Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж - Александр Дмитриевич Прозоров

шутку разобиженный селянин размахнулся и двинул своего сотоварища кулаком в скулу, от чего тот, нелепо взмахнув руками, полетел в росшие рядом кусты, а широкополая – от солнца – шляпа его, подпрыгивая на камнях, покатилась вниз по дороге, словно оторвавшееся от телеги колесо.

– Ах, ты так, так, да? Мххх… ну, получи, чтоб тебя разорвало!

– Посмотрим еще, кто из нас получит… Ишь ты, пьяницей обозвал, пес!

– Кто пес? Я?!

– Ты, ты… ага!

– А вот тебе! Вот!

– Аа-а-а-а!!!

Неспешно поднимающийся в гору паломник – монах в рясе с накинутым на голову капюшоне – покосившись на прокатившуюся мимо шляпу, с укоризной глянул на драчунов, поправил висевшую на левом плече котомку и, бросив в рот горсть тыквенных семечек, свернул на козью тропу.

– Думаю, нам нужно искать монаха, – нагнав Красавчика, осмелился дать совет один из воинов – широкоплечий малый с мосластым, каким-то лошадиным, лицом.

Халед с усмешкой скосил глаза:

– Нам нужно искать и монаха, и волков. Так, чтоб они были вместе… хотя бы по слухам.

– Но…

– Ибо паломников здесь столько, что мы никогда не отыщем нужного. Ну? – лжекабальеро грозно взглянул на воина. – Какую глупость ты хотел бы сказать еще, любезный Заир?

– О, господин мой, позволю себе все же кое-что предложить для пользы нашего дела, – упрямо сверкнул глазами Заир. – Тот рыбак, посланец Мардара, говорил, что Он… – словно «Он» воин особо выделил интонацией, хотя его холеному господину и так было понятно, о ком идет речь. – «Он» убивает, как волк, разрывает горло… не руками же ведь? И когтей у него нету.

– Я всегда знал, что ты далеко не глупец, мой верный Заир, – на тонких устах кабальеро заиграла улыбка. – Потому и держу тебя своей правой рукою.

– Господин! Уверяю, вы не…

– И об умениях столь нужного нам упыря-гуля я тоже подумал, все ж не глупее тебя.

– О, Аллах, Всеблагой и Всемилостивейший! – вытянутое лицо Заира внезапно исказил страх. – Так вы думаете, тот, кого мы ищем – гнусный кровопийца – гуль! Так как же мы с нечистой силою справимся?

– Он не гуль, успокойся, – внимательно поглядывая по сторонам, рассмеялся Халед. – Если б был гуль – Мардар нас бы предупредил, да и, скорее всего, не послал бы, явился бы сам. Не-ет, это человек… человек по виду, обликом, телом, а лишь душою – хищный и кровожадный зверь.

– Ва, Аллах, – сложив руки на груди, Заир набожно поднял глаза к небу. – Можно, я скажу откровенно, мой господин?

– Говори уж, коль начал! – кабальеро прищурился, поправив висевший на поясе меч в узких, отделанных серебром, ножнах. – Впрочем, я, кажется, знаю, о чем ты хочешь сказать… О Мардаре, не так?

– Так, господин, – погладив по гриве коня, согласно кивнул воин. – Об этом проклятом колдуне… и о том гнусном нелюде, кого мы ищем. Клянусь поясом Пророка, я бы просто убивал неверных, где бы только их видел! Но связаться с колдуном…

– Страшно? – язвительно скривил губы Халед.

– Я не трус, господин, вы зна…

– Да, я знаю. Но и ты пойми, Заир, и вы все поймите – просто убивать мало! – взволнованно сверкнув глазами, Красавчик придержал дернувшегося было коня. – Нужно спасти Гранаду. И вернуть Сеуту – нашу несчастную родину. А кяфиры – неверные – сильны, очень сильны, и вы все знаете, что помочь нам может только чудо… или – черный колдун! И мне все равно, кого использовать, – Халед сорвался на крик, сам того не замечая. – Все равно – пусть колдун, нелюдь, злобный ифрит или гуль, да хоть сам шайтан! Лишь бы помогло, лишь бы! А кто так не думает – может идти на все четыре стороны. Есть такие?

При этих словах все воины спешились и разом повалились на колени в серую дорожную пыль.

– О, господин, мы никогда не предадим вас! – стукнув себя кулаком в грудь, Заир горделиво расправил плечи. – И отстоим Гранаду, и вернем свою родину, мы хотим этого ничуть не меньше, чем вы! Просто… вы и сами заметили, что и мы не глупцы, и просто хотим знать больше из того, что передал вам рыбак от кол… от Мардара. Вместе ведь легче придумать, как изловить.

– Хорошо, – молодой господин спокойно кивнул и даже улыбнулся, глядя на своих верных воинов, немногих оставшихся в живых после штурма Сеуты, единственных, кому еще доверял. – Пусть будет так. Встаньте же с колен! Говорите… Ах да, прежде вы хотели послушать, что ж… – Халед сдвинул брови, припоминая. – Этот гуль… нелюдь… он должен быть где-то здесь, рядом, где смерть – там и он. Вроде бы рвут людей волки, но нет… хотя вы это уже знаете… Что еще?

– А нет ли каких-нибудь примет, мой господин? Ведь нелюдь выглядит как человек. Каков он – толстый или худой, высокий или низкий, с бородою или, может быть, без?

– Не знаю, – Красавчик повел плечом. – Об этом Мардар не сказал… но он передал с рыбаком другое… – сунув руку в переметную суму, кабальеро вытащил оттуда небольшой флакон толстого голубого стекла, какие делали когда-то в Египте. – Это снадобье нелюдь должен выпить… и тогда он сделает для нас все, что нужно. А что нужно – вы знаете.

– Выкрадет Черную Деву! – стукнув себя кулаком в грудь, восторженно выкрикнул Заир. – Но… выкрадет ли? Подействует ли снадобье?

– Если не подействует, мы нелюдя убьем, – спокойно пояснил Халед. – Зачем он нам тогда нужен?

Заир вдруг сверкнул глазами:

– А мы сами? Разве мы сами не можем ее похитить? Напали бы на монастырь и…

– В том то и дело, что не можем, – Красавчик грустно улыбнулся. – Не думайте, что никто не пробовал… Даже сами неверные захотели перенести Деву на другое место, в Манресу…

– И… что?

– Не удалось! Ее могут выкрасть очень и очень не многие… так говорил Мардар.

– Немногие… и тот… халиф неверных?

– Да, и тот бы мог. Но мы его упустили, увы… Тем более, Мардар просил пока халифа не трогать. Нам остается только нелюдь, – Халед неожиданно приосанился. – Да, мы не ведаем его облика, но хорошо знаем его внутреннюю суть и вполне можем представить все его действия. На этом и будем ловить. Только бы поскорей найти – где. В Террасе расходимся, посидим в майхонах, послушаем разговоры… Можете даже выпить вина – Всевышний простит вас ради благого дела!

В Террасе люди Халеда ибн Хасана встретились со своим господином уже к концу дня, на постоялом дворе, расположенном на самой окраине, у полуразрушенной, построенной еще римлянами стены.

– Вот ведь народ, – сидя в саду, Красавчик покосился на старинную