Сердце Короля Теней - Сильвия Мерседес

замотаны в погребальные саваны, на закрытых глазах лежат черные драгоценные камни. Их так много. Большие и маленькие. Некоторые – душераздирающе крохотные. Ряд за рядом их разложили вокруг священных вод, заполнив весь пол этого огромного пространства.

Желудок проваливается вниз. Я знала, что это будет церемония прощания с мертвыми. Но я не ожидала их увидеть, столкнуться с их количеством. Фор сказал, что итоговое число погибших не столь велико, каким могло бы быть. Но он лишь пытался оградить меня от правды. Скольких из этих душ я могла бы спасти, если бы чуть раньше добралась до Круга Урзулхар? Сколько жизней я могла бы уберечь, если бы не поддалась той боли, что скручивала мое тело?

Мои ноги прирастают к земле. Я не могу двинуться, не могу убежать. Я ничего не могу, только стоять на одном месте, пока сквозь меня льется трольдская песнь. Человеческие уши не созданы для того, чтобы выдерживать такие песни, поющиеся голосами столь глубокими и столь резкими. В этом звуке есть красота, но это опасная, дикая и сокрушительная красота. Я в отчаянии отрываю глаза от вида всех этих тел и впиваюсь ими в Фора. Он прошел сквозь водопад и теперь стоит на дальнем конце бассейна, вода плещется у его бедер. Он так неподвижен, что мне легко поверить, будто я вижу лишь каменную копию того мужчины, которого люблю. И дело не только в неподвижности – куда сильнее поражает это неотвязное ощущение, что меня от него отрезали. Как будто его душа перешла в другой мир, оставив меня здесь.

Я бросаю быстрый взгляд на высокие стены, озаренные висячими кристаллами лорста. Этот зал по меньшей мере пять этажей в высоту, с галереями, выходящими на водопад и бассейн. Сталагмиты служат природным барьером между зрителями и отвесным обрывом, ведущим ко дну каверны. Множество лиц смотрят поверх и вокруг них, наблюдая за своим королем. Многие из этих взглядов сосредоточены и на мне. Некоторые с подозрением. Все – с любопытством. В данный момент я рада, что мой божественный дар впал в спячку; не уверена, что я смогла бы вынести гнет их эмоций в этом зале скорби.

Сул с достоинством шагает вперед, пробираясь между мертвыми к дальнему концу этого зала. Лишь теперь я замечаю другие фигуры: высоких, торжественных трольдов-сановников, министров Фора и членов его двора. Их глаза закрыты, их руки молитвенно сложены. Их кожа, обычно такая сияющая и бледная, потемнела до разных оттенков каменно-серого. Если бы не их фантастические наряды, они бы легко могли слиться со стенами.

Обеими руками вцепившись в юбки, я пересекаю зал, лавируя между завернутыми в саваны телами. Болезненно осознавая каждое из них по отдельности, осознавая пустоту внутри них. Где же их души? Фор сказал, что эта церемония должна привести их к месту упокоения. Значит ли это, что они сейчас бродят по Мифанару и Подземному Королевству?

Сул занимает оставленное для него место среди трольдов. Он принимает такую же молитвенную позу, что и все остальные, и опускает голову. Мгновения спустя его кожа тускнеет до темно-серого, а его тело словно застывает. Приглядевшись, я различаю рядом с ним фигуру его матери, королевы Рох. Она глубоко погрузилась в свое каменно-медитативное состояние и не осознает моего присутствия. И все же я не могу отделаться от жутковатого ощущения, будто она каким-то образом смотрит на меня сквозь свои опущенные веки.

Ну и где же мне встать? Для меня здесь нет места, я также не могу погрузиться в камень, как все остальные. Тем больше было причин послушаться Фора и остаться в своих покоях. Если эта церемония и в самом деле продлится несколько часов, то как я ее выдержу?

Решительно стиснув челюсти, я встаю перед Сулом и его матерью и поворачиваюсь лицом к бассейну. Я впиваюсь взглядом в Фора, мой якорь в этом странном мире резких песен и непроницаемого камня. Ужасный грохот этих трольдских голосов напоминает о хаотичном сотворении миров – пылающую жизнь и крошащийся камень, которые за миг сталкиваются друг с другом, создавая и разрушая. И посреди всего этого Фор стоит неподвижно, держа кристаллическую сферу высоко над головой. Она сияет внутренним светом, пульсирует в такт резонансу песни. В самом бассейне пробудились другие огни, все те сверкающие кристаллы, которые озаряли эти священные воды во время нашей брачной церемонии. Теперь они сияют для мертвых.

Песнь пробирается мне прямо в кости. Она гудит в них, своей глубокой вибрацией соединяя меня с камнями. Как будто эта песнь, поющаяся сотнями голосов, активирует жизненную силу внутри урзула. Вот бы я могла ее понять. Это словно язык, который мне никак не дается. Если бы только кто-то мог научить меня. Тогда, возможно, я сумела бы помочь…

Я моргаю. Сколько времени прошло? Внезапно кажется, что я простояла здесь несколько часов, как будто песнь и гул кристаллов окутали меня, утянули на глубину и погрузили в транс. Но что-то выдернуло меня обратно. Нахмурившись, я качаю головой и снова отыскиваю взглядом Фора.

Он упал на колени.

Мое сердце подскакивает. Что случилось? Он не должен так выглядеть, вес кристалла как будто сокрушает его. Я оглядываюсь на придворных, выстроившихся вдоль стен. Они все так же глубоко погружены в свой камнеподобный транс и словно бы не замечают происходящее. Но на галерее вверху появляется движение, нервно шевелятся тела, сверкают глаза. Зрители беспокоятся. Они тоже понимают, что что-то не так. Я снова поворачиваюсь к Фору. Кристаллы урзула в воде вокруг него мигают. Они сияют уже не тем ярким голубовато-белым светом, а резким, глубоким красным. Свечение в центре того кристалла, что он держит, пылает огнем.

– Фор, – шепчу я, мой голос теряется в неустанном грохоте трольдской песни. Я делаю шаг.

На мое плечо ложится рука.

– Гурат, курспари.

Я поворачиваю голову назад и встречаюсь с устрашающим взглядом Сула. В его глазах отражается красный свет кристаллов урзула.

– Отпусти меня, – говорю я.

Он скалится.

– Тебе нельзя вмешиваться, – говорит он, переходя на мой родной язык. – Это уничтожит его. Фор должен доказать, что он – ттармок, что он может вынести давление мира.

Я качаю головой.

– Это ведь сокрушает его. Он умрет.

– Если на то будет воля Глубокой Тьмы.

– Нет! – Я пытаюсь вырваться из его хватки. – Я не стану стоять в стороне. Я могу помочь ему. – Решимость делает мой голос тверже. – За этим меня сюда и послали.

Пальцы Сула на моем плече сжимаются крепче, как будто ему очень хотелось бы раздробить мне