Назовем ее Анной - Элен Эрасмус

— Ты называешь это «благополучным»? — Элен обвела печальными глазами комнату.

— Насколько я понимаю, ты предпочла бы быть выброшенной на улицу? У тебя, детка, по меньшей мере странный вкус. Меня сейчас больше волнует судьба Патрика. Видно, здорово его прихватило, если он согласился расстаться с семейными реликвиями. И ведь ни словом не обмолвился! А как сейчас у него дела?

— Не знаю.

Элен стыдливо опустила глаза. Я действительно веду себя как самая закоренелая эгоистка. У Патрика неприятности, а я ссору с теткой переживаю, словно речь идет о каком-то бедствии. Позволишь себе раз поплакать — и вторые рыдания приходят быстро, без труда находя проторенные слезами пути. Найджел оторопел, снова увидев ее плачущей:

— Ну-ка, объясни, детка, по ком твои слезы? Неужто само имя Патрик так действует на мою склонную к печали подругу?

Элен вытерла ладошками мокрые щеки и энергично замотала головой, давая понять, что мысль, высказанная Беккером, более чем абсурдна. И, пожалуй, переусердствовала, потому что Найджел внимательно взглянул на нее, удивляясь собственной догадке, приподнял брови и сказал с серьезностью, какой Элен от него не ожидала:

— А что, если ко всем твоим чистосердечным признаниям ты добавишь еще одно? Я так понял, что мистер Фрэнк завладел сердцем мисс Корнер? — Элен прятала глаза, но головой мотать перестала, что Найджел склонен был посчитать чистосердечным признанием. — Как жаль! Я ведь до последнего лелеял надежду на ваше ко мне внимание, расположение, влечение… Или как там это называется? И сам же, идиот, заслал в дом девушки, которую, кажется, всем сердцем полюбил, этого красавца, этого дамского угодника, сердцееда…

— Дамского угодника, говоришь? — резко вскинула голову Элен. — Да он голубой, твой неординарный тип, твой сердцеед!

Громкий хохот Найджела был ей ответом. Сначала она сердито смотрела на некстати развеселившегося собеседника, потом с вниманием отнеслась к его, казалось бы, неуместной реакции на ее слова и, вдруг осознав, возможно, скрытый в ней смысл, уже с надеждой в голосе спросила:

— Найджел, я не права? Я ошиблась, да?

И такую искреннюю заинтересованность выдал ее голос, что Беккер перестал смеяться и, поиграв в недоумении плечами, мрачно заявил:

— Да, ты не права. Даже не представляешь себе, как ошибаешься! Скажу больше: насколько я понял по поведению мистера Фрэнка и из его слов, он имеет дерзость быть неравнодушным к мисс Корнер.

— О, Найджел! Ты снова шутишь! Вечная твоя манера — серьезные вещи переводить в забавы…

— Да какие уж там шутки, — махнул рукой гот. — Поделом мне: решил, дурак, тягаться с этаким красавцем!

Найджел, неизменно добрый к Элен, никогда раньше не давал ей понять, что не только дружеское участие движет им. Элен даже в голову не могло прийти, что этот приятный мужчина, этот умница, многоопытный журналист увидел в ней женщину, достойную любви, а не унылую девицу, согнувшуюся под грузом вечных неприятностей.

Элен не раз давали понять, что внешне она очень привлекательна. Комплимент радовал, многократность его повторения убеждала в возможной правильности оценки, но что с того? Уж ей ли не знать: как человек Элен Корнер скучна и неинтересна. Вот Сью — другое дело. В сестрице энергии через край, веселье бьет ключом, не может без людей, а люди нуждаются в ней. Да, права тетя Лиз: они совершенно разные. Элен встречались великодушные воздыхатели, называющие ее печальной, но, видимо, они употребляли это слово как щадящий синоним слова «скучная».

Дружеские связи с Найджелом Беккером устраивали Элен своей безобидностью. Ни к чему не обязывающие, обоюдно теплые отношения не отягощали ни сознания, ни сердца. И вот вдруг выясняется, что с его стороны были чувства куда более нежные, нежели те, что питала она к нему. Ну что ж, можно только пожалеть, что былой простоты между ними уже, вероятно, никогда не будет.

А ведь, если вспомнить, у героини ее недописанного романа возлюбленный куда больше походил на Беккера, чем на Фрэнка… Анне просто повезло не встретить человека, подобного Патрику. Или не повезло?..

— Найджел, милый, я даже не догадывалась… Прости… Мне жаль…

— Все хорошо. Не бери в голову. Я ничего не говорил, ты ничего не слышала. Мы же остаемся друзьями, не так ли? Мне бы, во всяком случае, хотелось, чтобы было именно так.

Элен грустно покачала головой.

— Мужчины редко делают подобного рода предложения. Чаще, насколько я знаю по книгам, остаться друзьями предлагают отвергнутым любовникам женщины.

— Читать надо меньше, — нарочито недовольным, ворчливым тоном изрек Найджел. — Мы свою историю будем писать не по шаблону, верно? А про Патрика знай: несмотря на приятную внешность, он очень даже славный человек!

Элен улыбнулась, что, кажется, доставило собеседнику удовольствие.

— Найджел, ты не обидишься, если я спрошу у тебя одну вещь?

— Обижусь? Я? На тебя? Что за ерунда! Давай спрашивай!

— Как ты думаешь, моя встреча с Патриком на выставке была случайной?

— Нет, конечно. Патрик сказал, что возникли какие-то осложнения, что он вел себя по отношению к мисс Корнер неправильно и потому путь в ее дом ему заказан. Следовательно, надо сделать так, чтобы встретиться с ней на нейтральной территории и как бы совершенно невзначай. Задание, как ты понимаешь, для человека с моим интеллектом легче легкого. Таким образом, вы, мисс, и стали большим специалистом по восточному искусству. Судьба?..

Элен с преувеличенным вниманием изучала свои пальцы. Нужно время, чтобы переварить новую информацию. Патрик решается на сложный ход, чтобы увидеться со мной. Почему? Глупо надеяться, что в нем говорило какое-то иное чувство, кроме чувства долга. Он оскандалился в доме, в который пришел по рекомендации Беккера, и посчитал себя обязанным загладить собственную вину. Логично. Но ведь было же еще свидание… Оно началось с прелестного букетика цветов, и тут уж Беккер абсолютно ни при чем. Неужели Патрик?.. Нет, он же довольно резко отказал мне в гостеприимстве, хоть, видит Бог, я и не собиралась напрашиваться к нему в дом. Просто вырвалась дурацкая фраза, а он среагировал серьезно и, в общем-то, грубо. О, Сью, дорогая, где ты? С Найджелом отныне невозможно обсуждать щекотливые темы. Пауза явно затянулась. Найджел проявлял несвойственное ему терпение.

Элен нашла в себе силы вернуться к прерванному разговору:

— Найджел, ты знал, что Патрик решился продать свои талисманы?

— Я же тебе уже сказал: нет. Мало того, я вообще не знал об их существовании. Нэцкэ… Я и слова-то такого до той поры не слышал.

— И тем не менее ты произнес это слово, когда отважился послать меня на якобы задание? Тоже мне друг!