Советский Союз. История власти. 1945–1991 - Рудольф Германович Пихоя

Из номенклатуры можно было «выпасть», что было очень часто при Сталине (и означаю эте, правило, смерть) и очень редко потом, при его преемниках.

Наследники Сталина предпочитали, наказав, оставить, понизив на несколько ступеней по номенклатурной лестнице. Отметим, что принадлежность к номенклатуре, по крайней мере с 40-х гг. и позже, означала наличие у чиновника необходимого уровня образования, профессиональных достоинств, компетентности, опыта, которые позволяли управлять вверенным ему участком «общенародной собственности».

Поражает горбаческое недоверие к аппарату, к номенклатуре. Сам плоть от плоти номенклатуры, проведя всю свою жизнь в ее составе, последовательно пройдя по всем ее ступеням — от заместителя заведующего отделом в крайкоме комсомола до Генерального секретаря ЦК КПСС, он, похоже, так и не понял ее функции. Оказавшись наверху этой лестницы, он разрушил номенклатуру. Следствия этого оказались неизмеримо более существенными, чем он мог предполагать. Приходит на ум сравнение с мальчишками, пытающимися спичками осветить темный сеновал. Только минимальным и ближайшим следствием экспериментов с номенклатурой станет отторжение от Горбачева того социального слоя, который, казалось, был обречен поддерживать его. «Номенклатурная приватизация», стремление ухватить в личную собственность то, что прежде находилось в управлении, как и ослабление советской (то есть номенклатурной) управленческой вертикали,— лишь некоторые результаты этой деятельности.

Ослабление социальной поддержки Горбачева происходило в то самое время, когда он начал встречаться с открытой критикой своей деятельности со стороны широких слоев населения. В сентябре 1988 г. Горбачев столкнулся с открытым проявлением недовольства людей во время своей поездки в Сибирь, в Красноярский край.

Рост цен, ухудшение снабжения населения, нараставшие признаки экономического кризиса, экологические проблемы, раздражение против привилегий номенклатуры — все это вызывало протест. «Притчей во языцех», зримым свидетельством раздражения стало отношение к Раисе Максимовне Горбачевой, сопровождавшей мужа во всех его поездках. Народная молва обвиняла ее в том, что она «подбивала» своего мужа на самые непопулярные меры. Много и зло говорили о ее стремлении хорошо и дорого одеваться, демонстрировать драгоценности, посещать дорогие магазины за границей.

Один из сотрудников Агентства печати «Новости» — информационной службы, обеспечивавшей пропаганду и поддержку внешней политики СССР,— решился даже обратиться к политическому руководству страны по этому поводу. Он подозревал, что американские журналисты сняли документальный фильм о посещении Горбачевой дорогих магазинов в Лондоне. «Очень может быть, что этого фильма нет,— писал он.— Тем не менее эти слухи не только продолжают действовать, но в последнее время даже усилили свое действие. Это стало особенно заметным в эти дни, когда часть (московского, но, наверное, не только) общественного мнения стала очень восприимчива к всяческим слухам, сплетням и т. п. Сейчас очень легко воспринимается демагогия такого рода: "А какое ей там дело? Какой обыкновенный советский служащий имеет право взять с собой в командировку свою жену за счет предприятия?" Такая демагогия не только энергично и последовательно пускается в ход, но она, повторяю, сейчас и очень сильно действует».

В преддверии предстоявшего визита Горбачева в США этот чиновник позволил себе дать ряд предложений по «дамской программе». Он писал: «Надо категорически соблюдать следующее:

Никаких показов мод!!! (И носить исключительно одежду и украшения, советское происхождение которых очевидно. ...Это не смешно... в данной и без того очень критической ситуации просто нельзя недооценивать именно этот момент народной психологии.)

Соблюдать дистанцию ко всему, что пахнет люксом и т. п. Заранее отказываться от всех подарков такого порядка. Если подарки (стихийные или «стихийные») неизбежны, тогда подчеркнуть, что они предназначены для каких-то общественных, социальных и так далее учреждений в СССР...»163

По мере осложнения внутриполитического положения Горбачев и его окружение — Яковлев, Шеварднадзе, Медведев — стали искать поддержки у своего недавнего «классового противника» — на Западе. Активная внешняя политика, достижение договоренностей по разоружению и, главное, признание достижений «перестройки» Западом должны были стать фактором воздействия на общественное мнение внутри страны.

В начале декабря 1988 г. состоялся визит Горбачева в Соединенные Штаты, где он выступил в Организации Объединенных Наций с рядом политических инициатив. Он призывал отказаться от применения силы или угрозы применения силы как инструмента внешней политики, говорил о готовности СССР сделать свою военную доктрину чисто оборонительной, о большом сокращении советских вооружений в Восточной Европе. Тогда же прошли встречи Горбачева с только что избранным президентом Д. Бушем и его предшественником Р. Рейганом. Трагические события в Армении — землетрясение 7 декабря 1988 г. — вынудили его сократить визит.

Выступление Горбачева на Генеральной Ассамблее ООН, его призыв распространить «новое мышление», влияние новых внешнеполитических инициатив СССР на сферу внутренней политики — эти и ряд других вопросов были обсуждены на заседании Политбюро ЦК КПСС, длившемся два дня — 27-28 декабря 1988 г. Это было не просто последнее заседание Политбюро в 1988 г. Так уж случилось, что оно стало своеобразным подведением итогов первых трех лег пятилетки.

Поэтому процитируем подробные выдержки из «Рабочей записи» этого заседания, дадим возможность «главным действующим лицам» советской истории конца 80-х гг. высказаться:

«Горбачев. Я сразу хочу сказать, что, развивая нашу линию, наши инициативы, мы вышли на очень важный этап в реализации концепции нового мышления. И мне думается, мы действуем в правильном направлении, товарищи. ...То, что мы вышли с такими предложениями,— на них этот мощный фактор действует сильно. Он застал многих врасплох. Мне кажется, что мы очень правильно поступили, что не только продумали содержательную часть, но и тактику реализации задуманного. Мы не стали ждать переговоров, а инициативно пошли164 Если бы мы начали излагать это в других условиях, в рамках переговоров, то это, вообще говоря, приняло бы форму обычности...

Столь впечатляющие позитивные сдвиги вызвали среди консервативной части политической элиты США, да и не только США, обеспокоенность, озабоченность и даже страх. Есть это и у Тэтчер. Отсюда рассуждения другого плана, смысл которых — снизить ожидания, посеять сомнения, даже подозрения. За всем этим скрывается замысел остановить процесс размывания, разрушения фундамента "холодной войны" Мы же хотим и предлагаем построить новый мир, новые отношения. Но их строить на другом фундаменте. Для этого надо разрушить старый фундамент. Тех, кто противится этому, меньше, но это очень влиятельные круги.

По закрытой информации, которая к нам приходит, они прямо говорят: мы не можем позволить, чтобы Советский Союз перехватил инициативу и вел за собой весь мир...

Какую политику США будут по отношению к нам проводить? Тут столько версий очень интересных и серьезных... Вот одна из версий: изменение политики СССР имеет своей причиной глубокий кризис коммунизма и социализма, и то, что сейчас происходит в социалистическом мире