Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Современная проза » Итамар К. - Идо Нетаньягу

Итамар К. - Идо Нетаньягу

Читать онлайн Итамар К. - Идо Нетаньягу

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 47
Перейти на страницу:

В свое время Апельбаум принимал заказы крупнейших коллекционеров не только Израиля, но и стран Европы, Америки. Он даже основал школу реставраторов, но у его учеников отсутствовало должное терпение, и она просуществовала недолго. Когда Апельбаум вышел на пенсию, он увлекся другими вещами: привел в порядок большую коллекцию почтовых марок, прочел множество книг, иногда покупал понравившуюся ему картину и лишь изредка возвращался к своему ремеслу. Теперь он склонился над холстом и сосредоточился на лице изображенной на полотне смуглой женщины, лежащей на диване. Он обмакнул маленькую кисточку в голубую бутылочку и провел ею по лбу женщины.

— Это пятно от побелки? — спросил Итамар.

— Масляная краска. Она капала с кистей маляров, работавших в гостиной Нимрода Бермана. Не только эту картину забыли завесить. — Апельбаум кивнул на несколько холстов, стоявших на полу у стены.

— Знаменитый Нимрод Берман? Он еще жив?

— Конечно жив. Я тебе удивляюсь, Итамар. Всего два года назад вышла его новая книга, а сейчас он в полную силу работает еще над одной.

Апельбаум вернулся к работе. Итамар продолжал сидеть, несколько пристыженный своим невежеством, которое, впрочем, можно было оправдать. Ведь прошло уже больше двадцати лет с тех пор, как читающая публика слышала о Бермане. Правда, каждые несколько лет появлялась его новая книга, но даже самые близкие друзья забыли, когда на них печатались рецензии.

Тот, кто возьмет на себя труд порыться в газетных архивах, найдет в номерах лета семьдесят четвертого года развернутые рецензии на его роман «Против волн», который вышел тогда в свет. Скрупулезный исследователь обнаружит, что последний отклик на роман появился в субботнем приложении к газете «Коль ха-зман» за пятнадцатое августа. С тех пор имя Бермана полностью исчезло из литературных разделов газет и журналов.

Можно, конечно, высказать по этому поводу самые различные предположения, но не стоит учитывать мнения сплетников, полагающих, что здесь есть связь с открытым письмом Бермана, опубликованным в то же время и обнаружившим некоторые особенности его политического мышления. Это письмо произвело тогда колоссальный эффект, столь сильный, что Берман даже тешил себя мыслью пройти в кнессет. Однако буря после опубликования письма улеглась, и имя писателя навсегда исчезло со страниц израильской прессы.

Иногда, правда, кто-то вскользь упоминал Бермана, но, как правило, в статьях, посвященных другим литераторам. В последний раз его имя всплыло в новаторской статье Александра Эмек-Таля о книге Менахема Мурама «Высший высший». Критик тогда упрекнул Мурама в некоторой мелкотравчатости (например, в излишне детализированном изображении крупа благородной кобылы шейха Аль-Фарида), «свойственной нашей литературе в прошлом, которая нашла свое яркое воплощение в вызывающих зевоту писаниях Нимрода Бермана, принадлежавшего к школе первопроходцев поколения Палмаха[7] — их относят к более широкой группе писателей сороковых — начала пятидесятых годов, связанных ретроспективно, хотя и парадоксально, с поэтами тридцатых-сороковых годов».

Действительно, после публикации письма Бермана его имя исчезло с газетных страниц, и этот факт мог возбудить подозрение у мнительных людей. Но ведь такое совпадение могло быть и случайным? Разве мыслимо, чтобы каждая выходящая в стране книга сопровождалась рецензией? Тем более что в середине семидесятых годов в Израиле отмечался беспрецедентный рост книжной продукции. Даже у нынешних газет с их гигантским объемом есть пределы вместимости.

— Странно, что он выбирает такие картины, — сказал Апельбаум. — Если ты заглянешь в его книжный шкаф, то увидишь, какой у него тонкий вкус. Я уж не говорю о его собственных сочинениях, которые я очень люблю. Удивительно поэтому, что эстетическое чувство изменяет ему, когда он покупает живопись.

Бенцион поднял одну из картин, стоявших на полу, и продемонстрировал ее Итамару:

— Посмотри на эту пакость! Посмотри! Как он может повесить такое у себя дома? Обладая при этом острым зрением! Ты помнишь, конечно, как он изображает природу и людей в своих книгах?

Итамар кивнул.

— Разве у этого человека не острый глаз? — снова спросил Апельбаум. — Почему в таком случае он выбрал именно эти картины, чтобы повесить у себя дома и смотреть на них изо дня вдень? Ничего не поделаешь… Он их любит, и так вышло, что я наперекор своим принципам вожусь с ними.

Он взял скальпель и соскреб с темного участка картины белые точки.

— Что касается дилеммы, стоящей перед тобой, Итамар, я даже не знаю, что тебе сказать. С одной стороны, ты не хочешь поступиться своими принципами. С другой — рискуешь упустить шанс сделать то, о чем мечтал годами. И надо понимать — речь идет о всей твоей карьере, о твоем будущем, которое ты подвергаешь опасности.

При слове «карьера», Итамар махнул рукой, как будто отгоняя назойливую муху.

— Конечно, ты еще молод, — продолжал Апельбаум, — но знай, годы незаметно проходят, их запас, который кажется тебе неисчерпаемым, быстро тает. Придет день, и ты обнаружишь, что будущего уже нет, что оно бесследно испарилось.

Он положил скальпель, взял с полки кисточку для бритья и стал чистить очередной участок холста. В это время из гостиной послышался голос девушки, приглашающей выпить кофе.

— Это дочь моего младшего брата, — объяснил Апельбаум Итамару. — Живет сейчас у меня, изучает компьютеры здесь, в Иерусалиме. Сейчас, Гила! — крикнул девушке Апельбаум.

Он отложил кисточку, взял тряпку и обмакнул ее конец в банку с прозрачным раствором. Влажным концом тряпки он, как кистью, легко касался картины,

— Азнаешь, в этой работе, пожалуй, что-то есть. Если, к примеру, продлить линию бедер, немного изменить линию плеча — вот здесь, в этом месте, — то могло бы, в сущности, неплохо получиться. Что скажешь? Если уж большие писатели нуждаются в редакторе, то почему у посредственного художника … — Апельбаум разглядел подпись в углу картины — не то Г.Шульмана, не то Ульмана, — не должно быть редактора? Может, займемся этим, а?

Он положил тряпку на полку, и они вышли из студии.

Вид племянницы Апельбаума удивил Итамара. Ее белая блузка была глухо застегнута по самое горло, рукава спускались ниже локтя, а широкая юбка доставала до щиколоток. Религиозная, конечно. Она сидела у низкого столика, покрытого толстым стеклом, на котором стояли кофейник и ваза с печеньем.

— Я полагаю, что, если сделать требуемые сокращения, — Апельбаум, уже начавший пить кофе, вернулся к теме разговора, — это не снизит художественной ценности твоей работы. Я привык оценивать произведение искусства как отдельный изолированный объект. Иными словами, я задаю себе вопрос: хороша ли картина сама по себе с эстетической точки зрения? И меня вообще не интересует, похожа ли, к примеру, изображенная на ней церковь на некую реальную церковь. Главное то, что предстает перед моими глазами. Обладает ли вещь собственной красотой? И это верно по отношению к любому произведению искусства. В той же мере мне безразлично, был ли писатель верен исторической правде по отношению к той или иной реальной личности, или следовал ли он правилам этики. Точно так же, как мне все равно, был ли он в своей частной жизни порядочным человеком. Все это меня никак не интересует. Мне важно только одно: хорошо ли то, что он создал, или нет.

— Это подход потребителя искусства. Однако это не освобождает меня, автора, от вопросов самому себе: правильно ли то, что я делаю?

— Я согласна с Итамаром, — заметила Гила. — Вообще, если произведение искусства висит в безвоздушном пространстве, оно ничего не стоит. Его ценность определяется обществом. Когда художник работает, у него должно быть общее видение — я бы назвала его общественным видением. Разве он творит только для собственного удовольствия? И если так, то чего стоит его работа? Разве вы не считаете, что он должен ощущать себя призванным на службу обществу, а не только удовлетворять свои творческие инстинкты?

— Это, разумеется, традиционный еврейский подход, и он, собственно, относится к любому виду человеческой деятельности, — сказал Апельбаум. — Я могу понять такой подход и, в известной степени, солидаризироваться с ним. Но в данный момент я говорю не о творце, а о его произведении, которое уже создано, закончено. Оно существует независимо от автора, у него своя жизнь, которая будет продолжаться и после его смерти. Разве истинная ценность произведения, которое было спрятано долгие годы и внезапно найдено, меняется оттого, что никто не знает, кем оно создано?

— Вы не можете отрицать, что имена Пикассо или Ван Гога поднимут ценность картины до небес, — возразил Итамар. — Я не имею в виду денежное выражение, а говорю о художественной ценности.

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 47
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Итамар К. - Идо Нетаньягу торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться