Всемирная история: в 6 томах. Том 4: Мир в XVIII веке - Коллектив авторов

Промышленная революция в корне изменила и структуру импорта Ост-Индской компании в Великобританию: к началу XIX в. его половину составлял китайский чай, а рынок сбыта индийских тканей в Европе постепенно сужался. Стремительный подъем торговли чаем был главным фактором «торговой революции» в индоокеанской экономике (термин специалиста по экономической истории X. Фербера), которую к 80-м годам XVIII в. произвели британские частные купцы Калькутты и Бомбея. Эта революция заключалась в занятии ими господствующего положения в морской торговле Индии, особенно с Китаем и Малайей.

Из новых территорий колонии Канады специализировались на экспорте зерна и корабельного леса, а Капская колония и Новый Южный Уэльс — на экспорте шерсти. Основной статьей вывоза метрополии в колонии по-прежнему служили готовые изделия.

Историки уделяли немало внимания роли империи в промышленной революции. В СССР и бывших колониальных странах Азии и Африки господствовала точка зрения, согласно которой эксплуатация колоний внесла весомый вклад в промышленный рывок Великобритании. Современные западные историки подходят к этому вопросу осторожнее: подчеркивая решающую роль внутренних факторов, вместе с тем они считают, что колониальная торговля действительно способствовала развитию фабричного производства. Именно рост совокупного спроса создал в британской промышленности «узкие места», что способствовало применению новых методов в прядении и металлургии. Однако стимулом промышленной революции послужил не только заокеанский спрос, но и заокеанское предложение: так, индийский специалист по экономической истории Ост-Индской компании К.Н. Чаудхари считает уместным взглянуть на механизацию британского производства как на создание импортзамещающей промышленности в ответ на ввоз Компанией дешевых хлопчатобумажных тканей из Индии.

Завершая тему экономики, следует подчеркнуть, что Британская империя никогда не была самодостаточным экономическим организмом, несмотря на усилия меркантилистов XVII–XVIII вв. и сторонников имперских преференций конца XIX — первой половины XX в. Империя всегда оставалась мозаичным скоплением территорий, которые британцы отхватывали то тут, то там, исходя из ситуации. Не надо забывать, что строители империи руководствовались отнюдь не только экономическими соображениями; в их расчетах присутствовали геополитика, державный престиж и административные нужды.

Сам процесс строительства империи не был выполнением какого-то грандиозного целенаправленного плана. Широко известна фраза Дж. Р. Сили: британцы «завоевали и заселили полмира по рассеянности». Империя действительно расширялась в зависимости от обстоятельств, поэтому и представляла собой набор слабо связанных друг с другом владений, приобретенных в разное время, разным способом и управляемых совершенно по-разному. Вместе с тем рост империи был вполне закономерным процессом.

Таким образом, «длинный XVIII век» стал решающим в образовании Британской империи. В этот период она одолела основного противника в борьбе за мировую гегемонию, сформировался ее территориальный каркас, были сформулированы или даже опробованы главные административные принципы, наметился тип экономических отношений метрополии с колониями (кроме Индии, которая превратится в рынок сбыта только в XIX в.), были заложены идейные основы империи, наметились три ее основные части: переселенческие белые колонии (в перспективе самоуправляющиеся доминионы), Индийская империя и коронные колонии в тропиках.

БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ И ДРУГИЕ КОЛОНИАЛЬНЫЕ ИМПЕРИИ

Рамки данной главы не позволяют провести полный и систематический сравнительный анализ Британской империи с другими колониальными империями и дать очерк ее отношений с ними; поэтому следует ограничиться лишь некоторыми замечаниями на эту тему. Решающую роль в победе Британской империи над прочими к началу XIX в. сыграла, естественно, более развитая экономика метрополии.

Португалия и ее заморские владения стали попадать в политическую и экономическую зависимость от Англии сразу после освобождения от испанского владычества в 1640 г. Этот процесс был закреплен несколькими англопортугальскими договорами, венцом которых был договор лорда Метьюэна 1703 г. В XVIII в. Португалия и ее империя служили рынком сбыта для мануфактурной продукции Великобритании и источником золота для ее экономики (именно благодаря бразильскому золоту Великобритания уже в 1774 г. фактически ввела золотой стандарт).

Испанская империя была намного более закрытой, но и сюда все настойчивее проникали британские купцы. Не случайно главной причиной англоиспанской «войны из-за уха Дженкинса» 1739–1748 гг. было стремление британцев навязать Испанской империи свою контрабанду[38].

Нидерланды в XVIII в. все больше становились источником кредитов для Великобритании, куда все больше смещался и центр европейского производства, а после четвертой (последней) англо-голландской войны 1780–1784 гг. в Лондон из Амстердама переместился и мировой финансовый центр.

Наконец, Франция активно развивала отечественное производство, но показательно, что она еще более Великобритании стремилась к подписанию англо-французского торгового договора 1786 г.: по сути это уже было признанием господства Великобритании над мировой экономикой.

Превосходство национальной экономики Великобритании над национальными экономиками других держав не только работало непосредственно на триумф Британской империи. Во многом именно оно обусловило ее качественное отличие от остальных — ту гибкость, которая и привела к победе за океаном.

Британская империя одержала верх потому, что ей удалось сочетать черты всех своих конкурентов. Колониальные империи Европы Нового времени можно разделить, по меньшей мере, на две пары категорий: 1) переселенческие (с «белыми» колониями) и восточные (как преемницы традиционных азиатских империй); 2) морские и континентальные. И лишь Британская империя выступала во всех этих ипостасях одновременно.

Испанская империя была по преимуществу переселенческой империей, хотя далеко не чистым случаем (иначе не было бы феномена «конкисты»: наряду с испанскими колонистами значительную долю населения составляли индейцы, превращенные в податной слой). Сосредоточив внимание на Америке в соответствии с Тордесильясским и Сарагосским договорами с Португалией 1494 и 1529 гг., крупными владениями в Азии Испания так и не обзавелась (за исключением Филиппин), что закрепило переселенческий характер ее империи. Вообще Испанская империя законсервировалась еще к концу XVI в., а в XVIII в. переживала упадок.

Португальская империя по типу ближе Британской: во многом это «провалившаяся» Британская империя. Она начиналась так же: создание сети опорных пунктов в Африке и Азии и одновременная колонизация Америки — Бразилии (хотя в противоположность британцам основной упор делался сначала на Востоке, а не на Западе). Однако в Индийском океане Португальская империя была скорее перераспределяющим предприятием, нежели торговым организмом, и быстро пришла в упадок из-за пронизавшей ее насквозь коррупции. В Азии ослабевшую Португальскую империю добили новые претенденты на господство — голландцы и англичане. К тому же Португалии просто не хватило людских и материальных ресурсов для создания мировой империи, и она предпочла сосредоточиться на своей части Америки, т. е. стать по преимуществу переселенческой по примеру Испанской.

Голландская империя, напротив, отличалась почти полным отсутствием колонизации (исключения — Новые Нидерланды в долине реки Хадсон в 1614–1667 гг. и Капская колония, 1652–1806 гг.). Здесь тоже сказалась ограниченность людских ресурсов метрополии. Империя Нидерландов, первой европейской «мастерской мира», зиждилась на торговле, а с конца XVII в., с захватами территорий на Яве, приобретала черты восточной державы. Правда, это произошло уже на закате голландской гегемонии и голландского цикла накопления капитала.

Типологически ближе всех к Британской, по крайней мере по интенции, была Французская империя. Она тоже стартовала как группа переселенческих колоний в Северной Америке и производящих экспортные культуры островов Вест-Индии. Вместе с тем, пусть намного позднее англичан, французы тоже покрыли Восток сетью своих факторий, из которых в 40-е годы XVIII в. в Индии тоже стала вырастать территориальная держава. Собственно именно французы инициировали в Азии борьбу на суше: во-первых, Франция сама была прежде всего континентальной державой; во-вторых, уже ощущавшееся преимущество британского флота поставило на повестку дня приобретение в Индии автономного от Франции внеэкономического источника доходов. Однако, великолепно начав, французы в Семилетней войне проиграли схватку и за азиатскую, и за американскую империю. Наполеон попытался компенсировать это захватами в Европе. В результате к началу XIX в. Французская колониальная империя не состоялась ни как переселенческая (переселенцы остались в британском Квебеке), ни как восточная (в Индии у французов сохранились лишь пять портов, да и те были оккупированы британцами, как и все антильские владения). Первая колониальная империя Франции погибла, и только началом завоевания Алжира в 1830 г. датируют рождение ее второй колониальной империи (не путать с Первой и Второй империями Бонапартов).