Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2016 - Коллектив авторов

* * *

Не пропадай. В какой унылый крайЗемная ось качнула это лето?И почему-то женщин очень жаль,Когда их сумочки подобраны по цветуК плащу. Печален неба свод,И листья каждой жилкой кровоточатИ всё желтеет, тлеет и гниет,Но сдаться увяданию не хочет.Ты плачешь оттого, что ты живой,А всё прошло. Пчелою пролетело.Так плачет дерево под медленной пилой,Цилиндрами своё теряя тело,Так плачет мать, кроватку теребя,Невыбранное имя повторяя,И я как никогда люблю тебя,И я как никогда тебя теряю.

* * *

Пройти, едва тревожа жизни гладь,Не мучась ни от жажды, ни от стужи,Пройти и ничего не потерять,В итоге ничего не обнаружив.

И праздновать остатки смирных дней,Несношенного сердца имениныВ кругу своих не то, чтобы друзей,В объятиях не так, чтобы любимых…

Андрей Якубовский

Невозвращённая лодка

Родился (1961) и живет в Екатеринбурге. Начинал в конце 80-х, когда на Урале поднялась такая волна творчества, что действительно можно было просто выбирать сети – бессмертье шло косяком. Волна отхлынула, и он двадцать лет молчал. В начале 2010 пришла вторая волна, а формальным поводом возвращения стал полувековой юбилей – почему бы не сделать себе подарок, не издать книжку? Так появился «Приятель поэта» (2011). А потом вдруг оказалось, что стихи пишутся, люди вокруг читают, есть с кем поговорить, у кого учиться и кого научить. Снова оказаться в начинающих поэтах? Да легко, хотя можно позиционировать себя живым мостиком между двумя эпохами. Об этом вторая книга – «Беспощадный постмодерн» (2015). А тут и проза подтянулась, вышла электронная версия книги в жанре постфэнтези «Истории Габриэля Дежа» (2016). В этой подборке – стихи от 80-х до 2016 года.

По-зимнему – в наброшенном пальто –Курить старик выходит на площадку.Чертил, считал, черкал, искал разгадку,Но снова получается не то.И рядом никого. Нет бы помочь,Подать огня и постоять участно…А за окном уже настала ночь.А, впрочем, это к делу непричастно.Стоит и курит. А часы стучат,В квартире, на столе с зажженной лампой.От света на кровати у внучатИгрушечный медведь закрылся лапой.И тишина над городом плывет,Знакомая, привычная такая,И только где-то в небе самолетЛетит себе, фонариком мигая.

Теплый камень

Наше неяркое лето пригрелось на теплых камнях,Уходить не спешит, задержалось на две недели.Тыквы уже улеглись на зимовку в сенях,Но на деревьях листья только чуть-чуть пожелтели.

Утром туман. После воздух прогрелся и стал невидимкой,Держит птиц на весу над водой серебристой и зябкой.Темная ящерка с крапчатой спинкойПрижимает тень свою к камню тоненькой лапкой.

Осенняя встреча

По трассе – по краю полейМы ехали мимо Режа,В последнем осеннем теплеСвой путь к Ирбиту держа.

Поля уже были пусты,Но рощи в багряной листвеИ золотые кустыСтояли в пожухшей траве.

Еще вдоль опушки стога,Горбами лохматых спин…Что это у них – рога?Нет, бивни… Вот морок, блин!

Понятно же – врут глаза,Да как-то уж складно врут…Водитель, кивнув, сказал:В Курганскую область идут.Тут корму под снегом шиш,На лапнике зиму терпеть,А там ивняк да камыш:Озерная лесостепь.

К казахам бы не ушли –Подстрелят их там на раз…И, скорость переключив,Нажал от души на газ.

Над полем где-то вдалиВ предчувствии близких вьюгКурлыкали журавли,Птенцов уводя на юг.

Горело в небесной синиЛиствы золотой торжество.Но мамонт ушел в осинник,И больше не видно его.

* * *

Заранее ясен финал мотылькаУ свечки в бокале.Когда мы крушили ментальность совка,Мы тоже летали.

Мы просто обязаны были сгореть,Но вышло иначе,А что нам от жизни осталась треть –Так и это удача.

Простите нам, дети, словесный туман,Напыщенность эту,Прокуренных кухонь высокий обман,Стремление к свету.

Монолог Буратино

Вот нарисованный очаг,Вот ключик золотой –И мы спускаемся во мрак,Ведомые мечтой.

Здесь паутина, пыль и грязь,И низок потолок;Здесь крыса пискнет, торопясьУбраться из-под ног.

Здесь страх, что сводит нас с ума,Тяжел, как кирпичи –Но что там впереди, где тьмаСгустилась и молчит?

– Какая разница? Наш путьЛежит всегда вперед,И что за ужас там ни будь,Назад не повернет.

Наш мир – театр, но режиссерТаит от нас финал.Будь каждый сам себе суфлер,И пусть трепещет зал!Пускай, как барабан в бою,Стучат во тмье сердца,Пусть каждый роль ведет свою,Сражаясь до конца.

Мальвина, бес тебе в ребро,Корсаж и юбки – вон!Читай скорей стишки, Пьеро,И к бою, Артемон!

Я – ни любовник, ни герой,Ни воин, ни поэт –Любую стену головойПробью, идя на свет.

Хор поет:Пусть очень трудно нам идтиВо мраке долгих лет –Лишь был бы свет в конце пути.

Голос свыше (это отставший приспуске по лестнице Папа Карло):В конце пусть будет свет.

Иди в кино, Оксана

Не верю в женщин с именем Оксана –Мне кажется, что ночи напролетИм снятся львы, жирафы и саванна,И на песчаном мысе бегемот,И толстый негр, стучащий в барабан –Вся эта гумилевщина, киноСтолетней давности. Храни, мой талисман,Нас от иллюзий, канувших давно!Я тоже отдал экзотизму дань,Но я летел мечтой в другие страны,Чтоб новым преисполнится и странным,Не для того… Оксана, перестань!Молчи, Оксана! Лучше в землю лечь,Чем слушать… мне и слышать неохота,Что как прижмешься к негру – «маешь вещь»И сколько шкварок будет «с бегемота».

Рафтингпо Стиксу

Харон на атеистах отдыхает:– Ты погляди, компания какая!Приперлись вечный обретать покой –Ни у кого обола за щекой!Не верили в богов, своим умомХотели жить? Ворочайте веслом!Ты, толстый, становись к рулю,А я покуда подремлю.

– Да ладно, песьемордый, не скули.Бумажный рубль… на что тебе рубли?Кто на себя надеялся всю жизнь,К веслу привык. Давай левей держи!Правь на стремнину. Да не суетись,Кто нас там ждет? Давай-ка, братцы, вниз,Ну, типа сплаву нас, как летом в отпуск.Поди, с покойников не спросят.Я думаю – пока несет река,Не стоит утыкаться в берега,Тут нас не ждут, там странствию конец –Давай-ка вниз, мертвец. Греби, мертвец!Терять нам нечего. Ну, разве счет годам.Река всегда впадает в океан,А в океане, – близко ли, вдали –Нас встретят корабли.

Я в детстве думал – буду Крузенштерн,Кусто или Челюскин, например.При жизни все дела, не довелось.Ну, после смерти повезет, авось,Уйти за край земли, за окоем…– Эй, лодку-то вернешь?– Потом вернем…

Разговор друга с сочинителем

– Что, приходила Муза?– Да, была.Вздохнула, обозвала непечатно.Скользнула легкой тенью вдоль стола,Опять вздохнула – и ушла обратно.

– Ей, видно, не понравился роман?– Да ей мои романы… безразличны.Она и не взглянула на диван;Уж музы-то ко всякому привычны.

– Так ты был с женщиной?– А с кем еще мне быть?!Я, чай, не древний грек, чтоб мальчиков любить!

– Ноты писал?– Конечно! Постил в блог:Что наш постмодернизм суицидален,Он деперсонизацией фатален,А посему – я подвожу итог –Весь фарш из смыслов только колбаса,В которой вместо мяса консерванты.Грядет Мак-Дональде духа… два часаРасписывал я эти варианты.

– Постой! А как же творчество, скажи?Ведь ты писал отличные сонеты…– Ах, право, сочиненье есть род лжи,Я врать устал. Заезжены сюжеты,Никто их не читает. МанифестДругое дело: изложил, и ясноЧто профессионал, и не напрасноСвой хлеб литературный автор ест.

– Я знаю, ты умен и образован;Но разговором я разочарован.Я мнил, что ты действительно творецИ лирики терновый свой венецВовек не променяешь на корысть…– Ох, надоел, Сальери, отвяжись!Вот вечно ты с нотацией… Где тыпрофит увидел? Глупые мечты!Российский литератор вечно беден.– Даты обедал ли?– Оставь, не до обеден!

(Сочинитель отворачивается к монитору и стучит по клавиатуре. Друг еще некоторое время смотрит на него, затем уходит).

Нина Александрова

Стихотворения

27 лет. Родилась в Челябинске, приехала учиться в Екатеринбург на филолога и осталась здесь жить – среди полуразрушенных конструктивистских памятников и страшных лесных сказок. Люблю книги, фольклор, исследовать дивные загадочные места и заниматься политической борьбой. По работе занимаюсь страшными программистскими штуками. Пишу стихи, прозу и – с недавнего времени – литературную критику. Веду литературную студию и ужасно горжусь, когда после года занятий ученики приносят мне настоящие поэтические тексты. Стихи и критика публиковалась в толстых литературных журналах: «Урал», «Нева», «Новая Юность», «Слово/Word», «HomoLegens» и др., альманахах, антологиях, коллективных сборниках, в проекте «Полутона», на портале Megalit и т. д.