6-я мишень - Джеймс Паттерсон

Клэр рассмеялась, и все посмотрели на Синди.

— Да ты спятила, подружка, — сказала я. — Вот только ребенка Клэр сейчас и не хватало — в сорок три года, с двумя почти взрослыми сыновьями.

— Хотя бы намекни, — попросила Юки. — Дай подсказку.

— Ну, ребята, с вами никакого сюрприза не получится, — покачала головой Клэр, все еще смеясь.

Мы все повернулись к ней, разинув рты.

— Мне уже сделали анализ крови. И наша мисс репортер, как всегда, попала в точку.

— Ха! — Синди, похоже, и сама не ожидала от себя такой проницательности.

— Не попади я в больницу, так бы, наверно, ничего и не заметила до самых схваток.

— Что ты сказала? — воскликнули мы разом. — Не может быть! Шутишь! И какой же срок?

— Сонограмма показывает, что малыш в полном порядке, — заявила Клэр с торжественно-умиротворенным выражением лица, какое можно видеть у статуй Будды. — Мой чудо-малыш!

Глава 56

От дальнейшего участия в торжестве пришлось отказаться — я и так уже опаздывала на совещание у комиссара Траччио во Дворце правосудия. Я вошла в кабинет в тот самый момент, когда шеф усаживал в кожаные кресла чету Тайлер; Джейкоби, Маклин и Конклин уже подтащили стулья и образовали вокруг большого стола что-то вроде заградительного барьера.

Тайлеры выглядели не лучшим образом, как будто если и спали последние восемьдесят четыре часа, то только на ногах. Смотреть на них было тяжело — серые лица, впалые щеки, понурые плечи. Сейчас, в ожидании прослушивания, они буквально разрывались между надеждой и отчаянием.

На стол поставили магнитофон. Я наклонилась, включила запись, и комнату наполнил жуткий квакающий голос. Потом прорвался детский крик: «Мамочка? Мамочка?»

Я остановила пленку. Элизабет Тайлер инстинктивно протянула руку к магнитофону, потом отвернулась, схватила мужа за руку, уткнулась лицом в его плечо и всхлипнула.

— Вы узнали голос? — спросил Траччио. — Это ваша дочь?

Оба утвердительно кивнули.

— Слушать остальное вам будет еще тяжелее. Но мы настроены оптимистично. По крайней мере в момент звонка Мэдисон была жива.

Я снова включила запись, незаметно наблюдая за лицами Тайлеров. Когда неизвестный заявил, что Мэдисон останется жить, но они никогда ее не увидят, на них отразились смешанные чувства.

— Мистер и миссис Тайлер, можете ли вы объяснить, что имел в виду похититель, когда сказал, что вы сделали большую ошибку, обратившись в полицию? — спросила я.

— Мы понятия не имеем, — бросил раздраженно Генри Тайлер. — Да и чего им бояться? Вы же не нашли ни одной улики. У вас даже нет подозреваемого. Где ФБР? Почему они не ищут Мэдисон?

Ему ответил Маклин:

— Мы работаем в контакте с ФБР. Используем их ресурсы, их базы данных. Но Бюро не может напрямую заниматься расследованием, пока у них не будет оснований полагать, что Мэдисон вывезли за пределы штата.

— Так скажите им, что ее вывезли!

— Мистер Тайлер, — подал голос Джейкоби, — сейчас нас интересует следующее: получали ли вы какое-либо уведомление от похитителей? Обращались ли они к вам с требованием не привлекать полицию? Имел ли место какой-нибудь контакт между вами?

— К нам никто не обращался, — ответила Элизабет и повернулась к мужу: — Генри? Тебе в офис никто не звонил?

— Никто. Клянусь тебе.

Глядя на Тайлеров, я думала о Паоле Риччи.

— Вы сказали, что мисс Риччи пришла к вам с отличными рекомендациями. Кто рекомендовал ее вам?

Элизабет подалась вперед.

— Паолу направили к нам из бюро. Посредников не было.

— Что это за бюро? — спросил Маклин, впиваясь в нее глазами.

— Бюро по трудоустройству. Они отыскивают, финансируют и обучают хорошо воспитанных девушек из-за границы. Потом оформляют все необходимые документы и подыскивают для них работу. У Паолы были чудесные рекомендации как из агентства, так и из Италии. Она очень порядочная и работящая молодая женщина. Мы все любили ее.

— Бюро получает комиссионные от нанимателей? — спросил Джейкоби.

— Да. Мы заплатили им, кажется, восемнадцать тысяч долларов.

При упоминании о деньгах у меня по коже пробежал холодок.

— Как называется это бюро?

— «Уэстбери»… Нет, «Уэствуд реджистри», — ответил Генри Тайлер. — Вы поговорите с ними?

— Да, обязательно. И, пожалуйста, никому не рассказывайте об этом звонке, — предупредил лейтенант. — Возвращайтесь домой. Будьте около телефона. А что касается агентства, то его оставьте нам.

— Вы с ними свяжетесь? — снова спросил Генри Тайлер.

— Мы займемся ими плотно.

Глава 57

Заряжая тарелками посудомойку, Синди ухитрялась еще и разговаривать с Юки по телефону.

— Он такой забавный, — говорила она, имея в виду Вита Эвинга, симпатичного репортера из «Чикаго трибюн», с которым познакомилась месяц назад на суде по делу Муниципальной больницы.

— Парень в очках, да? Тот, что сбежал из зала суда через запасной выход? И еще поднял тревогу? — Юки улыбнулась, вспомнив, как было дело.

— Да, тот самый. Большой шутник. Называет себя братом-«ботаником» Кларка Кента. — Синди рассмеялась. — Грозит прилететь в город и утащить меня на обед. Может быть, газета отправит его освещать процесс над Бринкли.

— Подожди-ка, — осадила ее Юки. — Ты же не собираешься брать пример с Линдси? Я имею в виду, что Вит живет в Чикаго. Зачем начинать междугородные отношения, если заранее знаешь, что они обречены?

— Ну… я подумала, что уж как-то очень давно… как бы это сказать… не позволяла себе ничего такого.

— Вот и я тоже, — вздохнула Юки. — Я не только не помню когда, но уже и не помню с кем!

Синди усмехнулась, и тут Юки попросила подождать минутку, пока она ответит на входящий звонок.

— Поболтать не дают, — пожаловалась она через несколько секунд. — Рыжий Пес призывает. Придется бежать.

— Иди, иди. Увидимся в суде.

Синди положила трубку и включила посудомоечную машину, потом опорожнила мусорную корзину, завязала мешок, вышла в коридор и нажала кнопку лифта. Кабина с глухим стуком поднялась. Дверцы открылись, но Синди вошла только после того, как убедилась, что в ней никого нет.

Думая о Вите Эвинге, она вспомнила о Линдси и Джо и о том, что такие междугородные отношения напоминают русские горки.

Сначала весело, а потом тошнит.

Местный бойфренд выглядел предпочтительнее еще и с той точки зрения, что жизнь в одиночестве в этом странном доме становилась все беспокойнее. Она нажала нижнюю кнопку, и недавно покрашенный старый лифт, покачиваясь, двинулся вниз. Через минуту Синди вышла в сырой, полутемный подвал.

Не успела она отнести мешок к мусорному контейнеру, как услышала приглушенный женский плач, к которому тут же присоединился жалобный детский крик.

Это еще что такое?

Обогнув угол подземного склепа, Синди увидела светловолосую женщину примерно ее возраста, державшую на руках младенца. У ног женщины лежал черный пластиковый пакет.

— Что случилось? — спросила Синди.

— Мой песик, — всхлипнула женщина. — Вы только посмотрите!

Она наклонилась и, повернув пакет, приподняла верхний край. Синди увидела черную с белыми пятнами собачку с окровавленной головой.

— Выпустила всего на минутку, — пожаловалась блондинка. — Отнесла малыша в квартиру, а когда вернулась, его уже не было… Ох, Господи… Я уже позвонила в полицию, сообщила, что его украли, и тут… А ведь это сделал кто-то из живущих в нашем доме. Кто-то из наших соседей забил бедняжку Барнаби до смерти!

Глава 58

Было утро среды. Со времени похищения Мэдисон Тайлер прошло четыре дня. В половине девятого мы с Конклином припарковались на стройучастке неподалеку от угла Уэйверли и Клэй. Пар от кофе оседал на ветровом стекле, мешая вести наблюдение. Машины шли плотной чередой, огибая выстроившиеся в два ряда фургончики службы доставки. По узким, сумрачным улочкам Чайна-тауна спешили пешеходы.

Я не сводила глаз с трехэтажного строения из красного кирпича, расположенного примерно на середине Уэйверли. Первый этаж здания занимала «Китайская аптека Вонга», два других арендовало бюро по трудоустройству «Уэствуд реджистри».

Чутье подсказывало, что здесь мы найдем ответы по крайней мере на некоторые вопросы и, возможно, отыщем ту ниточку, что связывала Паолу Риччи с похищением. Или что-то еще.

В 8.35 передняя дверь открылась. Из дома вышла женщина с мусорным мешком.

— Ну что, начинаем, — сказал Конклин.

Мы быстро перешли улицу и перехватили женщину в тот момент, когда та закрывала за собой дверь. Я показала жетон.

— А я волнуюсь, когда же полиция вспомнит о нас. Хозяева сейчас в отъезде. Вы не могли бы прийти в пятницу?