. В Нижнем Тагиле Е. А. и М. Е. Черепановым возведен памятник, там же действует Историко-технический музей «Дом Черепановых» (филиал Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал»). Имя Черепановых с 1959 г. носят Нижнетагильский горно-металлургический колледж, проезд в Москве, улицы в Оренбурге, Пензе и Харькове. 1 августа 2013 г. в столице России был открыт памятник «Создателям российских железных дорог» у Казанского вокзала со статуями Черепановых среди фигур знаменитых деятелей железнодорожной отрасли России XIX столетия. Памятник Черепановым стоит также в Уральском государственном университете путей сообщения (Екатеринбург). Макеты первого паровоза Черепановых можно увидеть в Историко-техническом музее «Дом Черепановых» (Нижний Тагил), Политехническом музее (Москва), Музее истории науки и техники Свердловской железнодорожной магистрали (Екатеринбург), во дворе Сибирского государственного университета путей сообщения (Новосибирск), у здания управления Красноярской железной дороги, в Самарском железнодорожном музее и в Музее Амурского моста (Хабаровск).