Древнерусская литература. Литература XVIII века - Коллектив Авторов

Идейное и художественное своеобразие русской литературы XVIII в. состояло и в том, что в результате ускоренного развития важнейшие проблемы Возрождения самостоятельно решались в эпоху Просвещения. Продолжался этот процесс до 30-х гг. XIX столетия.

Россия еще в эпоху Предвозрождения усваивала отдельные элементы европейского гуманизма. В XVIII столетии процесс усвоения не только усилился, но и приобрел характерные особенности. Проявлялось особое внимание к возрожденческому изображению полноты характера, которая делала людей эпохи Возрождения цельными людьми, – отсюда, между прочим, возраставший из десятилетия в десятилетие интерес к Шекспиру. Этот интерес обострился в первую треть XIX в. Оттого-то Пушкин, определяя роль Шекспира, и мог назвать его «отцом нашим».

Но гуманизм Возрождения не просто осваивался, но и был критически рассмотрен и дополнен тем, что рождалось на национальной почве, что определяло выработку идеала человека. Русские писатели XVIII в. сделали первые робкие шаги по пути его художественного воплощения. Накопленный опыт и был передан как эстафета литературе XIX столетия.

Идеал человека западного Возрождения, выступивший в облике, приданном ему новым временем, был усвоен многими литературами Европы в XVIII и XIX вв. Им и выпала миссия запечатлеть трагические результаты эгоистического самоутверждения личности. Идеал человека, выдвинутый в России в эпоху, когда решались свои возрожденческие проблемы, вдохновлял великих русских писателей XIX столетия. Их творчество приобрело всемирный характер еще и потому, что раскрывало антигуманизм философии индивидуализма, что в эпоху общеевропейского торжества буржуазной идеологии они открывали личности иной, внеэгоистический путь самореализации.

Белинский в статьях последних лет утверждал, что важнейшей закономерностью развития русской литературы XVIII в XIX вв. было нараставшее ее сближение с действительностью. Он писал: «… до Пушкина все движение русской литературы заключалось в стремлении… сблизиться с жизнью, с действительностью».[1125] Это сближение с еще большей интенсивностью осуществлялось в период послепушкинский.

Данная закономерность и обусловливала размах, энергию и сложность литературно-эстетической борьбы на протяжении XVIII в. Классицизм, выполнив свою историческую миссию создания новой, жанрово богатой, гражданственной в своих лучших образцах, сатирической в своем главном устремлении литературы, с конца 1770-х гг. стал подвергаться нападкам нового поколения писателей. Выражением потребности времени – укреплением и расширением связей литературы и искусства с жизнью – и явилась «революция в искусстве», начавшаяся во Франции, а затем захватившая другие страны, в том числе и Россию.

Преодоление канонов классицизма осуществлялось не сразу, не вдруг, но мучительно и долго (оно продолжалось и в первые десятилетия XIX в.), в напряженных исканиях, не всегда успешных. В то же время художественные искания не всегда были безрезультатными: они часто приводили к замечательным открытиям. Было сделано главное: заложен фундамент новой современной литературы, открыта и утверждена тема личности, которая получила свое наиболее полное осуществление в двух направлениях – сентиментализма и просветительского реализма. Сентиментализм непосредственно подготавливал расцвет русского романтизма в начале XIX в. Просветительский реализм получил свое замечательное продолжение и развитие в баснях Крылова и комедии Грибоедова «Горе от ума».

Гениальное творчество Пушкина завершало ту эпоху, когда активно решались проблемы Возрождения. Оно явилось рубежом в истории русской литературы, высшим синтезом предшествовавшего литературного развития и принципиально новым этапом реалистического искусства слова. Пушкин выступил наследником и продолжателем «революции в искусстве» XVIII – начала XIX в., собирателем опыта как первых реалистов – «поэтов действительности», так сентименталистов и романтиков – этих «поэтов чувства и сердечного воображения», преодолев при этом односторонность раскрытия человека, свойственную тем и другим, навсегда освободив литературу от той исторически обусловленной художественной ограниченности писателей прошлого, которая порождала эстетическую невыдержанность их творчества.

3

Полувековой период в новейшей истории Европы (с середины 70-х гг. XVIII в. до середины 20-х гг. XIX столетия) насыщен громадными и важными по своим социальным, политическим и идеологическим последствиям событиями. Вспомним их: это американская и французская революции и крупные восстания (в том числе пугачевское и декабристское в России), это крушение основ феодальной системы и мощное развитие буржуазного строя, буржуазной цивилизации и буржуазной идеологии во многих странах и одновременное обнаружение и проявление роковых противоречий капиталистического общества, которые обусловили рождение утопического социализма. Это поражавшие своими масштабами национальные и освободительные войны, и прежде всего Отечественная война 1812–1814 гг., которая привела к многим политическим изменениям в Европе.

Провожая XVIII век и поэтически обобщая его великий опыт, Радищев писал в стихотворении «Осмнадцатое столетие»:

О незабвенно столетие! радостным смертным даруешьИстину, вольность и свет, ясно созвездье во век;Мудрости смертных столпы разруши́в, ты их паки создало;Царства погибли тобой, как раздробленной корабль;Царства ты зиждешь; они расцветут и низринутся паки;Смертный что зиждет, всё то рушится, будет всё прах,Но ты творец было мысли; они же суть творения бога;И не погибнут они, хотя бы гибла земля.[1126]

Данный полувековой период, органически связывавший два столетия, оказался знаменательным еще и потому, что именно тогда проходил сложный и трудный процесс преодоления господствовавшего до той поры метафизического способа мышления и выработки исторического взгляда на явления мира.

Повышенный или возраставший по разным причинам в ту или иную пору интерес к истории вообще, к античной или европейской, к Востоку или отечественному прошлому в частности, появление исторических тем, сюжетов и образов в искусстве и литературе, утверждение жанров исторической трагедии, повести, баллады и т. д. – все это само по себе ни в коей мере не является признаком или симптомом формирования историзма.

Историзм начинается с преодоления (в той или иной степени) метафизического подхода к истории, т. е. с преодоления такого взгляда, когда отдельное событие рассматривается обособленно, вне связи с другими, вне процесса и развития, как проявление случайности и т. д. Историзм означал рождение нового взгляда на события прошлого, закладывал фундамент научной философии истории.

Историзм вырабатывался и формировался постепенно усилиями деятелей науки и литературы многих стран, в условиях теснейших международных научных, литературных и общекультурных связей и взаимодействий. Вне этих широких и глубоких связей невозможно и научное изучение становления концепций историзма в национальных культурах. Вклад каждой страны и участие этих стран в общем процессе выработки исторического мышления изучен до сих пор слабо. В то же время, должно отметить, что много сделано в области монографического исследования творчества виднейших представителей нового направления в исторической науке – И. Г. Гердера, В. Скотта, Ф.-П.-Г. Гизо, О. Тьерри и др.

Меньше всего изучена история развития историзма в России. Практически ее начинают с Пушкина, а хронологически – с середины 1820-х гг., когда им была написана трагедия «Борис Годунов». Но что предшествовало завоеваниям Пушкина? На что он опирался? Каков путь формирования исторического мышления в России?

Вопросы эти важны для понимания подлинно исторического характера истории русской литературы конца XVIII и начала XIX в. Одной из причин отсутствия специальных работ, посвященных этой проблеме, является искусственный разрыв единого историко-литературного процесса на основании традиционного деления литературы по векам.

В России, как и во Франции, Англии и Германии, были свои конкретные условия для начала преодоления метафизического взгляда на историю, для усвоения замечательных открытий отдельных ученых, писателей, философов эпохи Просвещения – Юма, Мабли, Гердера. При этом не должно забывать, что эти успехи зиждились на фундаменте важных и программных достижений просветителей в изучении и понимании истории. Именно они, отвергнув господствовавшие многие годы религиозные концепции истории, решительно поставили вопрос о закономерности общественного развития и даже о материальных факторах этой закономерности, сформулировали идею единства исторического процесса и прогресса в истории и т. д.

Вот почему Просвещение в известной мере подготавливало рождение исторического мышления, хотя историзм и формировался в борьбе с метафизикой просветителей. Оттого преодоление просветительской (метафизической) философии истории было не изменой великим идеям, а движением вперед.