Трилогия Айс и Ангел - Susanne Beck

– Всё в порядке, – мягко ответила она. – Подойди сюда.

– Но…

– Подойди, – она протянула руку.

Неспособная сопротивляться, я подошла к ней, села на кровать и скользнула в её нежные объятия, изо всех сил стараясь не задеть ран. Слегка улыбнувшись, она поцеловала меня в щёку, затем усадила поудобнее рядом с собой и обратилась к Тому:

– А что Поп думает обо всём этом?

– Он думает, что это дело её рук, но сомневается, осознавала ли она до конца, что делала. Или кем были эти люди.

– Но это не оправдание! – вмешалась я. – Она не имела права давать наш адрес незнакомым людям! Вообще никому!

– Это было глупо, согласен, – ответил Том. – Но глупость – это не то же самое, что преднамеренное похищение кого-либо с целью убийства, Тайлер.

– Но мы же говорим о Миллисент! – парировала я. – Разве не по её поручению несколько ребят выбили дух из Попа? И не она ли устроила поджёг его станции? Я что, единственная, кто видит, кем на самом деле является эта женщина?

– Так, Ангел, достаточно, – мягко проговорила Айс.

– Айс, это не…

– Достаточно, Ангел. Это нам всё равно не поможет.

Я вздохнула, не желая уступать в борьбе, но понимая, что нет смысла продолжать.

– Но когда же кто-нибудь остановит ее? – вновь спросила я через некоторое время. – Каждый раз, когда она на нас нападала, мы подставляли другую щёку. И каждый раз она заходила всё дальше и поступала всё хуже. Что дальше, Айс? А что, если в следующий раз…

Я не закончила, но знала, что Айс поймёт мой недосказанный вопрос. Больше всего на свете я боялась, что однажды ночью мы проснёмся от того, что к нам неожиданно нагрянет полиция. Эта сцена никогда не выходила из моей головы и часто снилась мне.

Словно поняв истинный смысл нашего разговора, Том кашлянул, толкнул брата, и они вместе, захватив Булла, вышли из комнаты.

– Мы побудем… ммм… Мы выйдем ненадолго… – донёсся до нас голос Тома, быстро спускавшегося по лестнице.

Когда мы остались одни, я снова повернулась к Айс и погладила её по раненой щеке.

– Мне так жаль, – прошептала я. – Как же противно чувствовать себя беспомощной!

Мягкая кожа на её лице собралась в складки под моей рукой, потому что один уголок её рта поднялся в кривой улыбке.

– Всё в порядке. Я знаю, как тебе было трудно.

Я пристально и серьёзно посмотрела на неё.

– Не мне, Айс. Нам. Тебе и мне, – отстранившись, я оглядела её с головы до ног, мои глаза заволокли слёзы. – Посмотри на себя, любимая. Тебя избили, в тебя стреляли, ты покалечена. Тебя могли убить.

– Но не убили же, Ангел, – просто ответила она. – Я здесь, живая.

– Но надолго ли?

Я почувствовала, как из моего горла вырвались рыдания.

Сильные руки обняли меня, заставив почувствовать себя в безопасности, а мягкий голос и нежные прикосновения успокаивали.

– Тшшш. Не плачь, Ангел. Пожалуйста, не плачь. Всё, поверь, всё будет хорошо. Обещаю тебе. Всё будет хорошо. Тшшш…

Я приняла её утешения и любовь и долго сидела так, но в конце концов решила отстраниться. Когда она не дала мне сделать это, я подняла свою голову.

– Это я должна успокаивать тебя. Это ты прошла через весь этот ад. Не я.

Она тихонько засмеялась:

– Что-то мне подсказывается, что и ты побывала в аду, Ангел, – она взяла меня за подбородок и провела пальцем по моим губам. Она смотрела на меня, но её взгляд был устремлён куда-то вдаль. Через некоторое время она проговорила:

– Когда всё это кончилось, когда я убила Кармина и его дружков, единственным, что не дало мне умереть прямо там, были мысли о тебе, Ангел. Твоя улыбка. Твой смех. Звук твоего голоса, когда мы занимаемся любовью. Мне нужно было вернуться к тебе, вернуться к самому лучшему в мире – к твоему свету. Твоему теплу. Твоей любви, – её рука скользнула вниз по моему лицу, затем по шее и остановилась на моей груди, под которой упрямо билось сердце. – К тебе.

Её взгляд пронзил меня насквозь.

– Ты говоришь, что это ты должна меня успокаивать. Разве ты не знаешь, что делаешь это каждый день?

Я непонимающе смотрела на неё и не могла полностью осознать её слова и их значение.

На её лице отразилась улыбка.

– Да, Ангел. Каждый день, даже не подозревая об этом, ты являешься тем единственным человеком… – её голос стал хриплым. – Женщиной, которую я люблю.

Она нежно обняла меня за шею и со всей своей непостижимой силой притянула к себе, подарив поцелуй полный огня, страсти и обещания. Я тут же ответила, страстно желая показать ей, как много она для меня значит – женщина полная огня, ярости и безграничной любви.

Я потеряла голову от желания и принялась ласкать ее, не обращая внимания на бинты, закрывающие многочисленные раны. Тихий стон быстро вернул меня в реальность, и я как ошпаренная оторвала руки от ее живота:

– О. Боже, извини! Я не…

– Тссс, – ответила она, вновь прижимая меня к себе, – Все хорошо. Я в порядке.

– Ты не совсем здорова.

Она поймала меня в плен своих горящих глаз:

– Ты нужна мне.

За эти слова я охотно продам душу самому дьяволу.

Взяв мою руку, она положила ее себе на теплую упругую грудь и прошептала:

– Дотронься.

Я не смогла сдержать стона и закрыла глаза от безумного удовольствия, ощущая ее плоть под своей трепещущей ладонью. И когда она тут же отозвалась на мои нерешительные прикосновения, всем телом потянувшись к моей руке, я почувствовала, что меня затягивает в океан эмоций, которые я старалась сдерживать изо всех сил.

«Расслабься, сладкий Ангел», – прошептала она, запуская свои длинные пальцы в мои стриженные вихры, снова притягивая к себе мои губы: «Просто расслабься».

Я поддалась звукам ее голоса, словно сладким песням сирен, и освободилась от стыда и печали, гнева и страха. Наши губы встретились в обжигающем поцелуе и я… просто расслабилась.

Я принялась ласкать пальцами ее грудь. Сначала легкие движения становились все настойчивее и настойчивее – во мне разгорался огонь страсти и желания обладать, нескончаемым топливом для которого были любовь и всепоглощающее желание.

Я чувствовала, как ее дыхание становится глубже, ловя языком стоны, срывающиеся с ее губ. Движение моих рук становились все более уверенными, запечатлевая в опьяненном мозгу незабываемое ощущение шелковистости ее кожи. Бинты, спеленавшие ее тело перестали быть препятствием. Теперь они не просто защищали ее раны, а скорее являлись знаками ее огромной храбрости, несгибаемой воли, каждый из них скрывал под собой напоминания о тяжелом сражении и выигранной войне.

Я осыпала их нежными поцелуями, проникаясь изумительной силой и очарованием женщины рядом со мной. Ее аромат заполнил мои чувства, ее вкус – мое священное вино. Звуки ее голоса – прекраснее любого хорала.