Новый год в стиле хюгге - Алена Занковец

– Можно и так сказать, – говорит Кир мне в спину, и в этот момент я понимаю, что он имеет в виду.

На его кровати спят две девицы, в свитерах, накрытые общим одеялом.

На полу комья одежды, батарея жестяных пивных банок, коробки из-под пиццы. Один кусок вывалился, на нем отпечаток ноги. В углу валяется боксерский мешок.

Мне неистово хочется что-то сказать, но не выходит: нет в русском языке слов, способных описать мое состояние в этот момент.

– Я в ванной спал, – говорит Кир, переводя напряженный взгляд с девиц на меня и обратно. – Если точнее, в ванне.

Из кухни, поддерживая друг друга, вываливаются два помятых парня: один тощий, другой с пузом, оба в несвежих джинсах и растянутых толстовках. Их несфокусированные взгляды останавливаются на мне.

– Привет, ты кто? – говорит один из них – ну, или что-то вроде этого.

– Пойду-ка оденусь… – пытается сбежать Кир, но я его останавливаю.

– Не надо. Я ухожу, – поворачиваюсь к двери, намереваясь выполнить обещание.

– Я думал, ты попозже придешь. – Кир тащится следом. – Я бы к этому времени их уже отправил и прибрался…

Качаю головой. К черту тебя, Кир! Сердце колотится от злости на него. Нам нужно работать, а он закатывает вечеринку! Укладывает в свою постель черт знает кого! Двоих!

– Вань, а это что была за фифа? – звучит хамоватый женский голос со стороны кровати.

Я останавливаюсь так резко, что Кир едва в меня не врезается. Возвращаюсь. Желтые перекрашенные волосы, круги от туши под глазами, пухлые – слишком пухлые для человеческих – губы.

Я подхожу к стулу, двумя пальцами сбрасываю с него капроновые колготки и, распахнув полы пальто, сажусь.

– А вы кто? Вы – обе. – Закидываю ногу на ногу и сцепляю на коленях пальцы в замок.

Я словно попала в фэнтези: мы с этими девицами будто разных биологических видов. Они растрепанные, с неухоженной кожей, в синтетических свитерах, и я – с уложенными волосами, идеальным макияжем, в элегантном светлом пальто и кашемировом платье сливочного оттенка. Думаю, девицы меня ненавидят.

– Так, я сейчас все объясню! – машет руками Кир: наверное, почувствовал, как электризуется обстановка. – Стелла, знакомься: Костя и Ваня – мои друзья, Лена и Оля – подруги моих друзей. А это Стелла, – обращается он уже ко всей четверке. – Она мой консультант по имиджу.

Я еще больше выпрямляю спину.

– А мы… Мы просто хорошие ребята, – доверительным тоном сообщает пузатый. Он осторожно отпускает друга, доходит до кресла и тяжело плюхается в него.

– Я плиточник, Ванька – прораб. Если нужно там помочь что… мы всегда…

– Это типа ты за деньги покупаешь одежду другим? – спрашивает та, что с желтыми волосами.

Я профессионально улыбаюсь.

– Вообще-то, это только часть моей работы. Имидж…

– Я знаю про таких, – перебивает меня блондинка в оранжевом свитере. – Они водят всех по магазинам к своим дружкам, раскручивают клиентов по полной и получают еще двадцать процентов сверху от магазина и пару тысчонок с клиента за услуги.

– Не пару тысчонок, а тыщ пятнадцать, думаю, – уточняет желтая.

Мы переглядываемся с Киром. Мои услуги стоят дороже, намного дороже…

– Кир, у тебя что, своего мозга нет? – потягиваясь, спрашивает желтая. – Покупай брендовые вещи комплектами, как на манекене, не ошибешься. Все лучше, чем кому-то деньги отдавать. – Она выбирается из кровати – бежевый свитер едва прикрывает ей бедра – подходит ко мне и выдергивает из-под моего сапога капроновые колготки.

– Сейчас вообще столько бесплатной информации, что можно сто раз самостоятельно одеться, – поддакивает вторая. Она лежит на боку, подперев щеку кулаком, и, похоже, вставать не собирается. – Мне кажется, лучше самому понять свой стиль и, исходя из этого, покупать вещи, которые тебе нравятся. Стилист только навяжет свой вкус.

– Вряд ли стилист навязал бы женщине с твоим типом кожи свитер оранжевого цвета, – говорю я, рассматривая свой японский маникюр. – Он придает лицу оттенок землистости, будто тебя вот-вот стошнит.

Кир разводит руками, мол, что это было? Пожимаю плечами: а что я такого сказала?

– Вы можете и прическу, и маникюр сделать самостоятельно, но результат будет другой, – взяв себя в руки, вежливо продолжаю я.

– Ага… И зубы мне должен чистить дантист, – ехидничает желтая, натягивая джинсы.

– Ну ладно, Ленка, хватит уже, – пытается утихомирить ее Кир.

– И сосиски я покупаю только со стилистом! – не унимается блондинка.

– Да заткнитесь вы, курицы! – вдруг взрывается Кир. – Стелла офигенная, и я ей полностью доверяю!

В доме повисает тяжелая тишина, слышно только, как в печке потрескивают дрова.

– Все, конец вечеринки, расходимся, – сухо говорит Кир и отправляется на кухню. Вскоре становится слышно, как закипает электрический чайник.

Девицы собираются в полном, демонстративном молчании. Костя и Ваня, кажется, вообще не понимают, что происходит.

– Кир, дружище, прости, что мы так вчера к тебе завалились… – Костя, уже в куртке, распахивает руки, вероятно, намереваясь обнять Кира, но блондинка толкает его ладонями в спину и парень, извиняясь, пятится к выходу.

Компания выходит из дома и под лай собаки направляется к воротам. Наблюдаю за ними поодаль, из окна.

– Полностью мне доверяешь? – спрашиваю я, чувствуя, как Кир останавливается за спиной.

Кажется, я больше на него не злюсь, хотя и следовало бы. Просто стою, делая вид, что смотрю в окно, а сама каждой клеточкой чувствую его близость. Осторожно втягиваю носом воздух – нет, отсюда не ощущаю его запах.

Кир подходит ко мне почти вплотную. Теперь ощущаю, еще как ощущаю…

Прикрываю глаза и снова делаю медленный вдох. Так хочется откинуть голову ему на плечо… Открываю глаза, улыбаюсь своим мыслям. Ну что за глупости? Стелла, хватит уже.

– Снимай пальто, здесь не холодно. – Кир аккуратно стягивает пальто с моих плеч, и от этого в груди, ровно посередке, начинает мучительно сладко тянуть.

– Я доверяю тебе, Звездочка. – Он придерживает пальто, не давая ему упасть. – Но на маникюр ты меня не загонишь, и не надейся. – Слышу по голосу – Кир улыбается, и я улыбаюсь ему в ответ.

Не знаю, почему он снова так на меня воздействует. Не понимаю, каким образом в меня проник этот яд? Но бороться с Киром становится все сложнее.

Я помню тот день, когда собирала чемодан, чтобы уехать в универ. Я знала, что он наступит, но все равно оказалась к нему не готова. Не готова проститься с Киром.

По радио играла какая-то попсовая музыка. Стояла жара. Я открыла окно, чтобы впустить ветер, пусть и горячий, и закрыла дверь, чтобы не было сквозняка: мама проветривала кухню после приготовления блинов.

Билет на поезд, вложенный в паспорт, уже лежал на моем