Новогодняя жена (СИ) - Романова Екатерина Ивановна

— А, вижу, проснулась.

Что? Нет, не это! Что-нибудь романтичное и приятное, а не…

Ах, это граф.

Выплыла из утренних фантазий и потянулась в кровати.

Муж снова расхаживал с голым торсом, играя на моих нервах, как на гитаре. Я, кстати, когда гитару осваивала, семь струн порвала. Видимо, Арман желает побить мой рекорд. Душевные струны и нервы рвутся в два счета. Только, правда, по лбу прилетает знатно.

— Так и помечу — зрение в порядке!

Я лениво дотянулась до прикроватной тумбочки, открыла верхний ящичек и скептически хмыкнула. Любовный роман, помада, нечто похожее на земной презерватив, огрызок чего-то вроде мела, крошки и какие-то исписанные листы.

— Что вы ищете? — граф вылетел из гардеробной и окинул комнату в поисках чего-то.

— А ты что ищешь?

— Рубашку. Белую, шелковую, с…

Его взгляд остановился на мне, мазнул по телу, замер в районе груди.

— Снимайте.

— Не снимается. Все натуральное!

— Рубашку снимайте.

— И не подумаю! — скрестила руки на груди. — Что это еще за новости?

— Вы не знаете приближенных короля. Все должно быть идеально! Начиная с нашего внешнего вида и заканчивая манерами.

— Заканчивая? Возможно, с них стоит начать? Рубашка помята, и она на мне!

— Это искристый шелк. Он не мнется. Нарочито или нет, но из всего у меня имеющегося вы взяли самое лучшее.

— Скряга! Рубашка на мне и точка.

— Я могу легко это исправить.

Меня коснулись прохладные волны и, честно говоря, стало обидно. Если бы, скажем, он ко мне руку потянул, я бы по ней шлепнула. Но сложно противиться тому, чего не видишь. Рубашку, значит, хочешь? Да подавись!

Стянула с себя шелковое одеяние и запустила прямо в лицо супругу, оставшись в одних дырявых панталонах. Считай, что я вообще голая лежала. Это текстильное безобразие, что ниже пояса, и одеждой-то назвать язык не поворачивается. Интересно, а у графа какое исподнее? Семейники? Боксеры? Трусы? Стринги? Боже упаси…

— Я позову Доротею, она поможет вам одеться.

Граф легко нырнул в рубашку и завязал на груди шнуровку. Обняла одеяло, поймав себя на шальной мысли, что это даже возбуждает! Кожи графа сейчас касается рубашка, которая еще хранит тепло моего тела. Пошленько улыбнулась, мигом перестав дуться. Да было бы из-за чего. Мы вот с Игорем из-за крышки унитаза чуть на развод не подали, что мне, для мужа рубашки что ли жалко? Тем более со своего плеча.

— Собирайтесь, графиня. У нас важные гости. Надеюсь, помните все, чему вас учила леди Муа? — Арман взял расческу и, глядя в зеркало, быстро уложил волосы. Прямо как в нормальной семье. Муж готовится к деловой встрече, голая жена валяется на кровати и любуется красавцем-супругом.

— Помню главное: приличной леди не пристало ползать на четвереньках и громко орать.

Арман замер и повернулся.

— Спокойно, милый. Я, может, и из другого мира, но не с другой же планеты. Или с другой?

— Это меня волнует меньше всего. Сейчас главное не ударить в грязь лицом перед посланником короля.

Посыл очевиден. Вместе с тем, очевидно и волнение графа. Нужно срочно толкнуть мотивирующую речь.

— Арман, ты справишься, ведь…

Осеклась. Что сказать? Ты замечательный отец? Брехня. У нас таких замечательных отцов родительских прав лишают. Отличный муж? Тоже мимо. Первоклассный маг? Да так себе маг, раз его собственное творение покусало до инвалидности. Но Арман смотрел на меня с потаенной надеждой, поэтому пришлось сказать первое, что в голову пришло:

— Ты великолепен в постели! — что сказала, сама поняла? Срочно выкручиваемся. — Честное слово! Не храпишь, не стягиваешь с меня одеяло, ноги не складываешь, не посягаешь на мою половину кровати! Даже не разбудил, когда я мешала тебе спать! Пожалуй, в постели ты даже лучший!

Ответ меня поразил. Я-то ждала гневной отповеди о неуместной шутке.

— Полагаю, немало кандидатур для сравнения?

— Мы об этом поговорим как-нибудь, — улыбнулась загадочно. — За бокальчиком чего-нибудь вкусного.

Граф смотрел с интересом. Жаль, что я не умею читать мысли. Сейчас мне очень хотелось знать, действительно ли он заметил меня или только кажется? Арман подлетел ближе и сел на край кровати.

— Кристин. Надеюсь, вы помните о нашем уговоре? Сегодняшняя встреча очень важна для судьбы моей дочери. Ведите себя соответственно.

— Хорошо, если и вы помните о нашем уговоре. Я хочу осмотреть вас. Сегодня сразу же после завтрака.

— Посмотрим, — граф поджал губы и перевел взгляд за окно.

— Могу быть прелесть какой дурочкой! — невинно похлопала ресничками и хихикнула. — И вести себя как полная идиотка, задавая неуместные вопросы и выставляя вас в глупом свете. Например, так: Арман, милый, а почему ты говорил, что этот господин пустоголовый осел? Он не похож на осла, вполне себе миленький…

У графа от лица кровь отхлынула. Кажется, впервые понял, что я не шучу.

— Можете, — процедил он. — Но тогда и я могу принять экстренные меры.

— Это какие же? Если меня понесет, это не остановит даже конец све…

Конец света, может, и не остановит, но вот поцелуй Армана — вполне себе действенное средство. Я заткнулась. Вообще, сложно говорить, когда твои губы накрыты чужими губами. Еще сложнее, когда ты со стыдом понимаешь, что касание — мягкое, нежное — тебе нравится. Это был даже не поцелуй. Просто прикосновение губ к губам, но градус напряжения мгновенно понизился. Или наоборот повысился? Во всяком случае, я вообще забыла, о чем думала до этого момента. Главное не закрывать глаза, иначе это превратится в настоящий поцелуй. А мне нельзя настоящий! Никак нельзя. Не закрывать глаза, не закрывать, я сказала!

Когда граф искушающе обхватил мою нижнюю губу своими и легонько потянул, сдалась. Глаза прикрыла, но только на миг, потому что в двери постучали.

— Ваше сиятельство, это Доротея. Наряд для графини готов.

Арман нехотя отстранился и посмотрел на меня, как учитель физики смотрел в девятом классе, когда я сказала, что его предмет мне в жизни не пригодится.

— Если завтрак пройдет, как надо, после вы сможете меня осмотреть.

О чем он вообще? Простые слова, но обезоруженный поцелуем мозг их не понимал. Будто мне пытаются объяснить квантовую физику. На фарси.

— Ладно, — произнесла севшим голосом.

Супруг кивнул и, довольный собой, покинул комнату, впуская Доротею.

— Полчаса, Кристин. И не опаздывайте, — бросил он от дверей.

17. Он приближается

Почти сразу внутрь вбежала Доротея, а вместе с ней и неизменная суета. Но суета правильная, живая, задорная. Я не смогла обдумать случившееся и это даже к лучшему. Знаю я себя, накручу лишнего…

И вот все же насколько люди разные! У каждого своя аура, от каждого веет своей энергетикой, историей. Доротея — простая, открытая и дружелюбная, без амбиций и гонора. Она разложила на кровати наряд для завтрака и стянула с меня одеяло.

— Подъем! Я должна сделать из вас прекрасную бабочку в невыполнимо короткие сроки!

— Не первый раз, — успокоила я, поднимаясь с кровати. — Выполнять невыполнимое!

— Но первый раз плод моих трудов предстанет перед посланником короля!

— Строго говоря, я плод трудов своих родителей, но как бы то ни было — ты справишься!

Мне удалось немного успокоить Доротею и дело пошло быстрее. Для завтрака она приготовила воздушное платье из кремовой органзы, а волосы заплела в несколько тугих кос, которые изящно подколола шпильками с драгоценными каменьями. Серьги подобрали под цвет заколок: простые, не броские. Завтрак все же, а не торжественный ужин.

На Земле я так даже на собственную свадьбу не наряжалась, не говоря уже о завтраке. Хотя в моих любимых сериалах герои все время завтракают у себя в столовой при полном параде. Нет бы хоть раз показали правду: пижама с растянутыми коленками, майка с дыркой и пятном от кетчупа, синяки под глазами, нечищеные зубы, торчащие волосы… Не то, чтобы я олицетворяла все вышеуказанное, Боже упаси, но реализма не хватает! А, если в испанских домах все реально так, то я в печали. Ибо я в лучшем случае иду готовить завтрак, умывшись и причесавшись. Если буду накладывать макияж и переодеваться, Игорь скушает свои утренние блинчики только к обеду следующего дня…