Подарок для дочери - Татьяна Любимая

Но как это будет выглядеть? Я ей никто, еще и физически не могу.

– А что делать с этим? – мои руки заняты чашками. У Яны ложки и лопатка, Кира держит две чашки – с мастикой и еще чем-то.

– Несите туда, – Катя, не глядя, машет в сторону.

– Пойдем, покажу, – шепчет Яна. Тоже чувствует, что переиграли мы, и маму лучше пока не трогать.

Яна идет впереди нас с Кирой к еще одним дверям. Останавливается перед ними.

– Вам туда нельзя, – важно произносит. – Стойте здесь.

Скрывается за дверью.

Пожимаю плечами на немой вопрос Киры.

– Ну ты и артист, Глебушка, – усмехается Вертинская.

Еще бы. Пришел познакомиться с Катей, а устроили реалити–шоу. Зато Яна довольная, я ей вроде понравился, а мне союзник не помешает.

Яна выходит с пустыми руками, забирает у Киры ее ношу.

Мельком, заглянув в щель, успеваю увидеть муравейник. По–другому не скажешь. Работники разного возраста и пола трудятся вокруг столов, печей. Неужели Катя их всех организовала? Одна собрала команду профессионалов? Горжусь.

Кира открыла свою неизменно висящую на плече сумочку, достала упаковку влажных салфеток.

– Чумазый какой, – вытаскивает одну и начинает протирать мне лицо. – Точно поросенок.

– Давай я, – хочу отдать ей чашки, что занимают обе мои руки и забрать у нее салфетку.

Не хочет меняться.

– Еще немного. Наигрался, доволен? – сверкает смешинками, заботливо приводя меня в порядок.

– Угу, – давлю лыбу в ответ. Доволен не то слово. Теперь хозяйка Карамельки, думаю, не откажется поужинать со мной. – Спасибо, что подыгрываешь.

Катя подходит к нам. От веселой девушки, с которой мы дурачились несколько минут назад, ничего не осталось. И от той, что расстроенной была только что, тоже. Собранная, деловая женщина с ледяными кристалликами в синих глазах – вот какая она сейчас. Не понимаю такой разительной перемены. Я думал, мы как минимум подружились и рассчитывал на улыбку.

Катя забирает у меня чашки.

– Можете умыться там, – взмахом указывает на дверь санузла. В голосе лед.

Скрывается за той же дверью, что и Яна.

Переглядываемся с Кирой.

– Что это с ней?

– Не знаю. Может за репутацию переживает.

В служебном туалете умываюсь, чищу одежду. Пудра осела в волосах, но трогать их не рискую – слипнутся.

Выхожу, а меня уже ждут.

– Пойдем! – чистенькая Яна, без колпака и фартука, протягивает руку. Обхватывает мои пальцы своими и тянет в другой конец коридора к двери с табличкой "Директор".

– А мне туда можно? – уточняю на всякий случай, хотя спрашивать, наверное, надо не у девочки.

– Нужно. Все там.

Все действительно там.

Катя за столом в кожаном кресле, Кира напротив. Леха зато на диванчике, опять погружен в свой рабочий инструмент, просматривает фотографии.

– Садись сюда, – Яна ведет меня на диван к Лехе.

Дамы молча наблюдают, как я усаживаюсь рядом с фотографом. Кира с улыбкой, умиляясь малышке, Катерина чуть нахмурив бровки, закусив нижнюю губу. Что–то в ней изменилось. Не в том плане, что тоже умылась и привела себя в порядок. Она как будто сожалеет о чем–то и наше общество ей в тягость.

Зато Вертинская более чем удовлетворена выполненным и перевыполненным планом.

– Катя, дочка у вас чудо. Я успела посмотреть несколько кадров, они отпадные! Наша аудитория детей любит. И сладости тоже. Дело за статьей. Я позвоню…

– Смотри, – меня дергает Катина девочка, требуя внимания, и разговор девушек я уже не слышу, отвлекаясь на маленького союзника.

Яна подсовывает мне альбом с фотографиями тортов и других десертов.

– Нравится? – тыкает пальчиком на одну из страничек.

Там фото торта, сделанного в виде апельсиновой дольки, причем выглядит он как натуральная долька. С оранжевым рифленым бочком и сочной рыжей сердцевиной, белыми прожилками. Аппетитно. Если бы не картонная подложка, решил бы, что настоящий фрукт в разрезе.

– Нравится. Красиво. Наверное, очень вкусный?

– У нас все торты вкусные. А этот нравится? – перелистывает и показывает другой. Внимательно следит за реакцией.

Три белоснежных яруса, украшенные крупными нежными лилиями и зелеными листьями. Свадебный. Шикарный. У меня бы рука не поднялась резать такую красоту. Мастер талантливый.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​– Очень.

– Это мама делала! – гордо хвастается. – И этот тоже.

Показывает еще один свадебный.

– Это что, – замечаю кое–что необычное среди нежных розочек, – подшипники?

– Какие такие подшипники?

– Ну вот, – показываю на них. – Это такие металлические шарики – детали для машины. Что они здесь делают?

– Это бусинки! – Яна опять смеется над моей глупостью. – Их еще жемчужинками называют, но мне бусинки больше нравятся. И они съедобные!

– Да ну?

– Да! Сейчас принесу, попробуешь!

Яну сдувает из кабинета, но буквально на полминуты. Я успеваю только обменяться взглядом с Кирой и подмигнуть озадаченной Кате.

– Вот, – передо мной появляется пиала с…

– Лех, ну скажи же подшипники? – толкаю Лешку локтем.

В пиале, что принесла девочка, лежат блестящие, ну реально металлические, шарики.

– Мгм, – соглашается тот, сунув нос в пиалу. – Точно их есть можно?

– Ага. Ешь! Они сладкие.

– Давай ты первый? – боязливо предлагает мне Лешка, чем опять смешит девчонку. И девушки тоже тихо хихикают.

Беру один шарик, кручу в пальцах, рассматриваю.

– Слушайте, я свое отражение в нем вижу.

Но делать нечего, Яна ждет. Закрываю глаза и отправляю бусинку в рот. Рассасываю под испытующие взгляды всей компании.

– И правда сладкая! Все, Алексей, ешь, съедобная штука.

– Вот, а ты не верил, – Яна довольная откидывается на спинку кресла, болтает ногами. – А у меня скоро день рождения, – хвастливо.

– Да ты что? И когда сие событие состоится?

– Восемнадцатого августа.

– О, так это уже скоро? На следующей неделе?

Надо взять на заметку.

– Ага.

– И сколько же тебе исполнится? Пять?

По взгляду девчушки, который меняется на нехороший такой прищур, понимаю, что сморозил не то. Это женщины мечтают выглядеть младше, чем паспорт показывает, а с маленькими девочками, как я понимаю, все наоборот.

– Семь?

Взгляд смягчается.

– Неужели восемь? Так ты уже в школу ходишь?

– Совсем не угадал! – хохочет. – Мне шесть будет! В школу я пойду только через год.

– Оу! Шесть лет – это тоже круто.

– Я тоже так