Нельзя (не) любить - Елена Гром

бы снова остались только вдвоем. – Слушай. Может не будем ждать моих родителей, в конце концов им всегда можно позвонить.

Обнимаю его шею, прижимаюсь в нетерпении.

– Хм… Твоя идея мне нравится, – гладит он мою попку. – Тогда пусть твои чемоданы к вертолету несут, а я за своим сбегаю.

– Супер! Жду тебя здесь!

– А куда ты теперь от меня денешься? – целует он меня, языком во рту скользит и с трудом отрывается, шумно выдыхает. – Я снова тебя хочу, малыш…

– Ну так давай поторопись, пока меня не украли.

– Не позволю… – почти рычит он и уходит по лестнице, а я губу закусываю и прыгаю на месте как козочка. Замечаю горничных, которые пробегают мимо, заметив меня.

– О, девочки! Простите, что больше не помогаю.

– Ничего, Анастасия Ярославовна, нам больше денег достанется. К тому же там официанты на помощь подъехали.

– Ну и отлично. Увидите родителей, скажите, что я позвоню им…

– А зачем звонить? – появляется мама после церемонии, и я к ней подбегаю. Во мне столько радости, что я готова делиться ею с миром. С родителями в первую очередь. – Ты куда собралась? Почему тебя на церемонии не было? Я звонила. Настя, что у тебя с лицом?

– А что с ним?

– Ты светишься, – замечает хмурый отец, и я улыбаюсь еще шире.

– Ну, у меня есть повод.

– И какой же?

– Ну пока вы там венчались, я решила, что тоже хочу замуж…

Они переглядываются. Застывают, а отец хмурится.

– И за кого, позволь спросить… Или это про далекое будущее?

– Ну… Не настолько далекое. О, вы сейчас с ним познакомитесь. Он невероятный просто. Самый лучший! И я его очень люблю!

– Очень интересно с ним познакомиться, – скрипит зубами папа.

– Прячется поди? – смеется мама, поглядывая на напряженного отца. В его планы точно мой скоропалительный брак не входил. – Ник! Это что? Чемодан?! Ты куда это? Сбегаешь?

Ник? Какой еще Ник?

Она шагает вперед, мимо меня.

– Ты решил, что можно не появляться на празднике и со мной даже не увидеться? Ник, ты чего замер…

Я резко оборачиваюсь, не верю своим глазам. Ника обнимает мама. Да еще так крепко, что вмешивается папа. А Ник смотрит на меня. Потом переводит взгляд на маму.

Та смеется, замечает его неловкость и ко мне подходит, обнимает.

– Эта наша дочка, Настя. Посмотри, как мы похожи. Словно я двадцать лет назад. Многие нас даже за сестер принимают. Насть, а это Николас Фогель, помнишь, я тебе про него рассказывала.

– Это который твой бывший муж? – получается хрипло, и я откашливаюсь, а маме весело…

Она все говорит, говорит, а мы с Ником смотрим друг на друга. А пока смотрим я ощущаю, как теряю под ногами землю, как медленно и верно меня режет, словно острыми ножами осознание происходящего здесь бреда.

До меня только начинает доходить…

До меня только начинает доходить, почему Николас приехал, почему позвал меня замуж, почему взял меня и хотел поскорее увезти.

Это получается он со мной был…

Ник уже в себя пришел и что-то обсуждает с моим отцом, а я понимаю, что он скорее всего все знал.

Не мог не знать! Не бывает таких совпадений!

Не мог же он не уловить схожести.

Ведь мы с мамой реально как сестры.

Это он что, получается ее любит? Её, а не меня. И она с ним… То есть… Боже!!!

– А наша Настя замуж собралась, – злится папа. – Только жениха не показывает.

– А почему, Настя? – шагает Фогель ко мне, а я осознаю, что если ничего не сделаю, то родители узнают, узнают, что час назад я делала. С ним. Как отдавалась ему. И все что было кажется мне ужасной сценой, которую я подсмотрела на порно сайте, где похотливые девочки спят с мужчинами своих матерей. Господи!

И я пячусь, заикаюсь и развернувшись вижу… Женю.

Ему охранники на меня указывают и его хмурые морщинки моментально разглаживаются.

– Как не показываю! Вот он! Женя! Женя! – лечу к нему, словно убегаю от бешеных собак и впиваюсь в раскрытые от удивления губы. Чувствую запах пива и тут же отстраняюсь.

– Настя?

– Молчи и иди за мной, – тащу его к замершим родителям, стараюсь на Фогеля вообще не смотреть. Я не могу себя выдать. Сейчас нужно правдоподобно сыграть роль. Особенно для него… – Вот он, мой любимый. Женя. Прошу любить и жаловать. Мой жених…

Папа тут же вперед выходит, открывает рот, чтобы задать тысячу вопросов, но мама спасает положение. Как обычно. Она протягивает руку и улыбается.

– Здравствуйте Женя, какая неожиданная приятность.

– А это вам, поздравляю с венчанием, простите что опоздал, – протягивает Женя букет и мама совсем тает.

– Ну ты посмотри, какой он милый! Вы только что приехали? Катя! Покажи гостю комнату, пока мы с дочкой пошушукаемся. Мне надо платье сменить. Женя, вы переодевайтесь и выходите к нам.

– Хорошо, – улыбается «жених» и целует меня в щеку, а я лишь на миг поворачиваю голову к Фогелю и вижу возле него темноволосую женщину, которая к его боку прижимается. Так словно он ее собственность.

Меня тошнит. От того, что сказки, в которую я так лихо поверила, больше нет. Она затоптана судьбой и жестокой реальностью, которая надо мной посмеялась.

Фогель смотрит то на меня, то на маму. Словно в шоке, но я не верю. Не верю его удивлению. Целую Женю в его невкусные губы и тороплюсь уйти с матерью.

– Дочь, помоги мне расстегнуть платье, – просит мама, как только мы заходим к ней в комнату, но я бегу в ванную, где закрываюсь и падаю возле унитаза, где меня рвет. От бессилья, от осознания в какую эмоциональную задницу я попала.

– Настя? Что случилось, девочка моя?

– Что-то не то съела, – отвечаю хрипло и иду умываться. На мне спортивный костюм, но никто не заметил. Никто не понял, что я хочу уехать и так и должно быть.

Глава 17. Николас

Я впервые в жизни не знаю, как себя вести. Что вообще думать об этой ситуации. Я не мог понять, почему лицо Насти кажется мне таким знакомым, а теперь вижу. Вижу, что ни черта они с матерью не похожи. У Насти нос другой, у Насти волосы светлее, кожа другого оттенка. Она лучшая версия Миры, о чем лучше вслух не произносить. Я продолжаю стоять как вкопанный, не зная, как действовать дальше. Я не изменил решение. Я хочу ее себе. Но следует себе признаться, что лучше бы она была обыкновенной горничной,