Неповиновение - Том Торк

уверенно, гораздо увереннее, чем себя ощущала Люся Изменова, сказал Егор, потому всё что ей оставалось это кивнуть под его давлением.

Александр Владимирович Апатов сел на корточки перед своей дочерью, посмотрев той прямо в глаза, Нина вся дрожала и едва ли понимала, о чём он хочет с ней поговорить.

– Тебе известно почему мы сюда поехали? Вижу, что нет. Здесь мы познакомились с твоей матерью. Она, вероятно, не рассказывала, но она была морским биологом, а я, занимаясь нефтью, должен был поставить рядом платформу, мы разговорились и, знаешь, всё закрутилось, через неделю, я даже в убыток себе и компании отказался от прибыльного предприятия. Она была поразительным человеком, я думаю, что ты сама это понимаешь, потому как ты проводила с ней всё своё свободное время, – он немного улыбнулся, после перешёл на шёпот, – такого доброго человека я никогда не встречал и вероятно не встречу, мне казалось, что мы втроём, ещё когда ты была совсем-совсем маленькой, будем всегда вместе, но судьба решила иначе, – он вздохнул, – её болезнь, – Александр Владимирович на мгновение замолчал, собираясь с мыслями, – её болезнь была настолько прихотливой, что ей нельзя было встречаться с людьми, потому как если те могли быть больны, то она бы не пережила это, – Александр Владимирович вновь замолчал, ему было тяжело это говорить, – тебе вероятно казалось, что я специально удерживал вас взаперти, был ужасным монстром и тираном, но это не так, я боялся, что мамина болезнь появится и у тебя, а если ты в тот же день выйдешь погулять и… я просто…, – он вновь сделал паузу, – я просто не мог потерять тебя, понимаешь? Я не смог помочь твоей маме, пересадив костный мозг, потому, когда стало ясно, что она всё-таки что-то подцепила и мне доложили, что ты сбежала в ту ночь из дома, я… я…, – в его глазах стояли слёзы, – я был в ярости. Прости меня за это. Мне казалось, что виною всему была ты. Может быть, мне стоило просто не подпускать тебя к ней изначально, но ты смотрела её глазами, я просто не смог отказать, прости меня и за это. Может быть, стоило всё тебе рассказать, несмотря на просьбу твоей мамы ничего не говорить, не знаю. Я не жду от тебя прощения. Хочу, чтобы ты знала, что я был неоправданно жесток с тобой в последнее время, но также и знай, что за строгостью скрывался такой же скорбящий человек, как и ты. Меня задело, что ты истязала себя, я пытался помочь, но был слеп, не видел, что психолог делает тебе лишь хуже, не видел с какими людьми ты водишься, – он глянул на Люсю Изменову, у которой дрожали руки, – потому за это, тоже прости меня, единственное, что я хочу, это чтобы ты выжила и жила счастливо так, как жили мы с твоей мамой, – Александр Владимирович собирался встать, но Нина схватила того за руку и крепко-крепко обняла, расплакавшись, – мне нужно идти, нужно исправить всё то, что я заварил здесь.

Александр Владимирович вырвался из объятий и, повернувшись, подошёл к Люсе Изменовой, та выставила на него кольт, у неё в глазах стояли слёзы.

– Ты не умеешь стрелять, курок даже не взведён, – спокойно сказал он, протягивая руку за оружием, Люся Изменова взвела курок и в панике, случайно или нет, нажала на спусковой крючок, однако ничего не произошло – выстрел оказался холостым, Александр Владимирович осторожно забрал кольт у Люси и, покрутив барабан до патрона, два раза выстрелил в стену, послышался оглушительный звон, но только Люся и Анастасия Охотова закрыли уши. – Борис рассказал о вас, – сказал Александр Владимирович, посмотрев на Анастасию Охотову, – думаю, что он бы хотел, чтобы и вы вынесли урок из всего этого. Погоня за деньгами, – он покачал головой, – мне кажется, что если бы вы действительно любили его также, как он вас, спуская всё, что вы делали, то возможно он бы дал вам больше, чем то, что вы имеете сейчас. Для вас есть лишь личная выгода, а как мы сегодня убедились, она не способна помочь, а лишь вредит человеку, я надеюсь, что когда вы выберетесь отсюда, то вы хоть немного, но изменитесь. Что же касаемо вас, – он повернулся к Люсе, – учтите, что убийство человека, каким бы он ни был, это след, который в отличии от шрамов не оставит вас равнодушными до самой вашей смерти, вам с этим жить и мне лишь остаётся надеется, что дальше вы будете принимать лишь решения, которые будут сочетаться с вашей совестью и моральными ориентирами, – Александр Владимирович посмотрел в глаза Нине.

– Ты можешь не уходить, не оставляй меня одну, – промолвила Нина шёпотом.

– Не могу, не беспокойся тебя ждёт впереди удивительная жизнь, а я хочу поскорее встретиться с твоей мамой, мы будем ждать тебя там, но смотри, чтобы не приходила раньше, чем через восемьдесят лет, – Александр Владимирович мило ей улыбнулся, приставил кольт к голове и выстрелил.