Дуэль сердец - Барбара Картленд

— Вы меня очень успокоили, — сказала Каролина. — Мне остается лишь молиться о том, чтобы мое прошение было принято.

— Воистину, будем надеяться, — сказал викарий. — Если вы действительно поселитесь в Бриконском замке, то, быть может, вам удастся похлопотать, чтобы Харриет приглашали туда почаще. Не знаю, что натворила эта глупая девчонка, чтобы вызвать такое отношение, но ее приглашают туда вполовину реже, чем я предполагал.

— Папа, ну зачем рассказывать все это Каролине? — сказала Харриет, краснея от унижения.

Викарий только взглянул на нее, хмыкнул и двинулся в сторону своего кабинета.

— Увидимся за обедом, мисс Фрай, — сказал он. В ответ Каролина слегка присела.

Наверху, сидя в спальне, окнами выходящей в сад, она поведала изумленной Харриет о подлинной причине своего визита. Каролина долго раздумывала, следует ли посвящать Харриет в свои дела, но решила, что ей обязательно нужен доверенный человек. Во-первых, письма. Нужно было дать миссис Эджмонт какой-то адрес, на который она будет писать. В противном случае та заподозрит неладное. Если же, как задумала Каролина, поручить Харриет перехватывать письма у почтальона, то нужно объяснить ей причину.

Поразмыслив хорошенько, Каролина решила рассказать Харриет обо всем, что случилось, скрыв лишь истинную причину, по которой она оказалась в «Собаке и утке» в ночь убийства.

Она не упоминала сэра Монтегю, а просто сказала, что ей пришлось остановиться у гостиницы из-за того, что сломалось колесо кареты.

Свое пребывание в лесу она объяснила тем, что отправилась на поиски убежавшей собачки, а карету до Мандрейка наняла, потому что побоялась вернуться в гостиницу и оказаться втянутой в расследование убийства.

Харриет едва ли заметила в рассказе Каролины какие-нибудь противоречия или расхождения. Она сидела и слушала, стиснув руки и приоткрыв рот, с выражением полнейшего изумления. И только когда Каролина закончила и объяснила, какой помощи ждет от нее, она глубоко вздохнула и воскликнула:

— Каролина, да это самый необыкновенный, самый захватывающий роман, о котором я когда-либо слышала! С трудом верится, что это правда, но раз ты это говоришь, значит, я должна верить. Только, Боже мой, неужели ты отважишься отправиться в Бриконский замок после всего того, что узнала? Ведь тебя тоже могут убить!

Каролина засмеялась.

— Глупости, Харриет. От моей смерти никто ничего не выиграет. И потом, как, по-твоему, я должна поступить? Отойти в сторону, ничего не говорить и позволить повесить порядочного человека таким предательским, подлым образом?

— Если он порядочный, — загадочно заметила Харриет.

— Что ты хочешь сказать? — спросила Каролина. — Ты говоришь о лорде Бриконе?

Харриет кивнула.

— Расскажи мне о нем, — попросила Каролина. — Расскажи все, что ты знаешь.

— Я мало что знаю, — ответила Харриет. — Конечно, я с ним знакома с детства, но он намного старше меня. Он был очень приятным юношей. Всегда мне улыбался, а как-то раз, возвращаясь с охоты, подвез на своей лошади. Его мать всегда была сама доброта, и, поскольку моя мама приходилась ей очень, очень дальней родственницей, она, как тебе известно, послала меня в Академию мадам д'Альбер.

— Да, да… — подтвердила Каролина. — Продолжай.

— Когда я была маленькой, лорд Брикон — близкие зовут его Вейном — учился в Итоне, а затем — в Оксфорде. Все в округе любили его, хоть и видели только на каникулах, Папа тоже его любил и часто говорил, что у него приятные манеры, что он прекрасно держится на лошади и что он отличный охотник. Все надеялись, что, повзрослев, он возьмет все в свои руки, но потом… словом, потом он изменился.

— Изменился? — переспросила Каролина. — Каким образом?

— Это трудно объяснить, — ответила Харриет. — Понимаешь, меня редко приглашают в Бриконский замок с тех пор, как я окончила пансион; папа сердится, но с какой стати им меня приглашать? Я слишком молода, чтобы дружить с лордом Бриконом, да и потом, у него много своих друзей, у которых поистине нет ничего общего с дочерью местного викария, — а леди Брикон прикована к постели. Она никогда не покидает своей спальни.

— Я этого не знала! — воскликнула Каролина.

— Разве я тебе не говорила? — удивилась Харриет. — Наверное, мне это не пришло в голову. Она болеет уже много лет, никогда не выходит и никого не принимает. Она просто лежит в своей комнате в окружении книг и птиц. Это единственное, что ее интересует, кроме сына. Его она обожает.

— Ты начала говорить, что он изменился, — напомнила Каролина. — Продолжай, Харриет.

— Это трудно выразить словами, — сказала Харриет, сдвигая брови. — Все говорят об этом так или иначе, но невозможно сказать ничего определенного, если ты понимаешь, что я имею в виду. Это изменение началось после того, как ему исполнилось двадцать пять лет, и он вступил во владение своими поместьями и состоянием, — до того все было под управлением опекунов; я не знаю, кто входил в их число, но папа мог бы тебе ответить.

— Это неважно, — пробормотала Каролина.

— В двадцать пять лет лорд Брикон стал полновластным хозяином, — продолжала Харриет. — С этого времени, как говорят, его словно подменили. Он стал необузданным, отчаянным гулякой. Вечно рисковал своей жизнью самым дурацким образом. Например, как-то ночью устроил скачки с препятствиями с завязанными глазами. Маршрут начинался в парке, затем — вдоль берега реки и по пустырю — милях в пяти от дороги. Там очень неровная земля и есть каменоломни. Папа говорил, это чудо, что никто не убился, хотя один всадник повредил себе спину, а второй сломал ключицу.

— Что он еще вытворил? — продолжала выпытывать Каролина.

— Нечто такое, о чем отец никогда не упоминает в моем присутствии. Зато я слышала, что он завел себе странных друзей, — сказала Харриет. — В замке появились люди, каких прежде никогда туда не приглашали. Среди них оказались не только лондонские кутилы, но и мужчины и женщины не нашего круга. По-моему, как-то раз папа выразил протест лорду Брикону, когда в замке гуляли всю ночь с субботы до полудня воскресенья, в то время как жители деревни шли в церковь. Не знаю, что произошло, папа никогда не говорил об этом, — так он рассердился, но, кажется, лорд Брикон повел себя очень высокомерно и велел не лезть не в свое дело. Во всяком случае, после этого папа всегда был настроен против лорда Брикона и говорил, что тот плохо кончит, что, в конце концов, сломает себе шею или попадет в тюрьму.

Каролина не удержалась от восклицания.

— И в деревне о нем говорят всякое, — продолжала Харриет. — Мне приходится это слышать, поскольку я — дочь священника. Старики качают головами и явно обеспокоены. Ты же знаешь, когда люди всю жизнь провели в поместье, то продолжают ощущать себя членами одной семьи. Ох, Каролина, ты, должно быть, считаешь меня тупицей, но, честное слово, лучше мне не объяснить.