Упрямое счастье, или Воспитание маленького дракона - Анна Гаврилова

Наверное.

Может быть.

— М-да… — говорит Вернон, который процесс раскопок не видел, то есть немного не в теме. — Случай, кажется, тяжелый…

Теперь мы с Даном хихикаем вместе, но вскоре всё-таки успокаиваемся, и разговор возвращается в серьёзное русло.

— Откуда ты про древнюю магию знаешь? — спрашивает Вернон.

Я морщусь, но всё-таки отвечаю…

— Ласт рассказывал. Но до некоторых мыслей дошла сама.

— Ласт — это тот труп? — уточняет брюнет.

Я киваю и перехожу к следующей — самой болезненной и, наверное, самой важной части своего рассказа…

— Мы с Ластом познакомились девять лет назад, — начала я. — Встретились на перекрёстке дорог, неподалёку от Рестрича. Я бежала от навязанного брака и участи самки, призванной рожать одарённых, а он… ловил метаморфа.

Сам Ласт утверждал, что оказался на том перекрёстке по велению Леди Судьбы — мол, именно она пророческий сон послала. Но, учитывая характер мага и некоторые иные моменты, верить этим словам не приходится.

Как понимаю, время и место он вычислил с помощью заклинания предвидения. Вероятно, потратил на охоту несколько лет. Но оказавшись в компании Ласта, я столь очевидного обмана не понимала — после приговора, вынесенного мне старейшинами, встреча с Ластом в самом деле как подарок высших сил воспринималась. Ведь там, в Рестриче принуждали и унижали, а здесь, с Ластом, я чувствовала себя если не королевой, то принцессой точно.

Сперва мы просто убегали. Ехали днём и ночью, спали в карете, ели через раз. А позже, когда эта гонка закончилась, а я задумалась о том, как жить дальше, Ласт радушно предложил свою компанию и море приключений в придачу. При том, что я с самого начала жаждала авантюр и подвигов, а Ласт вёл себя очень галантно, предложение было воспринято на ура.

— То есть ты согласилась? — перебил Вернон.

Я изобразила подобие улыбки, кивнула и продолжила…

— Ласт прекрасно знал, кто я такая — я выложила все свои секреты сразу, ещё на перекрёстке. Позже поняла, что говорила под действием заклинания, но тот факт, что новый знакомый применил магию, особого возмущения не вызвал. Просто эта неприятность была единственной, во всём остальном Ласт был безупречен.

Но он, повторюсь, знал, кто я такая и, после моего согласия, загорелся идеей опробовать способности метаморфа на деле. Мне идея тоже понравилась — собственно, использование родовой магии было именно тем, к чему меня готовили и чего так несправедливо лишили.

В тот момент мне казалось, что я помогаю. Я была убеждена, что делаю нечто важное для Ласта, который стал уже не просто попутчиком, а компаньоном и человеком, в котором вижу опору. Но сейчас, с высоты прожитых лет и обстоятельств, могу с уверенностью сказать — те первые вылазки… они были не нужны.

— В смысле? — опять встрял Вернон.

— Ласт меня приручал. Он давал возможность почувствовать вкус вольной жизни и обрести веру в себя. Ещё авторитет в моих глазах зарабатывал, показывал себя как надёжного, грамотного партнёра.

Тогда я не понимала, а теперь знаю точно — в те времена, Ласт выбирал самые лёгкие цели, самые беспроигрышные дела. Ну а когда стало ясно, что убегать от него не собираюсь и, более того, очень хочу остаться, начал рассказывать удивительные вещи…

Он говорил о великой древней магии и артефактах, которые этой магией пропитаны. Мол, есть среди них такие, с помощью которых можно отодвинуть моря и перевернуть горы, исцелить от самых страшных болезней или погасить луну. Сперва я слушала и смеялась, и совершенно в эти сказки не верила. Но очень скоро поняла — Ласт человек очень грамотный, и сказками не увлекается.

— И что дальше? — перебил уже Дан. — Ты загорелась идеей эти артефакты отыскать?

Я невольно улыбнулась, ответила:

— Ты невероятно догадлив, дорогой.

Блондинчик красиво заломил бровь, сверкнул глазищами, а я… сообразила, как его назвала и закашлялась. И пришла к выводу, что лучше не отвлекаться!

— Ласт действительно был прагматиком, а я хорошо представляла, сколько могут стоить артефакты, которые он упомянул. И в какой-то момент не выдержала, сама с этой темой пристала. Вот тогда, после долгих колебаний, мне и поведали о драконах. Вернее, об их способности чуять древнюю магию. Эта информация стала поворотной…

Я замолчала — отвлеклась на чашку с кофе. Но мужчины этим молчанием не воспользовались. В смысле, перебивать или строить предположения не стали.

— Драконы были ключом, — помолчав, продолжила я. — Они делали идею поиска таких артефактов реальной. И я сама, лично, уговорила Ласта на поход к западным горам. То есть это в тот момент казалось, что я уговаривала, хотя на деле он стремился туда сильнее, чем кто-либо.

— А запрет на анимализм? — спросил герцог Кернский.

Я невольно улыбнулась — ну надо же, запомнил…

— Думаешь, он мог меня остановить?

Хозяин замка хмыкнул, а Вернон, для которого информация была в новинку, удивился и уточнил:

— Вам запрещено превращаться в зверей? Но почему?

Обсуждать данный момент не хотелось — в частности, не было никакого желания говорить при Дантосе о том, что уровень изменений тела в таких случаях критический, и боль, как следствие, совершенно непереносима. Так что я отрицательно качнула головой и вернулась к главному.

— Мы отправились к драконам. Это было сложно, но мне всё-таки удалось добыть образ и выжить. А потом, когда спустились на равнину, я попробовала перевоплотиться. И у меня, как понимаете, получилось.

— А артефакты? — не вытерпев, подтолкнул Вернон. — Вы искали? Но как? В смысле — где?

Я непроизвольно поморщилась, вспоминая наши первые попытки, которые… теперь они казались фарсом, если честно.

— Мы исследовали старинные кладбища, — призналась, помедлив. — И одна из таких вылазок даже дала результат. Мы нашли медальон, но его назначения не поняли. То есть я-то в принципе в этих вещах не разбиралась, а Ласт определить не смог.

— И? — снова подтолкнул Вернон.

Я улыбнулась уголками губ и сказала:

— И мои мечты заработать большие деньги на артефактах, наполненных древней магией, рухнули.

— А что с мечтами Ласта? — спросил герцог Кернский.

— Ничего. Он же не к деньгам стремился, его интересовала магия в принципе. Но после этой неудачи вопрос был временно закрыт, а спустя несколько недель я решила, что хочу уйти. Я сообщила об этом Ласту, и он попросил о последней услуге. Он был убеждён, что на Плато Жизни есть источник, и именно туда мы отправились. И именно там меня напоили снотворным и заковали в ошейник.

Последние слова дались с трудом, и сердце болезненно сжалось. Но это длилось лишь миг — впадать в уныние я не желала.