Собрание сочинений в одной книге - Джек Лондон

Тайи оглянулся назад и увидел, что женщины и дети угрюмо толпились в оставленных воинами траншеях. Он поглядел вперед – на безмолвное прикрытие врага. Воины нетерпеливо переступали с ноги на ногу, и Тайи приказал каждому второму выступить вперед. Двойная линия тюков продвигалась вперед, пока тюки снова не соприкоснулись друг с другом. Тогда Ааб-Ваак, по собственному почину, стал продвигать свой тюк вперед. Дойдя вплотную до прикрытия, он остановился и стал ждать. Затем он столкнул в ров противника несколько больших камней и, наконец, с великими предосторожностями вышел из-за тюка и заглянул внутрь. Он увидел усеянный пустыми патронами ров, несколько обглоданных собачьих костей и лужу в том месте, где из расщелины капала вода. Это было все. Жители Солнечной Страны ушли.

Раздались робкие голоса, обвинявшие таинственные силы, послышались жалобы, и мрачные взгляды воинов казались Тайи предвестием грядущих ужасных событий. Он вздохнул свободнее, когда Ааб-Ваак пошел вдоль утеса.

– Пещера! – воскликнул Тайи. – Они предвидели мою хитрость с тюками и удрали в пещеру!

Скала, как улей, была вся прорезана подземными ходами, которые заканчивались общим выходом между рвом и местом, где траншеи подходили к скале. Туда-то мэнделлийцы с громкими криками последовали за Ааб-Вааком и, добравшись до выхода, ясно увидели, где именно жители Солнечной Страны взобрались на двадцать футов вверх, чтобы исчезнуть вглубине скалы.

– Теперь дело сделано, – потирая руки, сказал Тайи. – Передайте, чтобы все радовались, потому что теперь они в ловушке – жители Солнечной Страны в ловушке. Молодые воины взберутся наверх и заложат отверстие камнями, тогда Парень-Билль, его братья и Месахчи обратятся от голода в тени и умрут в темноте, с проклятиями на устах.

Его слова были встречены криками восторга и облегчения, и Хауга, последний из воинов Голодного Племени, пополз вверх по крутому склону и, согнувшись, склонился над отверстием в скале. Но в этот миг раздался заглушенный звук выстрела, а когда он в отчаянии ухватился за скользкий край, раздался второй. Его руки разжались, и он свалился вниз, к ногам Тайи, и, содрогнувшись несколько раз, подобно вытащенному на берег морскому чудовищу, затих.

– Почем я мог знать, что они великие и неустрашимые бойцы? – спросил Тайи. Воспоминание о мрачных взглядах и жалобах побуждали его оправдаться перед воинами.

– Нас было много, и мы были счастливы, – смело заявил один из воинов. Другой нетерпеливой рукой ощупывал копье.

Но Олуф прикрикнул на них и заставил умолкнуть.

– Слушайте меня, братья! Есть другой путь. Еще мальчиком я случайно нашел его, играя на скале. Он скрыт в камнях, им никогда не пользовались, и никто о нем, кроме меня, не знает. Ход этот очень узок, и приходится долго ползти на животе, пока доберешься до пещеры. Ночью мы тихонько, без шума проползем по этому ходу и нападем на пришельцев из Солнечной Страны с тыла. Завтра же у нас будет мир, и мы в грядущие годы никогда больше не станем ссориться с жителями Солнечной Страны.

– Никогда больше! – хором воскликнули измученные воины. – Никогда больше! – И Тайи присоединился к общему хору.

Ночью, помня о своих погибших близких и вооружившись камнями, копьями и ножами, толпа женщин и детей собралась у выхода из пещеры. Ни один пришелец из Солнечной Страны не мог надеяться спуститься невредимым на землю с высоты двадцати с лишним футов. В селении оставались одни только раненые воины, а все боеспособные мужчины – их было тридцать человек – шли за Олуфом к потайному ходу в пещеру. Ход находился на высоте ста футов над землей, и пробираться приходилось с выступа на выступ и по кучам камней, вот-вот готовым развалиться. Опасаясь, чтобы камни от неосторожного прикосновения не посыпались, воины взбирались вверх по одному. Олуф был первым. Взобравшись наверх, он тихо позвал следующего и исчез в проходе. Воин последовал за ним, затем второй, третий и так далее, пока не остался один Тайи. Он услышал зов последнего воина, но им внезапно овладело сомнение, и он остановился, чтобы подумать. Спустя полчаса Тайи поднялся на скалу и заглянул в проход. Он почувствовал, как узок проход и какой непроглядный в нем мрак. Страх перед поднимавшимися с двух сторон стенами заставил его содрогнуться, и он не мог решиться пойти дальше. Все погибшие, начиная от Нига, мэнделлийца, до Хауга, последнего воина из Голодного Племени, обступили его, но он предпочел остаться с ними, чем спуститься в непроглядную тьму прохода. Он долго просидел неподвижно и вдруг почувствовал на щеке прикосновение чего-то мягкого и холодного – то падал первый снег. Наступил туманный рассвет, затем настал яркий день, и он услыхал доносившееся из прохода тихое рыдание, которое становилось все явственнее. Тайи соскользнул с края, опустил ноги на первый выступ и ждал.

Рыдавшее существо, медленно продвигаясь, после многих остановок добралось до Тайи, и тот понял, что это не был житель Солнечной Страны. Он протянул руку в проход и там, где полагается быть голове, нащупал плечи ползущего на локтях человека. Голову он нашел потом: она свисала, и темя лежало на земле.

– Это ты, Тайи? – произнесла голова. – Это я, Ааб-Ваак, я беспомощен и искалечен, как плохо пущенное копье. Моя голова волочится в пыли, и мне без твоей помощи не выбраться отсюда.

Тайи вполз в проход и, прислонившись спиною к стене, вытащил Ааб-Ваака, но голова его все свисала, и он рыдал и жаловался.

– Ай-ооо, ай-ооо! – плакал он. – Олуф забыл, что Месахчи тоже знала этот ход, и она показала его жителям Солнечной Страны, иначе они не стали бы поджидать нас в конце узкого прохода. Поэтому я погибший человек и совсем беспомощен… Ай-ооо, ай-ооо!

– А проклятые пришельцы из Солнечной Страны погибли у узкого выхода в пещеру? – спросил Тайи.

– Как я мог знать, что они поджидают нас? – стонал Ааб-Ваак. – Мои братья шли впереди, и из пещеры не доносилось никаких звуков борьбы. Как я мог знать, отчего нет звуков борьбы? И прежде чем я это узнал, две руки охватили мою шею так, что я не мог крикнуть и предупредить моих братьев об опасности. Затем еще две руки схватили мою голову, а еще две – схватили за ноги. Так-то меня поймали трое пришельцев из Солнечной Страны. Пока моя голова была зажата, руки, схватившие меня за ноги, быстро повернули мое тело – так, как мы свертываем головы уткам на болоте, была свернута и моя голова.

– Но мне не суждено было погибнуть, – продолжал он, и в голосе его послышались горделивые нотки. – Я один остался. Олуф и все остальные лежат на спине во рву, а головы их свернуты, и лица у многих находятся там, где должны бы находиться затылки. На них нехорошо смотреть; когда жизнь вернулась ко мне, я увидел их всех при свете факела, оставленного пришельцами из Солнечной Страны, – я лежал во рву вместе со всеми.