Упрямое счастье, или Воспитание маленького дракона - Анна Гаврилова

А ночью мы… ну да, ночью мы пошли грабить! Ласт вскрыл обычный замок, а я, трансформировавшись в Броха, запросто открыла замок магический. Ведь при перевоплощении метаморф дублирует всё, в том числе рисунок ауры, который и является ключом к магическим защитам.

Единственное, массы тела не хватало, так что ювелир из меня получился… такой же как дракон. То есть карликовый! И это стало поводом для гомерического хохота со стороны Ласта и едкой самоиронии.

Зато после визита в лавку у меня появились сперва камни, а потом, когда мы добрались до Мириса и эти камни сбыли, деньги. А вместе с деньгами пришла уверенность и надежда на хорошую жизнь…

«Она такая смешная. Так старалась притвориться взрослой, умудрённой женщиной. Даже не смутилась, когда избавлял её от одежды и на первые ласки отвечала довольно смело. А когда дошли до дела — испугалась и чуть не расплакалась. Хныкала и просила подождать…

Лишний раз убедился, что иметь девственницу удовольствие весьма сомнительное, но что делать? Эта близость необходима нам обоим. Ей действительно пора взрослеть, а я не вижу причин сдерживать свои желания. Если разобраться, то, что произошло вчера было предрешено с самого начала.

Но когда она привыкнет и подучится, будет лучше.»

Тот день, вернее ту ночь, я тоже помнила…

Хорошая гостиница, вкусный ужин, один номер на двоих, и… вот. Совершенно закономерный итог. Итог, к которому мы шли почти год. Правда, мне думалось, что Ласту понравилось, а тут… о сомнительном удовольствии написано.

Впрочем, лично мне тот раз даже такого не принёс — это было больно, душно и тяжело. Да и потом, когда, как изволил выразиться Ласт, привыкла и подучилась, ничего не изменилось.

Нет, какие-то отголоски удовольствия я улавливала, но в целом постель была для меня не очень желанной обязанностью. Повинностью, от которой я не отлынивала в силу хорошего отношения к компаньону.

Видать зря я так поступала. Но вернуться в прошлое и переиграть не получится, верно?

Горько ухмыльнувшись, я хлебнула вина и, перевернув очередную страницу, продолжила изучать дневник…

Информации было по-прежнему много. Записи обо мне смешивались с рабочими замечаниями, путевыми заметками, формулами и отступлениями, посвящёнными магии. Кое-где встречались рисунки — зарисовки каких-то узоров, профили людей, архитектурные элементы.

Я пробегала глазами, где-то вчитывалась, где-то пролистывала, а в какой-то момент застыла и задержала вздох. Просто наткнулась на обведённую жирной чертой фразу: «она меня предала»!

«Она меня предала! — писал Ласт. — Предала!!! Маленькая неблагодарная тварь всерьёз намерена уйти. Бросить! И это после всего, что я для неё сделал!

Ей, видите ли, самостоятельности захотелось. Захотелось доказать, что она и сама по себе, без моей поддержки чего-то стоит!»

А дальше шла брань! Причём такая, что даже у бывалой меня глаза на лоб полезли и уши вспыхнули. Но это не помешало дочитать и оторваться от страниц с ощущением, что искупалась в дерьме.

И пусть моё отношение к Ласту было однозначно плохим, после знакомства с этой записью стало больно. Просто когда я объявила компаньону о своём решении, внешне он прореагировал совершенно иначе, и слова, которые читала теперь… это в самом деле было тяжело.

Я запила эту тяжесть остатками вина и только теперь обратила внимание на то, что творится вокруг. Оказалось, Дантос и Вернон коротали время за игрой в шахматы. При этом оба умудрялись поглядывать на меня, так что реакцию заметили.

А едва я встретилась глазами с герцогом Кернским, тот поднялся и спросил:

— Всё хорошо?

Несколько секунд раздумий, и я кивнула, причём уверенно! Но это не помешало светлости проследовать к памятному шкафу и вытащить оттуда ещё одну бутылку вина.

В итоге, мой бокал снова оказался полон и я, несмотря на равнодушное отношение к алкоголю и тот факт, что стрелки часов едва дотянули до полудня, порадовалась. И вновь к изучению трофея вернулась. Мне предстояло прочесть самое интересное…

Как ни странно, но записей про ошейник и встречу с труппой толстяка Шеша не было… Понятия не имею почему Ласт не написал, но в какой-то момент в голову закралась крамольная мысль, что ему и самому было больно от того, что сделал…

Заметок про найденный источник тоже не имелось, только схематичный рисунок — контур Плато Жизни и крест в месте, где обнаружилась магия. А после схемы рассуждения о внутренних энергетических потоках (да, именно тех, которые в теле человека расположены), и сетования на то, что принять внешнюю магию они не способны.

Проще говоря, Ласт хотел впитать древнюю магию, но не мог. И ему предстояло найти способ как с этой магией управляться. Будь я Верноном, я бы непременно заинтересовалась, а так… перевернула страницу и продолжила знакомство с дневником.

Искомое нашлось не сразу, спустя несколько страниц рассуждений о магии…

«Дурацкая простуда никак не проходит, — писал Ласт. — Лет двадцать подобной дрянью не болел.»

А в записи датированной следующим месяцем, бывший компаньон смотрел на вопрос совсем иначе.

«Дрянь! Тупая … баба! Я не понимаю, как она дошла до этого, но на мне заклинание чёрной сыпи! Чёрной … сыпи!

Я её убью.

Задушу собственными руками.

Сломаю её цыплячью шею и сердце вырву!

Нет, не зря я отдал её в цирк! Если не сумею справиться с заклинанием, она сгниёт в этой грязи. Сдохнет, как последняя тварь, которой и является!

Об одном теперь жалею — я сделал слишком нежный, слишком щадящий ошейник!»

На последней фразе я дрогнула и непроизвольно потянулась к шее. А убедившись, что железки больше нет, задохнулась на миг и закашлялась. Потом опомнилась — подхватила бокал и осушила практически залпом. И подпрыгнула в кресле, услышав тихое, но резкое:

— Астрид?

Дан. Он оторвался от шахматной доски и уставился на меня. Вернон тоже смотрел, причём с тревогой. Оба были готовы вскочить и ринуться на помощь, и я спешно замотала головой, показывая — не надо, всё хорошо.

Вдох, выдох, ещё один вдох. И открытая бутылка вина, которая очень кстати на письменном столе осталась.

Ничуть не заботясь о приличиях, я наполнила свой бокал и вновь рубиновой жидкости хлебнула. Через пару глотков стало легче, и я не задумываясь допила до конца. Тут же отставила бокал, захлопнула книжку и, сознавая лёгкую нетрезвость, встала.

Меня повело, но чуть-чуть — некрасивый, но вполне приемлемый эффект.

— Астрид… — вновь подал голос Дан.

Я улыбнулась. Сделала три шага в сторону, присела в неглубоком реверансе и сообщила: