Дважды в одну и ту же реку не войти - Александр Юрьевич Санфиров

таскаться на улицу к контейнеру, куда теперь несли только мусор, да всякое старье.

Однако совхоз крайне редко забирал эти отходы, и их амбрэ разносилось по всем квартирам. У нас в подъезде батя выкинул эти ведра сразу, как начались проблемы с их забором.

Поморщившись, я забежал на четвертый этаж и позвонил в нужную дверь.

Через мгновение послышались шаги, и дверь открыли, не спрашивая, кто пришел. На меня с удивлением смотрел усатый мужичок в тельняшке и трусах.

— Тебе чего, пацан? — спросил он с удивлением.

— Я от Виноградова, насчет квартиры, — сообщил я. Густой аромат перегара, распространившийся по площадке, заглушил запах гниющих картофельных очисток и прочих деликатесов.

— Заходи, — скомандовал усач и повернулся, пропуская меня в квартиру.

Я зашел, оглядываясь по сторонам. Квартира особо не радовала. Запущенная однушка, с совмещеннойванной и туалетом. Дровяная колонка.На кухне дровяная плита соседствовала с газовой. Сама плита была закрыта газетами и на ней выстроились пустые бутылки.

— Чёт ты больно молодой, пацан? — с подозрением глядя на меня, поинтересовался мужик. — Мне Геныч говорил, что напарнику квартира нужна.

— Так я и есть напарник, мне и нужна квартира.

— Понятно, — протянул коротыш. — Выпьешь со мной?

— Не не могу, отказался я. — Мне еще на работу идти, директорша унюхает, премии лишит.

— Да, премия, это серьезно, -согласился собеседник. — А я, пожалуй выпью, через день в рейс идти, на судне политрук, сука, все нычки проверит, придется до порта сухой закон блюсти.

Он взял наполовину пустую бутылку Столичной и набулькал себе четверть стакана. Одним махом проглотил содержимое и заел соленым помидором.

Ты, пацан, плохого не подумай, — сообщил он мне. — С квартирой все тип-топ. Я как в рейс уйду, раньше весны меня не жди. Тебе Виноград сказал, сколько за месяц платить?

Я кивнул.

Хозяин квартиры продолжил:

— Конечно, я Генычу доверяю,но ты уж извини, покажи паспорт на всякий случай, а то, вдруг, ты мне все втираешь, и прописки у тебя нет. Мне проблем с участковым не надо.

Я достал паспорт и показал ему.

— Хм, я думал ты израйона приехал, поэтому квартира нужна, а ты, оказывается, городской. Чего с родителями то жить не хочешь?

— Да тяжело с ними жить,- «признался» я. — Того нельзя, этого не делай. Надоело!

— Эх, пацан,- тяжело вздохнул мужик. — Дурак ты полный. Поймешь это, когда не будет у тебя ни отца, ни матери. Всю оставшуюся жизнь жалеть будешь, плакать, что лишний раз им ласкового слова не сказал, с матерью, по-человечески не попрощался. А исправить уже ничего нельзя.

Он всхлипнул и, пустив слезу, сказал:

— А, блин, давай, за родителей, выпьем! Давай! Негоже русскому человеку от такого тоста отказываться.

Он решительно разлил оставшуюся водку в два стакана.

Я вздохнул и взялся за стакан.

Мы выпили, потом он показал мне все, что нужно, дал запасные ключи и даже познакомил с соседями, во избежание так сказать.

За квартиру он не волновался, запущена она была по самое не могу.

Почему, я был в курсе, Гена рассказывал, что жена у Михаила умерла в родах, и он с прошлого года забил на все. Хорошо еще, что на работе держится.

Пообщавшись еще немного, я ушел, оставив хозяина собираться в рейс.

Всю следующую неделю пришлось пахать, как папа Карло. Работа, вечерами учеба, а в короткие свободные часы нужно было контролировать ремонт в квартире.

Гена Виноградов подогнал пару халтурщиков, они все делали относительно дешево, но требовали постоянного контроля. Вообще, наблюдая за ними, я понял, что корни Джамшудов растут из этого времени.

Ведь прошло почти шестьдесят лет, а халтурщики, так и остались халтурщиками, только назывались они теперь студиями дизайна, или еще чем-нибудь громким.

Худо ли, бедно, но за неделю были переклеены обои, побелен потолок, покрашены масляной краской полы. И даже в туалете заменен унитаз. В магазинах его было не купить. Мужики долго не признавались, откуда его тиснули, но потом все же сообщили, что стащили унитаз вместе с бачком из обкома партии, где тоже шел очередной ремонт. Из того же обкома стащили и плитку для ванной комнаты.

Я получил от хозяина карт-бланш на снятие с кухни дровяной плиты, но, подумав, решил ее разобрать и сложить небольшой камин. Чем и занимался несколько вечеров подряд.

Соседка, баба Шура проявила недюжинную любознательность и тоже следила за ходом ремонта. Увидев мой камин, она долго его разглядывала, а потом попросила сложить ей такую же штуку.

— Зимой сяду у огня, буду косточки греть, — сообщила она.

Ссориться с ней не хотелось, поэтому пришлось пообещать сложить такой же камин, но после того, как разберусь со своими делами. Мама несколько раз интересовалась, почему от меня несет краской, пришлось отговариваться ремонтом на работе. Хорошо, что она не проверяла мои слова.

Но, наконец, с ремонтом было покончено, и в первый же воскресный денья пригласил Лену в кино. В кинотеатре «Победа» вторую неделю шел фильм Клода Лелюша «Мужчина и женщина». Именно на него я и взял билеты. Сюжет фильма был весьма мелодраматичен, поэтому, когда мы вышли из кинотеатра, Лена комкала в руках мокрый носовой платок.

— Пойдем, ко мне в гости, — предложил я, как бы между делом.

Лена явно испугалась.

— Нет, я твоих родителей стесняюсь, и вообще, я не одета для гостей, — все еще шмыгая носом, начала она возражать.

— Не бойся, — начал успокаивать я. — Родителей дома нет, так, что посмотришь, как я живу.

— Ладно, пошли, — согласилась Лена. — а точно родителей нет дома? Ты не сочиняешь?

— Точно, — засмеялся я. — Точнее не бывает.

— Сапаров, ты, куда меня привел? — возмущенно воскликнула Лена, когда я закрыл за нами входную дверь.

— Леночка, не волнуйся, все под контролем,- начал я нести всякую чушь, одновременно снимая с девушки пальто.

— Не надо, — слабо сопротивлялась она, — у меня платье не то надето.

— Перестань, ты в любом платье красива, — сообщил я, разбираясь с ее шапкой и шарфом.

Проходи, пожалуйста, в мое скромное жилище, — продолжил я, когда наша верхняя одежда была повешена на вешалке.

Жаль, что Лена не видела, как выглядела квартира до ремонта и не могла оценить мои старания.

— Так ты тут живешь? — удивилась она. — Почему же мне раньше