За кулисами - Дитер Болен

«Эй, Дитер, не хочешь ли познакомиться с моей подругой Мариной?» — похлопала меня по плечу одна из красавиц тусовки, — «она стоит вон там и хочет непременно с тобой познакомиться. Она специально расфуфырилась, чтобы понравиться тебе» — и она указала на принцессу Железное Сердце.

А я подумал: «Ох, да… Звучит так, будто там можно поразвлечься. Я, конечно, не мужчина на одну ночь, но можно пойти взглянуть разок. Это же не запрещено».

«Привет», — сказала эта Марина с легким оттенком акцента, — «Ты, вообще–то, всегда приходишь один? Я тебя уже видела раньше. Ты меня не знаешь?»

Сказав: «Ты меня не знаешь?» она всунула свой нос наполовину мне в ухо, а ее бедро оказалось у меня между большими пальцами ног. «Знаешь, я настоящая летчица, я сижу на толстых подушках», — сообщила она мне. Ну, ясно, думал я. В это сидение на толстой заднице я охотно поверил.

«Ш–ш–ш! Видишь мою юбку?» — она наконец–то перешла к делу, — «Я расскажу тебе кое–что…»

Не успела она договорить, как между нами протиснулась рука и схватила Марину: «Эй, сматывай удочки, дорогая, и оставь Дитера в покое!» — рявкнул Михаель Аммер и оттеснил Марину в сторону. Я растерялся. Простите, что означает этот спектакль?

«Эй», — в тот же миг хлопнул Аммер меня по плечу, — «я не хочу, чтобы моим гостям досаждали какие–то пьяные бабы. Эта Марина обожает знаменитых. Она сразу же побежит в газету и в утреннем выпуске из этого раздуют целую историю. Можешь допить спокойно, дорогой! Здесь полно других симпатичных цыпочек!»

И вдруг я понял, чего добивается Аммер. Дело в том, что как раз в то время у меня было полно хлопот с выдуманными сексуальными историями. Я постоянно имел возможность читать подобные рассказы обо мне и о цыпочках из тусовки Аммера в желтой прессе. «Запомни», — предупредил я его, — «еще одна такая дрянь, и останусь дома». И теперь Аммер явно боялся потерять своего парадного жеребца.

«Ага!», — изрек я и вернулся на свое местечко на VIP-диване, крытом буйволовой кожей. И все–таки добряк Аммер не должен был так себя вести. В конце концов, я не его частная собственность.

На обычной дискотеке ведь как: ты ушел, твое место увели. Но со мной как с Моисеем. Как будто невидимая рука создает просеку, и люди отодвигаются. (Ясное дело, не потому, что я так красив. Вы знаете, почему). Так что я снова плюхнулся на свое сиденье. И кто–то из девчонок, сидящих вокруг, сунул мне в руку новый бокал шампанского. «Привет, я Ким!» — одна из девок тут же воспользовалась возможностью потрепаться. Так себе, не слишком занимательно.

Несколько минут спустя эта Марина снова оказалась возле VIP-диванчика и склонилась надо мной. Эй, супер, — думал я. Эта Ким все равно лишь действовала мне на нервы с какой–то историей о пропавшей собаке. А теперь представилась классная возможность углубить эту врачебно–парикмахерскую беседу.

«Знаешь, я сейчас была со своей подругой в туалете», — шептала Марина уже мне на ухо, — «ого–го…»

Продвинуться дальше в своей туалетной истории Маврине не удалось. Аммер, словно ужаленный, вскочил с другого конца VIP-дивана, бесцеремонно протиснулся между ног и столиков с золочеными краями столешниц и схватил Марину:

«Я же сказал тебе, чтобы ты исчезла! Думаешь, ты можешь меня водить за нос? Теперь с меня хватит. Здесь я хозяин!» — в бешенстве заорал он на Марину и толкнул ее к выходу. Она чуть не упала.

«Ты ничто для меня!» — истерично взвизгнула она в ответ, — «ты, говнюк!» И оба принялись драться. Аммер не церемонился. Марина, со своей стороны, плевалась и царапалась, и пыталась наступить на него каблуком.

В конце концов между ними всталинесколько типов, стоявших до этого неподалеку, и оттащили их друг от друга. Аммера они усадили обратно на диван. Пока они разговаривали с ним и пытались успокоить, другие увели Марину из его поля зрения.

Не прошло и десяти минут. Марина в третий раз возникла передо мной. Только к тому времени у меня уже не было желания болтать с ней. Мне казалось это слишком странным, резким, показным. Эй, она ведь и вправду устроила свару, — пронеслось в моей голове. Зрачки Аммера напоминали мячики для пинг–понга с красными прожилками, того и глади — прыг–скок! — выскочат из орбит. Не успел я додумать эту мысль до конца, как он снова бросился на Марину: «Ну все, теперь тебе конец, грязная тварь!» — орал он так, что летела слюна, и долетала до ее шеи.

Марина отреагировала мгновенно: она схватила тяжеленную бутылку шампанского и прицелилась Аммеру в голову. «Ты, свинья, ты, дрочила! Ты больше ничего мне не сделаешь!» При этом ее голос сорвался, она словно ума лишилась.

Аммер схватил бутылку и безжалостно вырвал ее из руки Марины. Зато Марине подвернулся под руку тяжелый трехрожковый серебряный подсвечник. Им она съездила Аммера наотмашь по лицу. Он выглядел, словно облитый спермой: везде, — в напомаженных волосах, на пиджаке, налипли капельки воска.

К счастью, в этот самый миг какой–то тип заломил Аммеру руки полицейским приемом, так что он не смог взят реванш. Не только у Марины, но и у него окончательно лопнуло терпение:

«Тебе отказано от дома!» — выкрикнул он с заломленными за спину руками, — «Не показывайся здесь больше!»

Потом подошли охранники, стоявшие у входа, и выпроводили Марину на свежий воздух.

Историядлилась максимум пять минут. В это время я сидел, абсолютно ошарашенный. О Господи, Боже мой! Пфф! Меня охватило нехорошее чувство. Аммер, наверное, был прав. Кажется, тетка действовала не совсем чисто. Но с другой стороны, Аммер и сам был не без греха. У меня пропало желание тусоваться на вечеринке.

Я подумал: давай, допей свой бокал и уходи.

Через четверть часа ко мне подошла подруга Марины, девушка, которая в самом начале вечера хлопала меня по плечу:

«Привет, я Надин. Моя подруга, та самая Марина, она все стоит там, снаружи, и плачет! Я боюсь! Она совсем не желает успокаиваться! Ты не мог бы выйти к ней? Пожалуйста!»

Мне показалось, что она сказала это на полном серьезе. Это было крайне важно для нее. Ей и в самом деле была нужна моя помощь.

Давай, Дитер! Я взял себя в руки. В восторге она от тебя или нет, от тебя не убудет, если ты просто скажешь ей «Привет» Скажи ей пару добрых слов, сгладь немного ее волнение.

Марина стояла у лестницы перед «Волленбергом», словно один живой комок горя. Тушь обильными потоками текла по ее щекам.

«Ах, детка, успокойся! Не принимай это так близко к сердцу», — пытался я утешить ее, — «этот Михаель, он сейчас немного пьян. Погоди! Завтра мир будет выглядеть иначе!»

«…О–о–он меня оскорбил…», — донеслись в ответ рыдания, — «… там, перед всеми лю–у–у-дьми… перед всеми моими подру–угами… он обош–шел–ся со мной, как с последним дерьмом…»

Ясное дело, для Марины в этот миг многое рушилось. Ей казалось, что она потеряла билет в мир красивых и богатых. Без Аммера и его «select club» она была ничем.

«Послушай», — сказал я ей, — «я поговорю с Аммером. Я позабочусь о том, чтобы в следующий раз тебя впустили. И забудь ты об этом отказе от дома! Мы что–нибудь придумаем».

Казалось, она успокаивается. Плачь и дрожь прекратились.

«Давай, езжай теперь домой!» — посоветовал я ей, — «Здесь же зверски холодно. Как–никак, сентябрь на дворе. В своем тоненьком платьишке ты быстро что–нибудь подхватишь. Лаг спокойно в ванну. А завтра после обеда позвони Михаелю».

Потом я обернулся к ее подруге, которая все время обеспокоено стояла рядом:

«Слушай, присмотри за ней немного! Она совершенно не в себе. Отвези ее домой, пусть она выспится, завтра тоже будет день».

Внезапно Марина начала по новой: «…он так меня унизил…» — дрожа заикалась она, — «…перед всем народом… мне нельзя туда больше входить… как я теперь выгляжу…» Она была в шоке.

Эй, теперь все, вроде, наладилось, думал я. В конце концов, она же большая девочка: «Давай, не плачь! Все хорошоооо…» — я в последний раз попытался успокоить ее.

Марина кивнула головой.

«Да–да, окей… пока…» — просопела она. А потом пошла с подругой ловить такси.

Я был сыт по горло «select club» и чокнутыми девками. Я поехал домой.

Марианна Каролин Фернандес, таково ее полное имя, не пошла ловить такси. Вместо этого она остановила полицейский патруль.

Для протокола она сообщила, что организатор вечеринки Михаель Аммер издевался над ней и окунул головой в пепельницу.

Затем она отправилась в свою маленькую двухкомнатную квартиру, через окошко в туалете вылезла на крышу и бросилась с четырнадцатиметровой высоты на бетонированнуюдорожку. Несколько недель она пролежала в коме. В итоге, клинику она покинула на инвалидной коляске: бедро, таз и левая рука разбиты вдребезги.

До сего дня она перенесла 19 операций. И многие ей предстоят.

По сей день никто не знает, что же на самом деле привело к этому несчастному случаю: одни говорят, это из–за того, что ее выгнал Аммер. Другие считают, она тосковала по своему бывшему. Ходят слухи, что она была беременна. И еще поговаривают о наркотиках, таинственных звонках с угрозами и проколотых шинах.