Великий князь всея Святой земли - Андрей Синельников

– Завиляла лиса хвостом, – Буркнул Данила, – Что-то он знает, чего мы не слыхали.

– А то этот старый пройдоха от женушки не знал, что мы сюда скачем, – В тон ему поддержал дьяк, – Чего ж его из Чернигова в Любеч принесло? Гляди в оба, князь, тут дело не чисто.

Андрей спрыгнул с коня и пошел на встречу хозяину, также радушно улыбаясь. Коня придержала Малка и, не разжимая губ, так как умела только она, быстро выпалила:

– В Киеве Владимир Мономах готовит пир к твоему прибытию, ходят слухи, что на старший стол он будет звать твоего отца. Черниговцам – шиш с маслом. Улещивай хозяина, больше болтай – вроде глуп сильно, что едешь в Святые Земли из-за ссоры с отцом. Остальное скажу, будет время, наедине остаться. Улыбайся по дурней – это тоже оружие. Все. Помни, кто предупрежден – тот вооружен.

Андрей расплылся в улыбке еще шире, в голове прокручивая Малкины новости и советы.

Теперь ясно Черниговский князь хотел выудить из него все, что можно об отце. О дружине, планах, женитьбе, отношениях с дедом и братьями, в общем – обо всем.

– Здравствуй, здравствуй кум, или сват, или …кто ж ты мне будешь-то? Да не в этом дело. Рад-то я как тебя видеть, – Андрей только, что целоваться не лез.

Данила с Бедой переглянулись на странное поведение князя, но, быстро взяв себя в руки, виду не показали. Значит надо.

– Братцем меня называй, – Умильно сказал хозяин, – Мы с тобой почти как братья. Женка-то моя – тебе сестра, значит и мы с тобой братцы.

– Ой, робяты, дайте кваску кисленького хлебнуть, – Вдруг раздался голос Микулицы.

Всеволод зыркнул в его сторону, намек, на то, что его речи текли как патока, был просто явно хамским. Но исходил от человека из ближних гридней, и ссориться было не к месту. Пришлось проглотить. Но князь был человек хоть и не злопамятный, но памятливый, а забыть такую колоритную фигуру, как Микулица было не просто.

– Напою я тебя, еще, придет время, рад не будешь. Полной чашей нахлебаешься, – Зло подумал он, но вида не показал.

– Проходите, проходите. В сенях уже столы накрыты, посидим, перекусим с дороги. Новостями обменяемся, байки новые расскажем. Да что это я, заболтал вас совсем, – Он гостеприимно распахнул двери в терем, – Болтовней сыт не будешь.

Гости вошли в большую палату, где по стенам были развешаны рога оленей, туров, головы свирепых вепрей и волков. Любили черниговцы охотой потешиться. Меж трофеев яркими пятнами разбросаны были майоликовые щиты с гербами удельных городов. Андрей отыскал глазами ростовского оленя на червленном щите, вроде как привет из дома. Затем обвел залу взглядом.

– Это ж надо, сколько тогда князей на Соборе было! – Стены пестрели гербами в основном червленного и лазоревого цвета, иногда мелькали серебро и золото.

– А что, братец, – Он держал предложенную ему игру, – Это все гербы сродственников наших?

– Конечно, конечно, – Охотно ответил хозяин, – Это все наша родня, старших Рюриковичей, – Он сделал ударение на слове «наша».

Андрей вроде, как и не заметил этого, и, по-детски дурашливо, крутя головой и ойкая от удивления, начал осматривать стены, дождавшись, пока его не дернули за рукав, приглашая далее, в сени второго этажа. Там, в широкой открытой галерее, опоясывающей терем почти по кругу, уже стояли накрытые столы, готовые вместить всю дружину обоих князей. Челядь уже расположилась во дворе, что хорошо было видно из окон залы.

– Ишь, сколько разносолов, – Опять подставился Андрей, – Богато живете. Даже вон вино ромейское и фряжское.

– Князь то Ваньку начал валять, – Шепнул Чубар Даниле.

– Да он его уже, почитай с крыльца валяет, – Вступил в разговор дьяк, – Так что робяты, началась большая игра. Скажу честно, наш малец этого старого жулика переигрывает пока, тьфу, тьфу не сглазить. Сдается мне, знает он что-то, что даже мне пока не ведомо, – И про себя добавил, – Хотел бы я знать откуда? Это ж кто меня опередил, а его упредил?

– Садитесь, садитесь, гости дорогие, – Опять полилась патока из хозяйских уст, – Отведайте, что Бог послал. Не побрезгайте. Чем богаты, тем и рады.

– Благодарствуем, – За всех ответил Андрей, – С дороги-то, почему не потешить себя царским угощением, – Польстил он хозяевам, и отметил для себя, что стрела попала в цель. Лица бояр расплылись в довольной улыбке.

Вечер был долгим, игра велась тонко и с переходящим успехом. К полуночи Андрей стал поклевывать носом, и был милостиво отпущен в опочивальню на отдых.

Войдя к себе, он притворил дверь, открыл, еще раз проверил, что знакомый Ахмат на часах, и только тогда немного расслабился.

– Молодец княже, – Он даже не удивился, услышав, а потом и разглядев в полумраке, сидящую на лавке Малку, – Переиграл старого лиса, и наговорил с три короба, и не сказал ничего. Пусть теперь разгребает твой, вроде бы, хмельной треп. Пусть теперь кумекает с боярами и дьяками, в какую сторону грести, к какому берегу пристать.

– Что ведунья, не ударил я сегодня в грязь лицом? Устал я страшно. Лучше мечом пол дня махать, или на коне три дня скакать, чем вот так хвостом мести.

– Это тоже учеба и искусство, турусы разводить, рака за камень заправлять. Нужно это в жизни, не меньше, чем меч и конь. Ты ж сегодня, просто шут гороховый был – чем и молодец. Считай, ты сегодня в Чернигове, если уж друга не приобрел, то врага точно потерял. Владислав супротив тебя не выступит, и козни строить не будет. Он в тебе теперь, по глупости твоей, извини княже, соперника не видит, и окрепнуть тебе даст. С первой победой тебя княже. Такая победа, без крови и звона мечей, трех сечей стоит. Хвалю и люблю. За ум люблю, за хитрость хвалю. А теперь спать, – Остановила она готовые сорваться с его губ слова и вопросы. Завтра в Киев к деду. Спать. Спать.

И опять растаяла в ночной дымке. Видение ночное. Берегиня его, советчица. Андрей с благодарностью подумал о ней, уже засыпая.

– Спасибо тебе! – То ли сказал, то ли подумал он, то ли ему это все приснилось, – День прошел. И, слава Богу. Завтра в Киев.

Глава 3

Киев – мать городов русских

Будущее укрыто даже от тех, кто его делает.

Утро задалось на славу, на небе ни облачка, легкий ветерок с Днепра отгонял жару и надоедливых мух. Еще по рассвету, откушав в Любече, и спешно простившись с князем Черниговским, посольство двинулось на Киев. Проводы не затянулись. Все были удовлетворены вчерашним днем. Владислав решил больше не размениваться на сопливого ростовского княженка, отцом обиженного. Посланного сам не знает куда, принести то, не знает что. Да к тому же видать, умишком большим не наделенного, и в отца к хмельному гораздого. Поэтому выпроводил он его по быстрому и без расшаркивания.

Конец ознакомительного фрагмента.