Иван Кулибин. Иван Ползунов. Ефим и Мирон Черепановы - Ольга Минаева

Челобитная императрице

Между тем Ползунову становилось все хуже и хуже, он был вынужден лежать в постели с высокой температурой, обливаясь потом и постоянно отплевывая кровь. 18 апреля у него произошло сильное кровотечение из гортани. По всей видимости, после этого приступа Ползунов понял, что жить ему осталось совсем недолго. Больше всего ему не давало покоя то, что он умирает, не закончив главное дело своей короткой жизни. Его единственными продолжателями остаются молодые и неопытные ученики Иван Черницын и Дмитрий Левзин. Свою последнюю челобитную Ползунов адресовал не Порошину и Христиани, а самой императрице, отметив, что служил «яко сущей и щедрой наук покровительнице». Он напоминал, что его «проект с планом и описанием новой машины, которою плавильные печи действовать могут огнем через посредство воздуха и паров», представленный им еще в 1763 г., императрица рассмотрела и одобрила. Он просил его «из-за болезни от всего того машинного производства уволить» и считать его преемниками механики учеников Левзина и Черницына. Ползунов ручался, что они устройство машины «нарочито поняли и производство знают и в чем-либо впредь повредившееся окажется, то поправить могут». С обидой докладывал он, что наградные 400 рублей, пожалованные ему императрицей, так и не были выданы ему заводской канцелярией, и просил их ему, а в случае его смерти «оставшейся жене моей на пропитание ей и поминовение души моей выдать». К тому времени Ползунов уже так ослаб, что не мог писать, документ был составлен под его диктовку Черницыным. Ползунов смог лишь его подписать. Горное начальство ознакомилось с челобитной Ползунова – документ поступил в заводскую канцелярию – и поняло, что оказалось в неловком положении. Особенно неприятным казался упрек в том, что наказ императрицы относительно наградных денег так и не был исполнен. Указом кабинета от 19 ноября 1763 г. эти 400 рублей должны были служить наградой за проект машины и их надлежало выдать сразу же. Начальство же из этих денег сделало погонялку, стимулируя, а фактически шантажируя изобретателя ускорять работу над паровой машиной. Теперь же канцелярия заботилась только о том, как оправдать себя перед кабинетом. Просто не отправить челобитную на высочайшее имя было очень опасно – если бы об этом узнали в столице, Порошину и Христиани пришлось бы туго. Тогда на свет появился «шедевр» бюрократической изворотливости: «Сего 1766 г. апреля в 21 день», т. е. ровно в тот день, когда Ползунов продиктовал свою челобитную, «Канцелярия заслушала прошение от механикуса Ивана Ползунова о выдаче ему… награждения четырех сот рублев»… Т. е. обращение Ползунова к императрице превратилось в его же прошение в канцелярию, и оно было в тот же день рассмотрено. В чем-чем, а в очковтирательстве отечественные чиновники всегда были большие мастера. Далее в донесении канцелярии содержалась несусветная чушь про то, что Ползунов сам не хотел брать деньги, пока не завершит работу над машиной. Поскольку же от болезни «пришел в наисовершеннейшую слабость и от усилившагося течения гортанью крови в отчаяние жизни», было решено выдать ему, а «буде паче чаяния до того не доживет – жене его» 400 рублей серебряной монетой под расписку. И это было действительно сделано в тот же день. Согласилось начальство и на просьбу Ползунова назначить его преемниками учеников Черницына и Левзина. Челобитная на имя Екатерины II, продиктованная Ползуновым, подтвердила горькую истину: если хочешь сдвинуть дело с мертвой точки, жалуйся вышестоящему начальству. В этом смысле со времен Ползунова в России решительно ничего не изменилось.

«Волею божьей умре»

Болезнь изобретателя между тем вступала в финальную стадию. Лекарь Яков Кизинг сообщал в канцелярию, что Ползунов «день ото дня ослабевал и силы его умалялись, а потом уже так в слабость пришел, что не мог почти корпусом своим ни мало иметь движения. А напоследок и чахотные припадки весьма усилились… а сего мая 16-го числа, по полудни (27 мая по новому стилю) в 6-м часу, оной, волею божьей умре…». Так оборвалась короткая, но полная прекрасных деяний жизнь «механикуса» Ползунова, сделавшего первый шаг не только в России, но и во всем мире к созданию такой паровой машины, которая была бы способна «по воле нашей, что будет потребно, исправлять», иными словами, к созданию универсального парового двигателя. Эту задачу, как известно, решил англичанин Уатт 15 лет спустя.

Иван Иванович Ползунов был похоронен на кладбище, на месте которого впоследствии возникла Соборная площадь (по имени Петропавловского собора, построенного в 70-х гг. XVIII столетия, этот собор не сохранился, сегодня на том месте площадь Свободы). Кабинет откликнулся на известие о смерти изобретателя. В указе от 30 сентября 1767 г. говорится: «Пусть и не совсем новый или же и не единственный его вымысел той чудной машины; великих однако ж достоин он был похвал и щедрого награждения уже и за то только, что будучи человек, в пустыне отдаленной от наук воспитанный, мог природною своею остротою и так сказать самоучкою, не разумея к тому же иностранных языков, познать состав и действие оных и сам соорудить таковую машину». Кроме этих общих слов, в тексте указа ничего не содержалось, не было дано никаких указаний по поводу использования ползуновской машины или же строительства других ей подобных. Зато в указе было замечание в адрес канцелярии за задержку наградных денег Ползунова: «Остается всегда то возражение, что может быть еще на долгое время была б она (смерть Ползунова. – Прим. автора) отвращена, когда б в надлежащую пору награждением… обрадован и обдобрен был без проволочек и без затруднений… Для чего определенное тогда денежное награждение ему не вдруг, но по малым частям, да и то до самой его смерти не все сполна выдано, того Кабинет не понимает, но остается в ожидании требованного пред сим на то изъяснения». Однако глупых выдумок канцелярии, о которых шла речь выше, кабинету оказалось вполне достаточно – никто за не надлежащее исполнение указа императрицы наказания не понес.

Машина ненадолго пережила создателя

Довести до завершения работу над паровой машиной было поручено ученикам Ползунова И. Черницыну и Д. Левзину. Через четыре дня после смерти Ползунова канцелярия велела провести испытания его машины. Они проводились с 22 мая до 7 августа 1766 г. Часть испытаний происходила в присутствии А. И. Порошина и других начальствующих персон. Долгая и тяжелая болезнь и смерть Ползунова не позволили его ученикам должным образом проследить за качеством присылаемых материалов и работы мастеров, да с ними к тому же мало считались. Поэтому в машине был выявлен ряд дефектов, которые исправлялись сразу, по ходу испытаний. К 4 июля испытания были в основном завершены, обнаруженные недостатки устранены, 7 августа машина была пущена в эксплуатацию, она обслуживала три плавильные печи и проработала до 10 ноября 1766 г. В этот день произошла крупная авария, возможность которой предвидел Ползунов: «…Во время весьма порядочного и беспрерывного действия оказалась за разгорением под котлом кирпичных сводов из оного котла не малая водяная течь, так что оною имеющийся под котлом огонь загасило, чего ради принуждены оную машину, купно и с плавильными печами, остановить». В общей сложности паровая машина Ползунова подавала дутье для плавки 42,5 суток.

Первая в России паровая машина Ивана Ползунова была запущена в 1767 г. на одном из барнаульских заводов.

29 января 1767 г. канцелярия составила «Краткий счет» издержек на постройку машины Ползунова и прибыли, полученной от ее работы. Первая цифра с учетом жалованья мастеровым и денежной награды Ползунова составила 5,5 тыс. рублей. Вторая – 11,2 тыс. рублей. Как видим, машина не только полностью окупилась, но и принесла значительную прибыль. Однако после аварии ее заменили обычным гидравлическим приводом. В 1780 г. огромная машина и здание, где она находилась, были разобраны. Медные цилиндры и другие части машины долго валялись без присмотра под открытым небом на берегу заводского пруда. Еще в начале XIX в. дети, играя у пруда, прятались в этих цилиндрах.

Что касается модели, то и ее тоже Ползунов не докончил, этим пришлось заниматься его ученикам. Модель была действующей и работала на спирту. Ее доставили в Кунсткамеру. Действующая модель машины Ползунова хранится в музее Барнаула.

Увековечен

Именем выдающегося русского изобретателя названы улицы в Барнауле, Екатеринбурге, Астрахани, Казани, Красноярске, Иркутске, Новосибирске, Туле, Воронеже. Его имя носит Алтайский государственный технический университет, напротив главного корпуса которого установлен памятник И. И. Ползунову. Первое учебное заведение Екатеринбурга – горнозаводская школа теперь называется Уральским государственным колледжем имени И. И. Ползунова, его именем названо НПО «ЦКТИ» (Центральный котлотурбинный институт) в Санкт-Петербурге, оно присвоено также некоторым другим предприятиям. Россия не забыла своего выдающегося сына, который самоотверженно трудился ради ее славы.