Сумрак - Пенелопа Дуглас

другую, его русые волосы были разделены на пробор справа и убраны назад, а впалые бледные щеки придавали ему эльфийский вид. Он бросил взгляд на Майку, заметив своего младшего брата на другом конце стола. Напряжение в воздухе сгустилось.

"Я много слышал о тебе". Майкл занял свое место, как и все остальные. "Ты занимался греблей в Оксфорде, прежде чем принять участие в Олимпийских играх".

"И занял шестое место", — сказал Эмиль, его акцент был незаменим.

Их отец был французом и сирийцем, но они были от разных матерей. Только Майка и Эслем были от одной сербской девушки.

Я говорю "девушка", потому что ей было шестнадцать, когда родился Майка. Восемнадцать, когда родилась Эслем и умерла при родах.

"Но на Олимпийских играх", — нажал Майкл. "Твой отец, должно быть, гордился".

"Он гордился". Эмиль кивнул, откинувшись в кресле. "Мой отец одобрял неудачи. Это означало, что впереди нас ждет только лучшее".

"Надеюсь, это по-прежнему актуально", — сказал ему Майкл. "Нам было приятно вести с ним дела последние десять лет".

Эмиль натянуто улыбнулся, и у меня свело живот, я уже знал, что все будет не так просто.

Майка владеет частью курорта, но мы все знали, откуда берутся деньги. Мы оправдывали это, потому что Сталинц Моро не занимался наркотиками и не занимался женщинами. С годами нам стало удобно, потому что он не был заинтересован в усложнении договоренностей. Он получал свои двенадцать процентов, его имя нигде не фигурировало, а мы получали Майку и, соответственно, Рори свободными и чистыми. Все выиграли.

"Ты терпел моего отца ради Майки, — сказал Эмиль, — и потому что он вложил в тебя деньги".

Майкл вдохнул, уже нарушая свой покерфейс. "Это… не секрет, что мы мало в чем сходились во взглядах. Но мы могли работать вместе. Взаимное сотрудничество пошло только на пользу нашему бизнесу".

"Хорошо, но не отлично", — ответил Эмиль, его голос был до жути спокойным. "Мой отец старел. Он думал, что у него достаточно денег, и потерял из виду то, что мы строили".

"Что именно?"

"Наследие, которое выживет", — ответил Эмиль. "Он должен был уйти с поста давным-давно".

Майка переместился в своем кресле, и я проследил взглядом по лицам его братьев и сестер: Кайзер выглядел суровым, Валентин уставился в пол, Виктор смотрел на Уинтер, склонив голову, как будто она была едой, а Хадриен и Эслем с расфокусированными глазами слушали.

"Ваша доля была справедливой", — сказал Майкл. "Справедливость делает нас друзьями. Вы не любите друзей?"

"Мы не такие, как наш отец".

"Способный к сотрудничеству?"

"Слабый", — ответил Эмиль, не пропуская ни одного удара. "Друзья непредсказуемы. С другой стороны, секреты всегда имеют ценность, а ваша семья богата ими, не так ли?"

"Как и ваша", — ответил Майкл.

Глаза Эмиля метнулись к Майку, в них было написано презрение и обещание.

"Мы увеличим твою долю до двадцати четырех процентов", — заявил Майкл. "Так мы останемся друзьями".

"Я думаю, вы ошиблись". Губы Эмиля растянулись в улыбке. "Мы требуем половину. Половина делает нас вежливыми".

Я поднял подбородок, стараясь казаться непоколебимым, но мои глаза снова метнулись к девушке, и я увидел, что она невозмутимо смотрит на столешницу деревянного стола.

Мне показалось, что она даже не моргнула.

"Я знаю, на что способна ваша семья", — сказал Эмиль, встретившись взглядом с каждым из нас. "Но, при всем уважении, вы знали, чем рискуете, играя с моей. Вы можете быть кошмаром вашего маленького городка, потому что здесь вы устанавливаете правила, но тактика меняется, когда вы играете с другими, у которых своя игра. Вам, хорошим людям, не хватает стойкости, чтобы сделать то, что необходимо, чтобы удержать то, что у вас есть. А это потребует многого. Чтобы победить". Он сузил глаза, сосредоточившись на Майкле. "Как далеко вы готовы зайти?"

Я покачал головой, разразившись смехом.

Все взгляды обратились ко мне.

"Мы не единственные, кто играет", — сказал я ему. "Мы всего лишь лица шести семей. Против одной. Чего вы на самом деле хотите?"

У него были наемные работники. У нас была зарождающаяся династия. Он действительно хотел сделать из нас врагов? Может, мы и не наносим удары по людям, но на это у нас хватило духу.

Но потом его взгляд переместился на блондинку-подростка, сидящую рядом с Майклом.

Я на мгновение остановился, холодный пот покрыл мой лоб. Виктор, Кайзер, Валентин и Хадриен последовали его примеру, с озорством в глазах глядя на симпатичную девушку с двумя разноцветными глазами и волосами, заплетенными в дикую косу.

Эслем, тем не менее, продолжала идти вперед, оставаясь неизменной.

Я изучал ее. Каштановые волосы, заплетенные в косы в ее собственном замысловатом стиле, отходили от лица. Приталенное черное пальто, ниспадающее до колен, и сапоги, поднимающиеся по икрам.

Она единственная была в перчатках.

Жесткий голос Майкла напугал меня. "Тебе лучше держаться подальше от моего ребенка в 3…2….".

Эмиль только рассмеялся, опустив взгляд. "Она может стать лицом седьмой семьи", — сказал он Майклу. "Она нам нравится".

Она нам нравится.

Ему не нужна была половина курорта. Он хотел нечто гораздо более ценное. Доля его семьи в нашей навсегда.

Я снова посмотрел на Эслем, которая все еще смотрела на стол передо мной с блеском в двадцатилетних глазах.

Сдержанная. Спокойная. И полностью осознанная.

Мои легкие наполнились воздухом, пульс запульсировал в шее.

Она была наследницей.

Она была главной. Не Эмиль.

"Отправь ее сегодня вечером на остров Дедлоу, чтобы она отпраздновала с нами", — сказал Эмиль Майклу. "Мы вернем ее обратно".

Майкл поднялся, и мы быстро вскочили на ноги.

Он застегнул пиджак. "Мы празднуем Ночь Дьявола в Тандер-Бей".

Остров Дэдлоу находился недалеко от побережья, его маяк был виден отсюда, но он был окружен изрезанной береговой линией, и до него было нелегко добраться. Особенно в шторм.

Никто и не думал строить на нем, учитывая его труднодоступность, но каким-то образом это удалось. Среди дикого