Сломанный принц - Р. Г. Энджел

их жизни; я ответственен, — упрямо добавил я. Видимо, я был пьян. Я мало что помнил из той ночи. Я вспомнил ссору с отцом, шампанское, а потом ничего, пока я не открыл глаза в состоянии такой сильной боли, что я никогда не думал, что могу чувствовать себя хуже, и я ошибался. Боль, которую я почувствовал, когда увидел их безжизненные изуродованные тела, убила меня.

Я невольно вздрогнул, и она сжала мою руку, чтобы успокоить.

Мы сидели так несколько минут, бок о бок, ее рука на моей. Мне становилось не по себе в этой позе, но я не осмелился пошевелиться, слишком боясь, что она уберет свою руку и утешительное прикосновение.

— Почему бы тебе не помочь мне построить сад? — спросила она, убирая руку.

— Прости? — я повернулся к ней, удивленный поворотом ее мыслей.

— Я знаю, что ты уже помогаешь мне чинить беседку.

— Откуда ты знаешь? — я не хотел оскорблять ее ложью.

Она тихонько рассмеялась.

— Потому что я знаю, насколько я плоха в этом, но я стараюсь изо всех сил, а потом утром спускаюсь и вижу, что все хорошо.

— Может, это фея беседки? — попробовал я с полуулыбкой.

Поддразнивать ее было так легко, как бы банально это ни звучало. Мне было намного легче с ней.

— Ты хочешь, чтобы я так тебя называла? — поддразнила она в ответ. Она пожала плечами. — Я могу, если хочешь.

Я покачал головой, моя улыбка стала шире.

— Помоги мне построить красивый сад, полный цветов, оду Арабелле. Что ты скажешь?

Я встал и подошел к окну, чтобы посмотреть на пустой сад.

— Я не знаю.

— Почему? У тебя есть дела поважнее?

Я пожал плечами. Проводить с ней слишком много времени было бы нехорошо ни для нее, ни для меня. Она умудрилась заставить меня чувствовать так много за такой короткий промежуток времени.

Я не мог сблизиться с этой девушкой. Она была запрещена по многим причинам, одна из которых заключалась в том, что она была идеальной, чистой, доброй. Она пришла из ада; она не заслуживала вернуться.

— Так ты остаешься? — спросил я, все еще повернувшись к саду. Мне было легче звучать профессионально, когда я стоял к ней спиной.

Ее красивые глаза, веснушки и милое лицо имели тенденцию заставлять меня забывать, насколько я заслужил свое покаяние.

— Я остаюсь, — осторожно ответила она, вероятно, заметив изменение в моем тоне. — Еще одно условие.

Я вздохнул. — Это не переговоры.

— Конечно.

— Чего ты хочешь? — ответил я немного грубее, чем собирался.

— Я хочу, чтобы ты помог мне хотя бы дважды в саду, и если это не твое, я больше не буду просить.

— Это все? — я мог бы предложить что-то еще, может быть, ужин в стенах библиотеки.

— И телевизор. Я скучаю по Netflix.

Мне пришлось рассмеяться, это было так неожиданно.

— Договорились, — ответил я, прежде чем понял, что согласился на все, включая работу в саду.

— Очень хорошо. Увидимся позже, мистер Монтанари.

— Называй меня Лука, — сказал я, как-то стыдясь, что так сделал. Какого хрена?

Я обернулся, глядя на нее широко открытыми глазами. Она, должно быть, колдунья; другого выхода не было.

Я посмотрел на нее, прищурившись. Я едва знал эту девушку. Она была здесь три недели. Неужели я настолько одинок, что…

Она так ярко улыбнулась, что у меня не хватило смелости сказать ей, что я передумал.

— Очень хорошо, Лука. Скоро увидимся, — она развернулась и ушла, прежде чем я успел сказать что-нибудь глупое и разрушить прогресс, которого мы только что достигли. Умница.

Я покачал головой. Кассандра Уэст была силой, с которой приходилось считаться, и часть меня просто хотела сдаться ее чистоте, прежде чем я рискну запятнать ее своей тьмой.

Глава 10

КЭССИ

Я стояла у клумбы с цветами, глядя на все луковицы, которые мне нужно было посадить. Возможно, я перестаралась с заказом, но я надеялась на помощь Луки, но хотя он выполнил свое обещание по поводу телевидения, и я вчера вернулась из визита к брату к гигантскому плоскому экрану, установленному на стене напротив моей кровати, с наклейкой с логинами Netflix, ему все равно пришлось выполнить свое обещание помочь мне с садом.

Я снова посмотрела на часы и вздохнула. Лука опоздал на двадцать минут. Он не придет, я всегда могу попросить Дома помочь, но это как-то не так.

Я опустилась на колени, потянувшись за первым букетом красных тюльпанов, когда увидела, как он выходит из дома через заднюю дверь, весь в черном.

Я откинулась на колени, ожидая, когда он подойдет ко мне. Я не могла отрицать, что, несмотря ни на что, этот человек был силой природы — выше шести футов, в ширину и источающей силу. На нем были черные джинсы, армейские ботинки и черная толстовка с капюшоном.

Я подняла глаза на его лицо и на его вечно хмурое выражение. Он слегка наклонил голову набок, и я заподозрила, что это был подсознательный способ скрыть шрамы на лице.

Я надеялась, что он перестанет это делать, как только узнает меня и то, насколько неважны для меня его шрамы.

Он остановился перед клумбой, глядя на меня сверху вниз, явно раздраженный тем, что я здесь, но он согласился.

Я посмотрела вниз, сжав губы, чтобы скрыть улыбку на надутого взрослого мужчину.

— Сначала нам нужно начать с красных и желтых тюльпанов, — я указала лопаткой на большой ящик сбоку. — Я разберусь с этой стороной; можешь начать здесь, с желтого, — я указала налево. — О, — я откинулась назад и схватила синюю металлическую коробку. — Я собрала маленькую коробку того, что тебе понадобится.

Он схватил коробку и устроился с той стороны, куда я ему сказала. Он еще не сказал ни слова, и он был явно угрюм и раздражен своим присутствием.

Я была совершенно уверена, что он надеялся, что его поведение будет давить на меня, пока я не скажу ему, что он может идти. Ах, его ждет угощение. Воспитание моими ужасными родителями имело одно преимущество — плохое отношение других людей редко давило на меня.

— Ты можешь посмотреть, как я это делаю, если тебе нужно, а затем сделать то же самое и…

— Я знаю, как сажать цветы. Я делал это раньше, — грубо ответил он, еще более свирепо хмурясь на коробку, которую я только что ему дала.

Я пожала плечами. — Ладно, — ответила я как можно дружелюбнее.

Я была у своего второго растения, когда он