Битвы Ренессанса - Владислав Добрый

Честный бандит

«Сохраняют благополучие те, чей образ действий отвечает особенностям времени, и утрачивают благополучие те, чей образ действий не отвечает своему времени.»

 Никколо Макиавелли, «Государь».

Многие вещи в нашем мире только кажутся новыми и свежепридуманными. Вот, например, модное нынче словосочетание «формирование спроса». Конечно же, именно такого термина, в Италии XIV века не знали, но само явление было. Открывать новые горизонты тогда умели, как никогда после.

Возьмем, к примеру, кровь текущую в нас. Согласитесь, вряд ли вы когда либо задумывались о её ценности, воспринимая как данность. Но стоит умелому маркетологу проанонсировать возможность вылить её на землю, и мы уже готовы отдать многое чтобы у нас осталось то, что у нас, вроде как, уже и так есть. Согласитесь, предприимчиво?

Как вы уже знаете, Италия всегда была богата на людей предприимчивых. А по главе с битвой при Парабьяго в 1339, вы уже догадываетесь, что в эту быстро развивающуюся рыночную экономику стали прибывать и иностранные специалисты. Конечно, были они в Италии и до этого, можно вспомнить Великую Каталонскую Кампанию, сначала спасшую, а потом чуть не уничтожившую Византию. Каталонская Компания, в конце концов захватившая Афинское Герцогство состояла, как не трудно догадаться по названию, далеко не из итальянцев, но начали свою карьеру её сотрудники именно в Италии. Если точнее, в Сицилии, но согласитесь это очень рядом.

Можно заглянуть еще дальше, в глубь веков и добраться до готов, а потом и до ауксилариев Древнего Рима, но пожалуй, на людей того времени, больше всего повлияли именно успехи Великой Каталонской Компании — не случайно в последующем объединения наемников стали использовать в своем названии слова «Великая», или, куда чаще, «Компания».

Отблески славы украшают даже самый скромный наряд.

Для тех кто жил в то время, все эти события происходили рядом, но не с ними. Словно беспорядки и бунты в соседних государствах для нас сейчас, все эти признаки неотвратимых изменений воспринимались жителями Италии как возмутительные и случайные казусы, которые лишь не надолго нарушают естественное течение жизни.

Знаковым персонажем, появление которого стало тем поворотом, после которого вернуть паровоз истории на старые рельсы уже было невозможно, оказался человек по имени Джон.

В первый момент может показаться, что с таким именем ему в Италии ничего не светит — но трудолюбие, скромность и soft skills творят чудеса, друзья мои!

Пойдем по пунктам:

Трудолюбие:

Джон родился в Англии, в великом городе Колчестер, в семья состоятельного кожеенника. Увы, но нюхать жуткую вонь на работе, которая кормила его семью, Джону было трудно — возможно в нем умер выдающийся сомелье, сложись жизнь по-другому. Судя по всему, в городе его не любили — как только случилась заварушка во Франции, Джон немедленно отбыл в ней поучаствовать. И возвращаться в Англию желанием не горел. С другой стороны, я может на него наговариваю — островок ведь и в самом деле на любителя. Сырой, холодный. Особенно, когда есть с чем сравнивать.

Будучи трудовым мигрантом во Франции, Джон смог наконец проявить свое трудолюбие в полной мере — убийства, насилие и грабеж изматывающий труд, не каждый сможет делать такую работу. Джон, вне всякого сомнения смог. И получше многих. Не боялся запачкать руки, так сказать.

Скромность:

Джон поучаствовал почти во всех крупных стычках и двух великих битвах начала войны — при Креси в 1346 году и при Пуатье в 1356 году. И был так хорош, что был пожалован в рыцарское достоинство.

Так он сам всем рассказывал. Увы, но документальное подтверждение этому, пока так и не нашли.

Soft skills:

Скажем прямо, они были у Джона на высоте. Чтобы эти самые «мягкие навыки» не значили. Но тут, конечно, надо пояснять на примерах.

Случилось так, что Пиза, вторая по древности республика в Италии, будучи богатой и влиятельной (без шуток, они подмяли под себя полсредиземноморья и успешно гнобили генуэзцев и венецианцев) решила прочертить красные линии. Обеспечит себе стратегическую стабильность. Твердо и четко обозначив свое контадо, которое только Пизанское и ничье больше.

В процессе черчения красных линий наступили на мозоль другой городской республике, Лукка. Что было не страшно — пизанцы стояли за дело правое и к конфликту были готовы. Не были они готовы, что за Лукку встанет Флоренция, а вот у пизанцев с союзниками было так себе.

Зато у них были деньги. Поэтому, как только в столетней войне случился перерывчик не большой (1360), пизанцы выписали себе по сходной цене знаменитых английских лучников.

Среди которых оказался и Джон. Вернее, упоминания о наемниках в Пизе, которых позже назвали «Белым отрядом», начинаются с 1361-го года. А Джон Хоквуд рождается из небытия уже в 1364-м. Все, что нам известно о нем до этого момента, известно с его слов. Правда, появление его довольно яркое — наемники выбирают его капитаном роты. Причем столкнул с этого поста Джон Хоквуд человека, совершенно точно, достаточно родовитого. И, к тому же, рыцаря.

Чертова демократия, никогда не работает как надо.

Технически, «Белый отряд» некорректное название, правильнее бы было перевести с итальянского как «Белая рота», но увы, до меня про эту шайку успел написать какой-то Конан-Дойл, и увы, в литературной традиции устоялось именно название «Белый отряд».

Английских лучников в этой группе наемников было много, но были там и немецкие латники, и итальянские арбалетчики, и даже французская пехота. Было и несколько десятков всадников, в том числе рыцари.

В педивикиях можно встретить цифру численности «белого отряда» в 5 000 человек. Мне кажется это несколько сомнительным. Но спорить я не буду, скажу только, что есть историки которые отстаивают число в 800 человек.

Считается, что их называли «Белым отрядом», якобы потому, что среди них было так много людей в доспехах, что блики от солнца слепили их врагов. Но даже их «друзья» в личных не называли их иначе как подонками, убийцами и мародерами.

Пизанцы удвоили численность Белого отряда, купив (как они сами утверждают) еще 6 000 швейцарцев и немцев, под командованием некоего Аннехина Бонгардена. Уже в том же году, Джон Хоквуд проявил себя человеком исполнительным и повел армию на Флоренцию.

Флоренция была республикой. Сложные и хитрые законы делали её жителей участниками управления (3000 выборных должностей), город был богат, огромен и населен мужественными и сильными людьми. Если спросить любого флорентийца, на что он готов ради своего города, то каждый бы ответил «Пролить реки крови и отдать свою жизнь!». Поэтому, когда Хоквуд, и в самом деле проявив изобретательность и полководческое искусство смог прорваться в предместья Флоренции, показался на горизонте, флорентийцы смело закрыли ворота и выставили за стены своих наемников. Просто потому, что надо же тем все же отрабатывать жалованье.

Предместья Флоренции мало отличались от миланского контадо — почти сплошная застройка. Поэтому немцы, англичане и швейцарцы схватились на улицах итальянских городков лицом к лицу.

Хотя потом наемников будут критиковать за недостаточную самоотверженность в бою, в тот раз парни, похоже, дрались всерьез. Достаточно сказать, что командир кондотьеров Флоренции Анри де Монфор был дважды ранен. Любопытно его второе ранение — источники утверждают, что метко пущенным камнем ему смяло забрало (!) и сильно повредило голову. Получив технический нокдаун Монфор покинул ринг, но его парни не сдались.

Сразу.

В конце концов, после упорного боя, пизанские наемники смогли сломить сопротивление флорентийских.

Наблюдавшие за ходом боя Флорентийцы поняли, время пришло. Пора показать этому наемному сброду, как умеют сражаться итальянцы! И выпустили наемную роту генуэзских арбалетчиков.

Битва продолжалась до самой ночи. Похоже, «пизанцы» вели по очкам. Это понятно по косвенным данным.

Поле боя осталось за Хоквудом. Источники утверждают, что его люди устроили праздник среди горящих флорентийских предместий. И одновременно с этим, Хоквуд якобы послал под стены Флоренции трубачей и музыкантов, которые всю ночь играли сигналы к атаке, мотая нервы горожанам.

Так или иначе, но следующую неделю Хоквуд и его ребятушки грабили. Грабили всласть. И жгли флорентийское контадо. Наконец, флорентийцы не выдержали. Чаша терпения переполнилась. Пришла пора познакомиться неотесанным северным варварам с итальянским способом войны, против которого еще никто не смог устоять.