Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Лев Толстой - Виктор Шкловский

Лев Толстой - Виктор Шкловский

Читать онлайн Лев Толстой - Виктор Шкловский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 201 202 203 204 205 206 207 208 209 ... 219
Перейти на страницу:

В 2 часа Елизавета Валерьяновна вернулась к Толстому. Поговорили о «Круге чтения», о газетах. Жара у Льва Николаевича не было. Он обедал. Говорил, что осмотрит монастырь, приют, типографию.

Приехали к Марье Николаевне Александра Львовна и Варвара Михайловна с новыми дурными вестями; как раз в это время пришел Лев Николаевич; взволновался, растерялся.

Ему опять рассказали, что делается в Ясной Поляне.

Стали строить планы, куда ехать. На юг, на Кавказ, в Бессарабию?

Лев Николаевич выслушал молча и сказал:

– Мне все это не нравится.

Сели пить чай. Александра Львовна утешала:

– Не унывайте, папенька, все хорошо.

– Нет, – ответил Толстой, – нехорошо. – И опять повторил: – Нехорошо.

Потом ушел с Душаном.

Когда пришли к нему в гостиницу, Лев Николаевич сидел в комнате и писал письмо Софье Андреевне.

Вот это письмо:

«Свидание наше и тем более возвращение мое теперь совершенно невозможно. Для тебя это было бы, как все говорят, в высшей степени вредно, для меня же это было бы ужасно, так как теперь мое положение, вследствие твоей возбужденности, раздражения, болезненного состояния, стало бы, если это только возможно, еще хуже. Советую тебе примириться с тем, что случилось, устроиться в своем новом, на время, положении, а главное – лечиться.

Если ты не то что любишь меня, а только не ненавидишь, то ты должна хоть немного войти в мое положение. И если ты сделаешь это, ты не только не будешь осуждать меня, но постараешься помочь мне найти тот покой, возможность какой-нибудь человеческой жизни, помочь мне усилием над собой и сама не будешь желать теперь моего возвращения. Твое же настроение теперь, твое желание и попытки самоубийства, более всего другого показывая твою потерю власти над собой, делают для меня теперь немыслимым возвращение. Избавить от испытываемых страданий всех близких тебе людей, меня и, главное, самое себя никто не может, кроме тебя самой. Постарайся направить всю свою энергию не на то, чтобы было все то, чего ты желаешь, – теперь мое возвращение, а на то, чтобы умиротворить себя, свою душу, и ты получишь, чего желаешь.

Я провел два дня в Шамордине и Оптиной и уезжаю. Письмо пошлю с пути. Не говорю, куда еду, потому что считаю и для тебя и для себя необходимым разлуку. Не думай, что я уехал потому, что не люблю тебя. Я люблю тебя и жалею от всей души, но не могу поступить иначе, чем поступаю. Письмо твое – я знаю, что писано искренно, но ты не властна исполнить то, что желала бы. И дело не в исполнении каких-нибудь моих желаний и требований, а только в твоей уравновешенности, спокойном, разумном отношении к жизни. А пока этого нет, для меня жизнь с тобой немыслима. Возвратиться к тебе, когда ты в таком состоянии, значило бы для меня отказаться от жизни. А я не считаю себя вправе сделать это. Прощай, милая Соня, помогай тебе бог. Жизнь не шутка, и бросать ее по своей воле мы не имеем права, и мерить ее по длине времени тоже неразумно. Может быть, те месяцы, какие нам осталось жить, важнее всех прожитых годов, и надо прожить их хорошо.

Л. Т.».

Оболенская и Александра Львовна пошли к Душану. Душан сидел над картой.

Немного погодя пришел Лев Николаевич и, увидев Душана над картой, сказал:

– Только не поеду ни в какую колонию, ни к каким знакомым, а просто в избу к мужикам.

Потом поговорили о поездах, когда ехать. Лев Николаевич начал зевать и сказал:

– Я очень устал. Хочу спать. Утро вечера мудренее. Завтра видно будет.

Елизавета Валерьяновна пошла домой.

В пять часов утра она услышала звонок. Побежала к дверям с мыслью, что Лев Николаевич заболел. Вышла в прихожую, видит – стоит Душан с фонарем и говорит:

– Мы сейчас уезжаем.

– Что? Почему? Куда?

– Лев Николаевич в три часа проснулся, стал будить и торопить, чтобы поспеть на восьмичасовой поезд, который идет на юг. Я пришел спросить, где нанять ямщика.

Елизавета Валерьяновна послала на конный двор разбудить работника, чтобы велели монастырскому кучеру заложить пролетку. Ей жаль было будить мамашу – Марья Николаевна наволновалась, устала и поздно заснула. Е. Оболенская рассчитывала, что пройдет около часа, пока приедет ямщик.

Когда Марья Николаевна и Елизавета Валерьяновна пришли в гостиницу к Толстому, его уже там не было. Он уехал с ямщиком, которого оставила за собой Саша.

Он оставил ласковую, нежную записку сестре и племяннице: «Милые друзья, Машенька и Лизанька. Не удивляйтесь и не осудите меня за то, что мы уезжаем, не простившись хорошенько с вами. Не могу выразить вам обеим, особенно тебе, голубушка Машенька, моей благодарности за твою любовь и участие в моем испытании. Я не помню, чтобы, всегда любя тебя, испытывал к тебе такую нежность, какую я чувствовал эти дни и с которой я уезжаю».

Еще дорога

Что было перед отъездом из Шамордина?

Предполагалось ехать до Новочеркасска, остановиться у Денисенко, дочери Марьи Николаевны от второго брака, и попытаться взять с помощью ее мужа Ивана Васильевича Денисенко заграничный паспорт. Если что удастся, поехать в Болгарию, а если не удастся – уехать на Кавказ.

Лев Николаевич сидел над картой, разбирался при открытой форточке. Он увлекся, строил планы. Потом встал и сказал:

– Ну, довольно. Не нужно никаких планов. Завтра увидим. Завтра все увидим. Я голоден. Что бы мне съесть?

Александра Львовна и Варвара Феокритова с обычной своей заботливостью и хлопотливостью привезли с собой грибы, яйца, овсянку-геркулес, спиртовку и живо сварили овсянку. Лев Николаевич поел, похвалил стряпню, вздохнул, сказал: «Тяжело», – и пошел спать.

Ранним утром, Еернее, ночью он разбудил всех:

– Едем! Едем скорей!

Он боялся приезда Софьи Андреевны или Андрея Львовича.

Было темно. Зажгли свечи. Лев Николаевич все торопился. Вот его запись в Астаповском дневнике 31 октября:

«Саша забеспокоилась, что нас догонят, и мы поехали. В Козельске Саша догнала, сели, поехали».

На станциях стучали телеграфные аппараты, передавали слова простых телеграмм и цифры шифрованных. По дорогам ехали сыщики, жандармы и корреспонденты всех газет.

Измученную Софью Андреевну в Ясной Поляне расспрашивали корреспонденты «Русского слова». Постаревшая, осунувшаяся женщина говорила охотно, потому что в «Русском слове» был напечатан фельетон Власа Дорошевича, очень уважительный по отношению к Софье Андреевне. Старая женщина оправдывалась перед миром.

Толстой ехал. В поезд сели без билетов в 7 часов 40 минут утра, а в 2 часа 34 минуты получили билеты на станции Волово до станции Ростов-на-Дону.

Толстой сам с огорчением узнал из газет, как его ищут.

Между 4 и 5 часами дня Толстой почувствовал озноб. Температура поднялась до 38,1.

1 ... 201 202 203 204 205 206 207 208 209 ... 219
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Лев Толстой - Виктор Шкловский торрент бесплатно.
Комментарии