Ювелир. Тень Серафима - Наталья Корнева

- Ничего не было. Мне передали её через хозяина гостиницы, где я жил тогда. Я никого не видел. Какие-то особые метки, которые могли бы натолкнуть на какие-то мысли, догадки, также отсутствовали. Прости, Серафим, ничем больше не могу тебе помочь.

- Нет, еще кое-чем можешь, - возразил Себастьян. - Сколько времени заняло изготовление копии? Точнее, сколько времени прошло с момента получения тобой бандероли до момента, когда ты сдал ключ?

- Ровно четырнадцать дней. Как раз в этот день выходил срок погашения одного из моих долгов. Хорошо хоть успел отдать.

- Значит, две недели, - задумчиво протянул Себастьян. - Это довольно долго. Попробую узнать, кто арендовал ячейку в этот период. Какой номер?

- Девятнадцать.

- Хорошо, Стефан, - Себастьян встал и направился к двери, которая была до сих пор открыта. - Тебе бы успокоиться, лечь и поспать немного. За деньги не беспокойся. Я оставлю тебе сто золотых, на первое время должно хватить...

- Что? - с необычной прытью Стефан вскочил и кинулся за ним, воспаленные глаза смотрели прямо в лицо гостю. - Это еще зачем?

Себастьян смутился, но не отступил. Ну не мог он иначе.

- За ценную информацию, - отвел глаза ювелир. - И за беспокойство.

- Врешь, Серафим! Не вздумай меня жалеть! - Стефан задохнулся от чувств. - Нет и еще раз нет. Никогда я не брал подачек. Сам как-нибудь справлюсь. Не настолько уж я ничтожен... Ты мне веришь?

- Конечно, Стефан, - Себастьян улыбнулся и открыто посмотрел ему в лицо.

Сердце кольнуло: на миг показалось, что своим милосердием он унижает товарища еще больше. Но ювелир правда верил, что у Стефана получится выбраться из непростой ситуации. Он упорный, - наверное, и не такое безденежье терпел. Однако без инструмента свободному ювелиру не заработать и ломаного гроша. А он стоит недешево, да и хорошего качества без цехового знака купить непросто. Если конфисковали всё, Стефану придется собирать с самого начала, а список внушительный, потому что, помимо багажа специфических знаний, ювелиру требуется минимум чемодан специфических приспособлений. Миниатюрные напильники разных профилей: плоские, квадратной формы, ромбические, имеющие три грани, круглые, овальные, ножеподобные, полукруглые двусторонние. Такие же надфили. Набор пинцетов, щипцов, плоскогубцев и шаберов. Ножницы - простые и шпиц-ножницы. Фильерная доска. Изложница, вертикальная и горизонтальная. Молоточки. Различной формы зеркала. Ну и, конечно же, точные весы и высококлассная ювелирная лупа минимум десятикратного увеличения. Хотя бы одна, для начала.

Это ювелиры из гильдии, имеющие в подчинении от одного до десятка огранщиков и подмастерье, в зависимости от профессионализма и статуса, могут не заморачиваться на таких мелочах. Дал указания - и огранщики сделают всю черновую работу. А свободному ювелиру приходится быть универсальным, и делать всё - абсолютно всё - самому, причем безупречно.

Поэтому иногда нужно уметь смирить гордость и принять искреннюю помощь - вместо того, чтобы принципиально катиться вниз по наклонной до самого дна.

Стефан резко ссутулился и опустил голову, не в силах терпеть больше этот чистый зеленый взгляд.

- Благодарю, Серафим.

***

И всё равно не вязалось.

Что-то было не так, найденных кусков мозаики явно не хватало, чтобы сложиться в более-менее понятную картинку. Если украденный шерл был заменен на копию, почему же она не была до сих пор найдена? Ведь Кристофер ничего не сказал о ней, а эта информация могла помочь в поисках. Или просто решил, что это не его ума дело? И почему погибший сын лорда схватил чужой подлинный перстень, не удовлетворившись подделкой? Судя по тому, что знал ювелир, Эдгар едва ли мог отличить настоящий камень от искусственного. Если же он заподозрил подвох, почему не сообщил отцу?

- Простите, сэр, но эта информация конфиденциальна, - строго ответил служащий - пожилой, начинающий лысеть мужчина.

Себастьян молча отогнул край воротника, непринужденно демонстрируя не раз выручавшую серебряную змею. Он ничего не собирался объяснять - знак инквизитора сам говорит за себя. Конечно, рискованно вот так, во всегда людном помещении городского вокзала, разыгрывать подобный спектакль, но, говорят, смелость города берет. И вообще, прятаться лучше всего на виду, это всякий знает. Однако частенько он в последнее время эксплуатирует образ инквизитора.

- Но, конечно, она не под грифом "Совершенно секретно", - уже уступчивее проговорил мужчина, внимательно вглядываясь в лицо ювелира, будто пытаясь запомнить каждую черту.- Одну минуту, сейчас посмотрю в регистрационной книге.

Себастьян не проронил ни звука, являя совершенное безразличие к происходящему вокруг. Мельтешили люди, приезжающие, уезжающие, провожающие, опаздывающие. Лениво поглядывая по сторонам, вальяжно прогуливались охранники. В углу сидела парочка нищих, отстегивающих администрации процент с выручки за возможность попрошайничать в таком хлебном месте. Впрочем, сидели они тихо, культурно и никому не мешали. Торговцы наркотиками профессионально сливались с общей массой, хищно выискивая потенциальных клиентов, но опытный взгляд ювелира безошибочно определял их. Этот товар был низкого сорта и качества, опасен для здоровья и даже жизни: от употребления грязного нерафинированного сырья, да еще и с примесями непонятного происхождения нередки случаи смертельных исходов. Зато дешевизна его неминуемо помогала находить покупателя, особенно среди неискушенных приезжих, у которых от здешних соблазнов и небывалых вольностей разбегались глаза.

Ледум был городом современных нравов, не знающим косности, ограничений и запретов. Здесь было разрешено всё, с чего уплачивался налог в казну. Приезжие валом валили в город, мечтая окунуться в атмосферу вседозволенности и новых ощущений, кто-то на время, а кто-то - надеясь остаться навсегда. Но не все мечты сбывались здесь, по крайней мере, в том виде, в каком представлялись изначально. Город затягивал, как хищная воронка водоворота, и выбраться на поверхность удавалось только действительно сильным пловцам. Себастьян с сожалением поглядел на пестрый рядок откровенно одетых людей, обреченно прислонившихся к стенке у самого входа. Вокзальные проститутки обоих полов, некоторые совсем юные, почти дети, - самый низший сорт торговцев собственным телом. Свободная любовь, бывшая частью официальной идеологии Ледума, привлекала многих. Жадный, ненасытный молох города перемолол их и выплюнул, даже не заметив, как под стальными жвальнями хрустнули и сломались хрупкие человеческие судьбы...

- Вот, нашел. Некто господин Стефан, прибывал к нам из Аманиты на две недели, на этот срок арендовал багажную ячейку.