Идеальный мужчина - Джорджетт Хейер

— А вот и мой кузен! — нарочито весело воскликнул лорд Линдет. — Вэлдо, смею надеяться, что ты уже был представлен миссис Андерхилл?

— Да, имел честь, — ответил сэр Вэлдо, изящно поклонившись.

— Да, мы были представлены друг другу, — подтвердила и миссис Андерхилл, — но ничего удивительного, если вы не запомнили, как меня зовут. Вокруг столько незнакомых вам людей. Немудрено всех перепутать. Я множество раз испытывала затруднения, пытаясь правильно называть новых знакомых их именами.

— Но в нашем случае, мэм, было нечто такое, что оказало существенную помощь моей памяти! — возразил сэр Вэлдо с восхитительным апломбом. — Ведь несколько дней назад я имел удовольствие встретить вашу дочь. Мисс… мисс Шарлотта Андерхилл? Она помогала другой леди — высокой и старшей по возрасту — украшать церковь цветами.

— Совершенно верно, — согласилась миссис Андерхилл, млея от его манер. — С тех пор дочь в восторге от вас: ведь вы так мило с ней поговорили, если судить по тому, что она мне рассказывала. А что до высокой леди, то это мисс Трент, ее гувернантка. Ну, точнее сказать, компаньонка моей племянницы. В высшей степени осмотрительная и умная особа. Ее дядя — генерал сэр Мордаунт Трент!

— Вот как? — пробормотал сэр Вэлдо.

— Вэлдо, — перебил их Джулиан, — мисс Андерхилл была так любезна, что пригласила нас на вечер, который она устраивает в следующую среду. Думаю, у нас на этот день ничего не назначено?

— Нет, говорю со всей определенностью. Как это восхитительно с вашей стороны, мэм! Мы вам весьма признательны, — заявил сэр Вэлдо с той учтивостью, которой славился.

Но на обратном пути в Брум-Холл, трясясь из-за плохих рессор на тарантасе покойного Джозефа Калвера, он не преминул поддеть Джулиана, выразив надежду, что тот, несомненно, ему благодарен за принятое им приглашение.

— Да, и очень, — весело отозвался юноша. — Хотя и не сомневался, что ты его примешь.

— Конечно, ведь ты же воображал, что поставил меня в безвыходное положение, хотя…

— Не совсем так, но… — не удержался от смешка Джулиан. — Она ведь тетка этого восхитительного создания, Вэлдо!

— Я так и понял! Тебе остается только убедиться, что твое восхитительное создание помолвлено с одним из местных парней, и затем убраться восвояси.

— О нет! Что-то подсказывает мне, что она свободна, — с уверенностью возразил Джулиан. — От ее родни я бы узнал об этом прискорбном обстоятельстве, если… Кроме того…

— Ты имеешь в виду Шарлотту? Разве она была на вечере?

— Шарлотта? Нет, кто такая? Это был Кауртни Андерхилл!

— О, кузен по мужской линии? Что он собой представляет?

— Ну, весьма приятный! — пояснил Джулиан. Затем смешался. — Я знаю, что ты думаешь, он из тех, кого ты называешь «петушиный гребень», но он очень молод, едва вышел из школьного возраста.

— Гласит седобородый! — беззлобно подковырнул Вэлдо.

— Ладно тебе, Вэлдо! Я просто сказал, что думаю: ему не больше двадцати, а мне уже перевалило за двадцать три.

— Никогда бы не дал. Не могу не отметить, что ты здорово сохранился для своих лет.

Джулиан разразился заразительным смехом.

— Во всяком случае, достаточно стар, чтобы не подражать тебе, как мартышка.

— А что, мистер Андерхилл грешит этим?

— Ну уж повадкам «коринфян» точно подражает. Он так пристально следил за тобой, что я не поставлю и ломаного гроша на то, что через неделю Кауртни не будет щеголять в одеянии точь-в-точь как у тебя. И каких только вопросов по поводу тебя он мне не задавал!

— Джулиан, — проникновенно попросил сэр Вэлдо, — сейчас же скажи мне, какую чепуху ты наплел в уши этого бедного юнца.

— Ничего я ему не наплел. Сказал, что не знаю, какие препятствия ты берешь на лошади, и, кстати, это правда, хотя сегодня мне стало известно то, чего вчера я еще не знал. Вэлдо, я теперь в курсе, что однажды ты выиграл пять гиней, одолев профессионального боксера на ярмарке, причем уже во втором раунде. Это так?

— Великий боже! Как, черт возьми, эта история могла докатиться до Йоркшира? Что было, то было, но, надеюсь, ты сказал тому восторженному глупцу, что это утка?

— Нет, конечно, как я мог? Просто пообещал спросить у тебя, правда ли это. Сам Кауртни так и не решился к тебе подойти, но готов биться об заклад, он наверстает свое, когда на следующей неделе мы пожалуем в Стаплс.

— А перед этим… Вернее, задолго до этого мне придется отправить тебя, непослушного чертенка, укладывать вещи.

— Нет, ты этого не сделаешь! Я зачахну, если ты меня выставишь отсюда. Только подожди, пока не увидишь мисс Вилд! Вот тогда ты все поймешь!

Сэр Вэлдо отделался уклончивым ответом, но начал ощущать легкое беспокойство. В голосе Джулиана он уловил новую для него восторженную нотку. Раньше его молодой кузен так настойчиво не домогался особы прекрасного пола, и это невзирая на ее вульгарную тетку и кузена, которого сам же назвал типичным «петушиным гребнем». Джулиан мало задумывался о жизни, но сэр Вэлдо никогда не замечал за ним попыток забыть о своем титуле и высоком происхождении. Он не искал компании тех, кто был ниже его по положению, поэтому казалось в высшей степени невероятным, что всерьез заинтересуется девушкой, как бы она ни была прекрасна, если ее окружают избегаемые им люди. Наряду с этим на Джулиана было не похоже искать любовных интрижек забавы ради. За всей его внешней веселостью скрывались врожденная серьезность и приверженность высоким принципам. Он, возможно, и мог, хотя его многоопытный кузен и сомневался в этом, поразвлечься среди особ, разнаряженных в муслин и кисею, но его натуре было чуждо преднамеренно возбудить в целомудренной душе ожидание заведомо неисполнимого им обещания. Раз или два Джулиан вообразил, что влюбился, и даже представлял двору избранных красавиц, но обе его страсти постепенно сошли на нет и угасли окончательно, без неприятных для кого бы то ни было последствий. Он никогда не увивался за склонной к замужеству девушкой потехи ради; его юношеские любовные приключения заканчивались ничем, но он принимал их за чистую монету.

— Мне понравился сквайр, а тебе? — внезапно поинтересовался Джулиан.

— Гораздо больше, чем его жена.

— О боже, как я с тобой согласен! Она — вся из амбиций, тебе не кажется? Девушки тоже, согласись, ничем не примечательные, хотя и веселые. Словом, там не на кого было смотреть. По-моему, самая эффектная, как говорит моя мама, та рыженькая, у нее еще такой чудаковатый брат. Но если честно, то по душе мне больше пришлась мисс Чартли… и ее родители! Вот уж кто без претензий! Но в них есть… не знаю, как это выразить…

— Чувство собственного достоинства, — подсказал сэр Вэлдо.