Сердце Короля Теней - Сильвия Мерседес

из своих легких весь воздух. Зеленый воздух, мощным шквалом срывающийся с их губ. Яд закручивается вокруг меня, вокруг Фэрейн. Этот вихрь вонючей злобы скрывает ее от моих глаз.

– Фэрейн! – пытаюсь я позвать ее в отчаянии.

В меня ударяют духи. Они один за другим проходят сквозь меня, как и остальные до этого. Но, в отличие от тех мертвецов, эти в ободрении не нуждаются. Они отчаянно жаждут избавления и мчатся ко мне, словно шквал стрел. Сила столкновения должна бы разорвать саму мою сущность на клочки, но Фэрейн каким-то образом держит меня. Ее пальцы, сжимающие мои руки, вливают в меня пульсацию Вулуг Удгт, не давая мне рассыпаться. И так мертвые проходят через меня, целый город душ.

Лишь один дух медлит, ждет, не приближаясь ко мне, пока не прошли все прочие. Она принимает видимую форму, и хоть мое тело стоит в оцепенении из-за того, что только что испытало, – я все же узнаю фигуру. В последний раз, когда я ее видел, она лежала распростертая на земле, ее тело – разодрано на куски. Не давшая согласия жертва, чью жизнь жестоко оборвали ради церемонии ва-джор.

Приближаясь, она немного покачивается. Ее глаза пусты, а тело выглядит как и в последние мгновения жизни: оно вскрыто, а из торса вываливаются внутренности, которые тянутся за ней следом. Она встает передо мной и слегка склоняет голову набок, лицо ее все еще прелестно, несмотря на те ужасы, что она перенесла.

– Они верили, что это спасет их, – шепчет она. – Яд был слишком силен.

Я тянусь к ней и обхватываю ее ладонь руками.

– То, что они сделали с тобой, было святотатством. Никакая вера не может оправдать подобного.

Она качает головой; ее изящные ресницы опускаются, прикрывая пустые глаза.

– Возможно, будь я храбрее. Сильнее.

– Нет. – Я привлекаю ее к себе, а затем обхватываю руками и крепко обнимаю. – Ты была ровно такой, какой и должна была быть.

Мгновение спустя она расслабляется в моих руках, а когда наконец отстраняется, я замечаю, что ее глаза прояснились, а фантомный образ тела изменился. Больше никаких зияющих ран в тех местах, где жертвенные клинки разодрали ее плоть.

– Ты спасешь Подземное Королевство? – спрашивает она. – Ты придашь моей смерти смысл?

– Я всех их спасу.

Молодая женщина кивает. Затем она тоже проходит через меня. Я чувствую, как ее жизнь окружает сердце у меня в груди, а затем исчезает.

Я судорожно выдыхаю и падаю на колени. Часть меня хочет сейчас отпустить и мой собственный дух. Это было бы просто; я почти знаю, как это сделать, нужно лишь сбросить с себя эти нити песни, что меня держат. Какое же это было бы облегчение: отринуть эту ношу, это правление.

Но голос Фэрейн звучит у меня в ушах:

– Теперь они обрели покой, любовь моя.

Я качаю головой. Сколь многие погибли. Я не защитил их. Я был их королем, и я их подвел.

Ее руки обхватывают мое лицо, нежно, но уверенно.

– Они обрели покой, – повторяет она. – Ты сделал то, что должен был. – Она заставляет меня поднять голову, заставляет посмотреть на нее. – А теперь вернись ко мне, Фор.

Внезапно я вновь оказываюсь в своем теле, склонившийся под Камнем Смерти, который все еще держу над головой. Кажется, будто он вот-вот раздробит мои руки. Я делаю мучительный вдох, а затем поднимаю голову и смотрю вверх.

Рядом Фэрейн. В воде, стоит подле меня. Ее руки сжимают кристалл, а тело трясется от силы его резонанса. Она смотрит вниз, на мое лицо, и глаза ее сияют двумя сферами сапфировой голубизны.

Она моргает.

Когда ее ресницы поднимаются, глаза закатываются в череп.

– Фэрейн! – кричу я, вскакивая на ноги в тот миг, когда она падает в воды священного бассейна.

Глава 9. Фэрейн

Я падаю сквозь облако жара, от которого разит ядом.

Неумолимая сила на дне этого мира притягивает меня к себе. Все ниже, и ниже, и ниже. Я кувыркаюсь, лечу сквозь пустоту. По обе стороны от себя я чувствую каменные стены, обдирающие кожу, но не могу за них ухватиться, не могу прервать свое падение. В этом пикировании есть какая-то неизбежность. Злой рок, который не отвратить.

А подо мной…

Внизу, там, где жар сильнее всего, а давление способно сокрушать кости…

Открывается огромный красный глаз.

Так мог бы открываться мир. Похожий на ад мир кипящей ярости. В центре громадный черный зрачок расширяется, становясь окном в абсолютную бездну. Моя кожа ошпарена, покрывающие ее волдыри лопаются. Я кричу, но мое горло объято огнем, всякий звук искажается и теряется в ревущем в ушах воздухе, болезненном биении сердца, агонии. Размахивая руками и ногами, отчаявшаяся и бесполезная, я мчусь навстречу этому глазу, мчусь к этому черному зрачку, несусь прямо в него и…

Неподвижность.

Я открываю глаза.

Или, точнее, не глаза. У меня нет тела, нет формы. Я лишь сущность живого создания.

Так что вместо того я открываю свое сознание, вбираю в себя реальность, в которой очутилась. Это бесконечная чернота, усеянная далекими звездами, туманностями, планетами. Медленно вращающаяся, танцующая вселенная света, тьмы и красок, неподвластных воображению. Я разом и слишком мала, чтобы все это осознать, и достаточно велика, чтобы видеть на огромные расстояния. Вселенная чудес, столь пугающе огромная, что это свело бы меня с ума, будь я все еще заключена в смертном теле. Сейчас же я смотрю на нее разом с трепетом и восторгом.

Затем начинается музыка.

Она не похожа ни на одну песню, что я слышала прежде. Ни капли не похоже на те инструменты, на которых когда-то, аккомпанируя своему пению, играла моя одаренная богами сестра; не похоже и на рычащие голоса трольдов, и на гудение живых кристаллов Подземного Мира. Это – песнь сфер, слишком великая и ужасающая, чтобы быть услышанной. Ее нужно прочувствовать, ощутить. Ее нужно прожить.

Я оборачиваюсь, пытаясь найти источник этой песни. К крохотной точке моего существования приближаются двое. Они переплетаются, разделяются, снова сходятся. Их широкие крылья тянутся за ними сквозь туманности, рассыпая звездную пыль. Странная песнь окружает их, пропитывает, вибрирует и сияет, заставляя их светиться чистым великолепием. Они совершенны – живое воплощение совершенства. Крылатые и чудесные, крупнее миров. Крупнее, чем можно описать словами. Сияющие светом тысячи оживших созвездий.

Они танцуют вместе, разом творя и сотворяясь той песней, что поют. Приближаясь ко мне, они заслоняют свет звезд, но они и сами светят куда ярче. Их песнь волнами проходит через меня,