Гроза над Миром - Венедикт Ли

Нина поинтересовалась, шмыгнув носом:

— А как тебе удалось выпустить две обоймы, а из ранений — ни одного смертельного? Серьезные, да. А чтоб сдохнуть — нет. Научи секрету, родненькая… Или ты все же пользуешься силой? Ты всегда ею пользовалась. И в прежней жизни и в новой. Помнишь, ты всегда могла меня просчитать?

Она комкала Полинин платок, прижимая к глазам.

— Невероятно… Память о прошлом не возвращается. Такого никогда не было… Теоретически… не… невозможно.

— Я всегда хотела вспомнить. Потом смирилась. А теперь — так тяжело… Но, почему…. почему плачешь ты, а не я?

17. «ПАРЯЩИЙ ОРЕЛ»

— Сколько до Майи? — сонно спросила Полина.

— Через час будем, отозвался вислоусый шофер.

После перелета из Ганы Полине не удалось отдохнуть, и она то и дело погружалась в дремоту. Нина, нахохлившись, сидела рядом с ней, мысли ее витали далеко, она вспоминала подробности первой встречи с Ариэлем Солтигом…

…Они стояли на берегу моря, Кир Маут и Наоми Вартан — два тайных имени имели смысл только для них двоих. Киру пришлось переодеться, после того, как они покинули мост над водопадом, а одежда Наоми осталась теплой и сухой. Оба чувствовали себя в полной безопасности — охраняли их плотно, и с суши и с моря там, вдали виднелись силуэты боевых катеров. Агрессор и защитница Острова. Пожилой, усталый человек и молодая женщина. Сын и мать.

— Жить со страшным чувством, что появился на свет по нелепой прихоти случая. Всю жизнь доказывать себе, что ты есть, существуешь. Ты доказал.

Набежавшая волна пошевелила у ног Наоми круглый белый камень, и стало видно, что это человеческий череп.

— Я испытала сходное после… ну, ты понимаешь.

Она шагнула вперед, но не погрузилась в сине-зеленую воду, а осталась неподвижно стоять в воздухе. Волны с шипением прокатывались под ее ногами. Кир с улыбкой смотрел на нее. На рукаве у Наоми уже несколько минут мерцал желтый треугольник. Она недовольно поднесла руку к глазам и тут же ухнула в воду по пояс.

— О, черт! Черт! — только и повторяла она, пока Кир, не жалея нового костюма, выуживал ее и выносил на руках на берег.

Комбинезон ее становился все тусклее цветом, все прозрачнее и Наоми горестно оглядывала себя.

— Что, села батарейка? — с ласковой усмешкой спросил Кир.

— Угу. Удивительно, что энергии хватило на столько лет. Бластик давно уж не стреляет — ношу форсу ради, а не безопасности для. Больше от этих игрушек никакого толка. Обними меня, я теперь, как голая. Холодно.

Он подчинился, чувствуя, как, против воли, его охватывает горячая волна желания.

— Ты бы взял меня в жены? — вдруг спросила она.

— Тогда мне придется сменить имя на «царь Эдип».

Наоми, горячая, трепетная под его руками, рассмеялась. Потом замолкла.

— Странно… Как необычно и странно. Я не смеялась… забыла уже сколько лет. А теперь мне хорошо. Как это странно…

Она вывернулась из его объятий, встала на колени и взяла в руки выброшенный на берег волнами череп. Ее густые брови сошлись к переносице.

— Какой высоты пирамида из десяти миллионов черепов? Мы — два безумца, приносящие людям беды и ничего кроме. А я смеюсь. Мне — хорошо. Это — нормально?

— Да, — отвечал спокойно Кир, он же Ар Солтиг, — Нам хорошо, потому что мы прислонились друг к другу. Я — наполовину ты и понимаю тебя лучше многих. Не мучь себя. Мы не злодеи. Мы, как пена на волнах — вознесены наверх бессознательной волею масс. И эту волю исполняем.

Наоми встала, держа в руках безвестные останки.

— Кто это был? Чем он жил, во что верил?

— Как все, он жил, чтобы жить. Близится время, когда перенаселенный Мир закипит в войнах, пострашнее минувшей. Ты сочинила «Тонгани», ты знаешь. Если проблему перенаселения не решать сознательно, она разрешится сама собой.

— Нет решения. Я не нашла, — прошептала Наоми, — А «Светлый путь» — сказка для масс. Будущее — темное и страшное. Ты разделишь его со мной?

— Объясни. Ты — Новый человек, практически бессмертна. А я… не унаследовал от тебя долгую жизнь.

— Какое там бессмертие! Глупости. Жизнь не идет вперед, если нет смены поколений и все отжившее: культура, обычаи, экономическое устройство, не сменяется новым. Результат: общество, откуда я родом, довольно жестоко. Разрешены дуэли и не считается зазорным суицид. Твои вредные привычки никого не касаются, пусть даже ведут тебя ускоренно в могилу — так мы избавлямся от асоциальных личностей. И так называемая «борьба добра со злом» идет гораздо яростней — негодяи сами не умрут. Мы победили старость, но не упразднили смерть.

И, ты прав, сверхдолголетие — рецессивно. Но есть Ренессанс. В течение года «вирус жизни» перестроит генетику твоего организма. Ты станешь таким же, как я. Обновление клеток, омоложение, да! Будет тяжко, плохо, есть опасность умереть, но никто из тех, на ком я испробовала…

— Какая у вас средняя продолжительность жизни? До гибели или самоубийства…

— Не подсчитана… Поколение основателей в большинстве своем живо…

— Ты — их внучка, правнучка?

— Великую жертву принесли мои родители.

— Всего два поколения?! И ты уверена, что непомерно длинная жизнь — это преимущество, ставящее вас выше простых смертных?

— Эфемеров, — резко уточнила Наоми, — Вот нехорошее, но правильное слово. Но ты — больше не будешь им, станешь одним из нас, Новых людей.

Кир перебил решительно и грубо.

— Обновятся все клетки тела и мозга тоже. Как же иначе? Значит, я навсегда утеряю память о прошлом. Перестану быть тем, кем я был. Перестану быть Ариэлем Солтигом! Какое мне утешение в том, что станет жить, ходить по земле, разговаривать с тобой молодой человек, зовущий себя Киром Маутом? Меня-то не будет!

— Да. По сути — ты умрешь. Это и есть «Великая жертва». Хочешь ее избежать? Можно. Только так.

И Наоми показала на череп в своей руке.

Кир пожал плечами.

— Хорошо. Через десять лет я насыщусь властью над Миром. Подождешь?

Наоми пожала плечами.

— А что мне остается? Жить и ждать. Или умереть…

…Полина пихнула Нину локтем.

— Хватит киснуть. Скажи, кто надоумил Солтига поставить Айвена Астера директором ОСС?

— Все я ж, подлая. Вы — давние знакомцы, сработаетесь.

— Чего?! Ах… вот оно как. То-то он грустный временами.

— Чем старше человек к началу процедуры Ренессанса, тем выше опасность смертельного исхода. В случае удачи — утрата памяти. Сохраняются отрывки, лоскутки воспоминаний. Нарушается самоидентификация личности… Если же Ренессансу подвергнуть молодую особь…