Ночной огонь - Кэтрин Коултер

Берк Мысленно встряхнулся, сбросил с Ариель шляпу и начал ощупывать ее голову. За левым ухом вздулась шишка. Он облегченно вздохнул. Бог даст, она отделается всего-навсего обмороком. С Ариель будет все в порядке — не может не быть. Берк осторожно опустился рядом, прислонившись к стволу клена, положил ее голову к себе на колени и коснулся носа, высоких скул. Он заметил, что брови у нее чуть темнее волос, и, рассеянно пригладив их, зачарованно глядя в лицо девушки, тихо сказал:

— Я хочу тебя, Ариель. Выходи за меня замуж.

Она застонала.

Поддерживая ладонью ее голову, он, сам не сознавая, что делает, нежно погладил ее шею, отчаянно желая коснуться ее и не в силах себе отказать. Потом Поднял руку и положил ей на грудь. Сердце по-прежнему билось ровно. Берк закрыл глаза: тело охватила такая странная нежность, смешанная со жгучей похотью, что на несколько секунд он не мог заставить себя думать связно. Отняв руку, он чуть сжал ее предплечье. Нет, он теряет рассудок. Боже, она лежит перед ним без сознания, а все, о чем он думает, — как затащить ее в постель!

— Ариель, очнитесь! Откройте глаза! Он потряс ее за плечи.

Она снова застонала и, открыв глаза, уставилась на него непонимающим взглядом.

— Все хорошо, — сказал он. — Вы не пострадали. Просто свалились с лошади. Голова болит?

Ариель поняла, что лежит на спине, а голова покоится в его ладонях. Берк виноват, что Миндл попыталась перепрыгнуть ограду. Только он..

— Болит, — хрипло ответила она. Берк широко улыбнулся и крепко прижал к себе Ариель, когда та попыталась отодвинуться.

— Молчите и лежите спокойно. Вам лучше пока не двигаться.

Она сама понимала, что пошевелиться не может. Жгучая боль резанула виски, и девушка конвульсивно сглотнула, закрыв глаза.

— Осторожно, — тихо пробормотал он, — иначе вам станет плохо.

Сама мысль о том, что ее вырвет перед ним, была невыносимой. Ариель ничего не ответила, просто сжала губы и продолжала молиться.

— Глубоко дышите и не двигайтесь.

Он начал кончиками пальцев гладить ее лоб, и почему-то боль немного отступила.

— Вам не нужно было убегать от меня. С моей стороны это было крайним легкомыслием, но вы разозлили меня, и я не придумал ничего лучшего, как отплатить. Может, вы будете так великодушны и простите мою глупую ошибку. Обычно, вы знаете, я веду себя как джентльмен.

Но в этот момент Ариель было все равно, пусть перед ней хоть сам дьявол!

— Я хочу домой, — пробормотала она. — Хочу умереть в собственной постели.

Жаль, что они так близко от Рендел — холла! Берк предпочел бы отвезти ее в Рейвнсуорт Эбби. Но Ленни еще не уехала, а ее заботы могли заставить любого человека с благодарным вздохом отойти В мир иной.

— Хорошо. Давайте останемся здесь на несколько минут, пока вы не почувствуете себя лучше.

Ариель ничего не ответила, плечами ощущая тепло его бедра, чувствуя нежное прикосновение к руке, и ненавидела страх, шевелившийся внутри, словно живое существо, ненавидела собственную, пусть даже недолгую, зависимость от Берка и не сознавала, как слезы медленно ползут по щекам. Но Берк заметил прозрачные капли и отшатнулся, словно от пощечины. Он не в силах этого вынести!

Берк бережно вытер слезы, бормоча какой-то ласковый вздор, пытаясь утешить ее и заставить расслабиться.

— Все в порядке, — шептал он снова и снова. — Очень скоро все будет хорошо.

Но Ариель, не слушая, встрепенулась, плюхнулась на колени и потеряла то немногое, что съела за завтраком. Ее продолжало рвать, уже насухую, потому что в желудке ничего не осталось, но Берк поддерживал ее за плечи, не давая упасть, понимая всю меру ужасной слабости, завладевшей девушкой. Потом вручил ей платок, и Ариель неловко вытерла рот. Берк хотел забрать ее домой и больше никогда не выпускать из виду. Он хотел…

— Я хочу домой, — Пролепетала Ариель, не глядя на него. Унижение, стыд, боль… все это нахлынуло одновременно, не давая спокойно дышать.

— Пожалуйста, я хочу домой.

— Хорошо. Доверяете ли вы мне настолько, чтобы позволить сделать то, что я считаю необходимым?

Она слишком отвратительно чувствовала себя, чтобы ответить. Нет, Ариель не доверяла ему, но был ли у нее выбор?

Девушка ощутила, как его руки скользнули под ее бедра. Берк поднялся, увлекая ее за собой. Господи, какая же она легкая! Совсем невесомая, словно пушинка! Он понес Ариель к Эшу.

— Держитесь, — предупредил Берк и, прижимая ее к себе одной рукой, умудрился сесть в седло.

— Я пошлю Джорди за Миндл. Не волнуйтесь, с ней все будет в порядке.

За всю короткую дорогу в Рендел-холл никто не произнес ни слова. Берк напряженно прислушивался к малейшим звукам, исходившим от Ариель. К его облегчению, Джорди сразу все понял и начал действовать. Берк внес Ариель в дом, поднялся по лестнице и распахнул дверь ее комнаты. Что-то перевернулось в груди, когда он сообразил, что это не хозяйская спальня. Но тут его внимание отвлекла Доркас, которая рыдала, ломая руки, пока Берк наконец не велел:

— Принесите мне воды. Ей нужно прополоскать рот и вымыть лицо.

Тут же. появился этот старый осел Филфер с таким видом, будто Берк вторгся в его владения. Он мысленно благословил Джорди, который подошел ближе и, тихо, но четко выговаривая слова, объявил:

— Заткнись, старик, да побыстрее. Принеси бренди его милости и впусти доктора, когда тот явится.

Доктор Мортимер Аркрайт, сгорбленный и тощий как жердь, благополучно доживший до шестидесяти лет, приветствовал Берка ворчливым голосом, так хорошо знакомым с самого детства. Старик помог Берку явиться в этот мир, и за это Берк был ему искренне благодарен. Он был уверен, что доктор давно уже отправился на тот свет, и от растерянности, высказал свои мысли вслух.

— Рано еще, — ответил Аркрайт, улыбаясь почти беззубым ртом. — Я больше не практикую, но конюх из Рендел-холла прибежал ко мне, и показалось глупым посылать парнишку за Марком Броуди, когда я рядом. Вы ведь знаете Броуди?

— Да, встречались три года назад. Берк рассказал доктору, что случилось сегодня.

— Ариель Лесли, эта бедняжка! Ну, приятель, дайте мне взглянуть. Что вы с ней делали в лесу?

«Хороший вопрос», — подумал Берк, но, не отвечая, просто повел доктора к комнате Ариель.

— Она выросла, — заметил Аркрайт, глядя на девушку. — Ну, девочка, открой глаза и скажи, где болит.

— Голова, — пробормотала она. — Ужасно. Пожалуйста, сделайте что-нибудь.

— Мне нравятся неразговорчивые женщины, — пробурчал доктор Аркрайт. — Ну а теперь все же открой глаза и скажи, сколько пальцев я поднял.

Берк молча отступил, наблюдая, с каким знанием дела действует доктор. Прошло всего несколько минут, но старик уже обернулся к нему: