Три смерти Ивана Громака - Сергей Иванович Бортников

на Азове, всё гораздо проще: поставил сеточку – и дремлешь в лодчонке. Покемарил немного, зенки разул: там поплавок ушёл под воду, за ним – другой, третий! Кайф необыкновенный! Причём даже красненькая рыбка иногда попадалась, царская: осётр, белуга. Не говоря уже о чопе.

– Чоп… Что это ещё за ёпсель-мопсель? Никогда не слыхал, – признался старший лейтенант.

– Так у нас называют судака. Котлеты из него – пальчики оближешь… – даже причмокнул Иван.

– Наш народ больше рыбные пельмени предпочитает. Навалял, бросил в ледник – и ешь всю зиму!

– А ты откуда родом? – спросил Громак.

– Из Читы… Хоть и призывался с Иваново. Знаешь такой город?

– Слыхал. Ткацкая столица. Девчат там, говорят, – видимо-невидимо. Сила силенная, как говорят у нас на Украине.

– Да – немерено, – согласился, улыбнувшись, Подгорбунский. – Природа, между прочим, там тоже ничего. И рыбалка какая-никакая есть. Речка всё же знатная: Уводь – приток Клязьмы! Но до красоты таёжных потоков ей, конечно, далековато. Эх… Вот закончится война и рванём вместе за Урал, порыбачим, поохотимся… Отдохнём так, что мало не покажется!

– За Урал – так за Урал. А сейчас мы куда направляемся? Если это не военная тайна, конечно.

– Особого секрета нет, – ответил Подгорбунский. – На запад Украины. Наши орлы рванули так, что без скоростной техники за ними не угнаться. Вот-вот на границу выйдут!

– Ты им телеграммку, что ли, пошли, – хихикнул Громак. – Предупреди, чтоб последний и решительный штурм без нас не начинали.

– До последнего ещё далековато… Успеем!

– Как знать? – засомневался Иван. – Не дай бог, вздёрнут бесноватого без нашей помощи, что потом внукам скажем? Провтыкали! Прошлёпали! Только кто тогда уважать нас будет, а?

Старший лейтенант хлопнул его по плечу:

– Согласен. Так что жмём по полной, Ваня. Чтоб успеть к Победе!

21

Через несколько дней Подгорбунский и Громак наконец-то догнали уходящие на запад войска.

А там, в родной части, Володю уже ждал сюрприз.

Четвёртая по счёту звёздочка на плечи некогда хулигана и преступника, а теперь одного из самых успешных советских офицеров.

Капитан, это вам не ёпсель-мопсель, если выражаться слогом самого виновника торжества!

Откуда Подгорбунский подцепил это выражение, стало ясно из песни, которую разведчики исполнили сразу после дружеской попойки, венчавшей ритуал присвоения очередного воинского звания их командиру с обязательным окунанием звёздочек в самый популярный русский спиртной напиток и выплёвыванием их прямёхенько на новенький погон.

Младший состав подразделения при этом не присутствовал, а вот в «концерте художественной самодеятельности» участие, естественно, принимал.

Причём – с удовольствием.

Вот наступила осень, ёпсель-мопсель,

Пришла осенняя пора.

Всех хлопцев в армию забрали: пьяниц, разгильдяев,

Пришла и очередь моя, главаря!

Пришла повестка на бумаге с-под селёдки:

Явись скорей в военкомат!

Мамаша в обморок упала с печи на пол,

Сестра сметану разлила.

А я, парнишка лет шестнадцать, двадцать, тридцать,

может, больше,

Поеду на Херманский фронт!

Поеду просто так, для интереса —

Чтоб посмотреть, что и как там.

Летят над полем бомбовозы, бомбовозы,

Летят над полем… Пролетели…

Бежит по полю санитарка, звать Тамарка,

С большою клизмою в руках.

А я, парнишка лет шестнадцать, двадцать, тридцать,

может, больше,

Лежу с оторванной ногой,

И притворяюсь, будто больно,

Будто больно, очень больно…[37]

22

В двадцатых числах марта 1944 года части Первой танковой армии генерала Катукова вышли к Днестру.

Эх, форсировать бы речку с ходу!

Да как?

Тылы ещё не подошли; сапёров тоже и близко не видать…

А что если?

Михаил Ефимович подозвал командира разведчиков, и они вдвоём пошли вниз по течению.

После блестящей операции по освобождению города Казятина легендарный полководец предпочитал не приказывать Владимиру, а по-человечески просить его об услуге, а то и об одолжении – неслыханный случай в истории Красной армии.

Вот, например, как он сам описывает своё общение с героем в послевоенных мемуарах:

«Встретились с ним на берегу Днестра. Коротко объяснил я, в чем суть дела, и по-дружески, не в порядке приказа, а именно по-дружески, попросил:

– Будь добр, товарищ Подгорбунский, уведи у немцев понтонный парк. Сослужи службу, век будем помнить. – И, шутя, добавил: – Учти, работа сдельная, за нами не пропадет.

Вижу, у Подгорбунского глаза загорелись. Знаю: необыкновенные дела для него любых радостей дороже.

Козырнул он: „Будет исполнено“. – И ушел к своим разведчикам»[38].

В тот же вечер Иван и ещё один закалённый в боях механик-водитель получили приказ командира взвода выступить вместе с ним в ночную разведку – всего лишь двумя боевыми машинами (те, по замыслу, были нужны для того, чтобы взять на буксир вражеские понтоны).

Глубокой ночью глухими тропами они провели свои танки сквозь боевое охранение противника и с тыла ворвались в деревню, в которой находился немецкий понтонный парк, словно снег на голову обрушившись на немногочисленный фашистский гарнизон.

Активная фаза атаки длилась недолго.

Заслышав треск пулеметов и автоматов, гитлеровцы, в последнее время сполна познавшие горечь поражений, быстренько разбежались в разные стороны. Геройским разведчикам ничего не оставалось, как фактически без боя взять немецкие понтоны и отбуксировать их на берег Днестра…

Подоспевшие армейские саперы при активном содействии неугомонного Громака быстро соорудили несколько паромов, по которым на правый берег Днестра вскоре перебросили колонну грузовых автомашин с горючим и боеприпасами.

Так Ваня получил своё первое боевое крещение уже в составе Первой танковой армии, которую в том числе и за этот, описанный нами подвиг, вскоре удостоят наименования Гвардейской…

Но об этом – чуть позже.

23

По поводу практически бескровного преодоления очередной водной преграды по пути на Запад разведчики закатили настоящий пир.

Пить было что – среди захваченного у врага имущества случайно оказалась целая 200-литровая бочка настоящего баварского пива. Вот только пиво без раков – это всё равно, что щи без капусты…

Подгорбунский, к тому времени не понаслышке знающий о выдающихся способностях Громака в деле ловли этих членистоногих, предложил Ивану поупражняться в Днестре, тем более что местные жители наперебой утверждали: «Тут цього добра, як гною»[39].

Поутру младший сержант отправился выполнять поставленную задачу. Для этого ему понадобился резиновый костюм, используемый бойцами подразделений ПХЗ[40].

Спросите: с какой-такой целью?

Отвечу…

Конец марта.

Температура воды никак не больше плюс пятнадцати градусов.

Голышом не шибко-то и разгуляешься!

Впрочем, раздобыть костюм (причём отличного качества – трофейный) для разведчиков не составило