Вечный - Александра Кармазина

Ужас сжимал их сердца, ужасом была наполнена деревня. Чародейка видела, как его длинные лапы разрывали их жилища, как черные острые когти уродовали безупречные лица, оставляя шрамы, которые не залечат никакие травы, как леденящая обреченность оседала в их пока еще светлых душах, делая их серыми и безликими.

— Прочь! — глухо повторила Ларина, бросая сгусток темной энергии в чаровницу.

Несчастная закричала, когда чары поползли по ее телу. Этот дикий вопль не разжалобил хозяйку пустошей. С мрачным удовлетворением наблюдала она, как бедняжка катается по земле, корчась в предсмертной агонии. Никогда еще Ларина не чувствовала себя такой близкой к темной магии, как в эти мгновения, когда чужая жизнь дрожала на кончиках ее пальцев. Изогнувшись в последней судороге, чаровница затихла. Истерзанное тело осталось ничком лежать в луже растекающихся чар и грязи. Глядя, как магия уходит в землю, Ларина вдруг ощутила, что ее сила не добавилась, как это было раньше. Смерть больше не питала ее, не умножала мертвые чар.

Переведя тяжелый взгляд лишенных зрачка глаз на испуганно примолкнувших чаровниц, она вытянула вперед руку. С первыми словами заклинания чары, принадлежащие подданным, потянулись к Ларине.

Одна за другой жительницы погруженной в хаос деревни начали падать на землю. Совсем еще юные девушки и чаровницы постарше оставались лежать в грязи. Кто-то из них был лишен чар, а кто-то самой жизни. Эта картина пробудила в глубине души Ларины что-то похожее на жалость или сострадание. Распростертые у ее ног тела вдруг напомнили о том, что ничто не вечно — даже магия. Пошатнувшись, чародейка едва удержалась на ногах. Текущие к ней тонкими струйками чары остановились, словно натолкнувшись на преграду. В воздухе застыло звенящее напряжение и пропитанная болью и скорбью тишина. Это была общая боль — не только жительниц деревни, но и правительницы Зачарованных холмов.

Опустив взгляд на свои дрожащие руки, Ларина перевернула их ладонями вверх. Сотрясаемая судорожными всхлипами, она не могла понять, что это на ее коже — слезы или капли дождя.

— Остановись, — услышала вдруг тихий шепот возле уха. Чье-то теплое дыхание согрело боковую сторону шеи.

Ларина потрясенно обернулась. Не в силах сдержать рвущееся наружу отчаяние, попыталась перевести сбившееся дыхание. Чувствуя, как тонет во взгляде фиалково-синих слегка вздернутых к вискам глаз, не смогла даже сопротивляться, когда Он почти силой привлек ее к своей широкой груди.

— Достаточно с них, — его голос практически проник в сознание, внушая сказанное. — Остановитесь, госпожа.

* * *

…держась в тени могучего дерева, высокий мужчина проводил взглядом того, кто увел темную чародейку. Все то время, что Ларина дель Варгос свирепствовала в маленьком селении, он находился здесь, под защитой раскидистых ветвей. Терпкий аромат осенних листьев перебил его собственный запах, поэтому Агирик не беспокоился о том, что его обнаружат.

В этих местах хладный являлся достаточно частым гостем. Причиной была одна из юных чаровниц, что жила в этой деревни. Очаровательное создание, цветущая орхидея в этой пустыне зла и разрухи. Он увидел ее впервые несколько месяцев назад, когда охотился в Сумеречных лесах. Девушка собирала травы, что-то напевая себе под нос. Тогда Агирика поразило насколько свободной и защищенной чувствовала себя чаровница здесь, на границе с Темными долинами. И, даже встретив его, она не испугалась. Ничего дурного не омрачило мысли дочери холмов, несмотря на то, что на узкой тропе в темном лесу ей встретился Ночной Охотник. Такая вера в благородство и подчинение истокам давно не встречались Агирику.

Бросив последний взгляд на лишенных всего чаровниц, хладный бесследно исчез. Оставаться здесь он не видел причины. Та, ради которой он пришел сюда, бродила по Сумеречным лесам, собирая очередной травяной сбор. Далива была в безопасности — больше Агирика ничего не волновало.

Ему следовало доложить о случившемся своему денру — и сделать это немедленно.

Глава 14

Дань Триаде

Усевшись на ветку могучего дуба, Магнус внимательно огляделся по сторонам. От еще вчера спокойно и мирно живущей деревни не осталось и следа. Насколько хватало зоркого всевидящего взора хладного, здесь и там темнели остатки чар. Мертвых чар, губительных и зловонных. Закрыв глаза, денр Темных долин прислушался. Бесконечный стук сердец, тихие рыдания, прерывистое дыхание — все это казалось настолько громким в мертвенной тишине нависшего над деревней горя, что не могло не задеть за живое какие–то струны в душе ночного охотника.

Когда-то, очень давно, Магнус так же был способен на страдания и эмоции. Теперь его сердце трудно было чем-то растревожить, почти невозможно. Доказательством этому служил давний визит смертного денра, который просил о помощи. Теперь, когда Камиля де Карда ни стало, Магнус впервые задумался о том, что Триада была не так уж и бессмысленна.

Сегодня хладный денр пришел к разоренной Лариной дель Варгос деревне чаровниц вовсе не для того, чтобы пробудить в себе какие-то новые чувства. Правитель долин намеревался выяснить в деталях, что именно случилось здесь. Того, что поведал Агирик, оказалось ничтожно мало, и Магнус отправился собирать драгоценные крупицы информации. Чтобы понять, как поступить дальше, ему необходимо было знать всё.

Бесшумно спрыгнув на землю, в нескольких сотнях метров от крайнего дома, хладный какое-то время оставался неподвижным. Напряженно всматриваясь и вслушиваясь в густой мрак, Магнус не ощущал ничего, кроме темной магии. Все здесь было пропитано смертью и горечью утраты.

— Хладные стали частыми гостями последнее время, — раздался голос за спиной денра Темных долин. — Ты не боишься быть обнаруженным. Тот, первый, все смотрел и смотрел, а потом ушел.

Магнус обернулся. Почти в шаге от него стояла высокая молодая чаровница с длинными волосами цвета спелой пшеницы. В ее холодном сером взгляде светился сталистый огонь, опаляющий своей стужей, несмотря на невозможность этого, в принципе.

— Черными воронами кружите над головами, — продолжила она, нисколько не остерегаясь его, даже не пытаясь держаться подальше, как было это всегда. — Все норовите оказаться поближе — там, где шум крови в венах особенно яростный, особенно горячий и одурманивающий искушением. Зачем ты пришел?

— Я пришел помочь, — Магнус вытянул вперед руки, давая понять, что не представляет угрозы.

— Мы давно не помним времени, когда хладные отдавали дань Триаде, — покачала головой чаровница. — С чего бы менять это теперь? Разве не самое благодатное время наступает для подданных денра Магнуса? Вы должны быть благодарны ему за то, что застали Темные времена, ведь в этом не малая заслуга вашего господина.

— Пора