Сердце Альтиндора. Дилогия (СИ) - Крис Кельм

Как бы то ни было, но вход в подземелье оказался открыт, и мы, один за другим — впереди Марэген — вошли в коридор…

Глава 19

Отряд Духоборцев не спеша двигался по Замковой улице. Чем ближе он подходил к дому, в котором обитал Риммер, тем заметнее были перемены, охватившие эту часть Торгового квартала и неотвратимо распространявшиеся по всему Нижнему Асхонелу. Чернота, стлавшаяся пушистым ковром под ногами и карабкавшаяся на стены домов, становилась гуще и все серьезнее препятствовала продвижению. Настал момент, когда Жарэду пришлось прибегнуть к помощи защитного порошка, чтобы разогнать субстанцию, попытавшуюся сковать его движения. Было у нее еще одно необычное свойство. Чернота смягчала, а то и вовсе гасила любые звуки на расстоянии более десяти шагов, и наоборот — усиливала те, что рождались в непосредственной близости от Духоборцев. Поэтому крики пролетавших над крышами духов были едва слышны, зато шаги идущих рядом соратников, чавканье черной подвижной массы под ногами и собственное дыхание казались преувеличенно громкими и раздражительными.

Вот и убежище Риммера — двухэтажный дом, полностью утонувший в черной густой слизи, мрачный и одинокий на фоне руин, в которые превратились все соседние постройки. До него было рукой подать…

…но где же Духоборцы, отправленные сюда Хранителем традиций этой ночью?

Их нигде не было видно, и этот факт заставлял Жарэда строить самые печальные предположения.

Отряд остановился в полусотне шагов от Логова — дальнейшему продвижению препятствовали развалины дома, рухнувшего поперек улицы.

«Слишком далеко, — подумал Жарэд. — Нужно подойти поближе».

Пришлось свернуть в переулок, заваленный битым камнем, но не так безнадежно, как главная улица.

И тут он обнаружил одного из побратимов, вступивших в неравный бой с центальскими тварями. Молодой парнишка девятнадцати лет от роду, очень сильный Духоборец, подававший большие надежды. Жарэд узнал его, не смотря на то, как сильно он изменился. Его некогда густые черные волосы поседели за одну ночь, а тело… Оно высохло, сморщилось и почернело. Выпученные от страха глаза мутным взором глядели на небо, стремительно затягивавшееся свинцовыми тучами, а рот остался распахнут в немом крике боли. Но даже после смерти Чернота так и не смогла приблизиться к его телу, оставив островок нетронутой заразой земли.

Следовало бы провести ритуал последнего пути, предав тело огню, но не сейчас. Потом. Обязательно.

Обогнув останки молодого соратника, Духоборцы свернули за угол… и наткнулись еще на одно тело почитателя традиций предков. Мужчина сидел, прислонившись спиной к стене, уронив голову на грудь. Обе ноги были оторваны чуть ниже колен. Он умер совсем недавно — кровь еще не запеклась на страшных ранах, продолжала сочиться на землю. Но Чернота уже обволокла добычу, неспешно карабкаясь вверх к поникшей голове. Чуть в стороне лежал еще один Духоборец, чье тело уже поглотила черная прожорливая слизь.

Жарэд сунул пальцы в мешочек, в котором осталось совсем мало защитного порошка, но не пожалел щепотки на то, чтобы освободить своих соратников от Черной Пагубы.

Так, пробираясь через завалы и оставляя позади тела погибших товарищей, Духоборцы добрались до логова Риммера, подойдя к дому со стороны черного хода. Обломки соседнего строения, рухнувшего и завалившего переулок, надежно блокировали дверь, затянутую к тому же толстым слоем Черной Пагубы. Рядом их предшественники, прежде чем напали духи, успели расчистить площадку для ритуала. Теперь это был единственный островок чистой брусчатки радиусом около десяти шагов. На большее у них не хватило ни сил, ни времени.

Теперь следовало действовать быстро, пока их не заметили духи, расползшиеся по всему кварталу.

Не смотря на то, что этот ритуал был знаком чисто теоретически нынешнему поколению Духоборцев, они действовали слажено и споро. Первым делом следовало оградить место проведения ритуала от посягательств центальской нечисти. Самыми лучшими защитниками испокон веков были Деревянные стражи. Но на их создание и транспортировку у Духоборцев не было времени. Поэтому массивные столбы пришлось заменить их маленькими копиями — небольшими колышками длиной в локоть, увенчанными четырехликим резным изображением Стража. Достав колышки из дорожных мешков, Духоборцы вбили их в брусчатку вдоль границы очищенной территории.

Подготовку ритуала взял на себя Жарэд. Его прикрывали трое помощников. Они приготовили арбалеты и специальные короткие болты, украшенные резной вязью. Впрочем, знаки были не просто украшением. Они не были похожи ни на что другое — даже на пимперианские символы. Никто из последователей традиций предков не знал ни что они обозначают, ни откуда они появились. Одни считали, что это было наследство первых цанхи, другие же полагали, что знаки гораздо древнее, и их создатели жили на территории Варголеза задолго до появления пимперианцев. Так или иначе, но знаки эти были крайне действенны в борьбе с духами и с успехом использовались жителями Кудома для защиты своих жилищ и уничтожения нечисти. Секретами изготовления артефактов на основе загадочных знаков обладали лишь избранные Духоборцы. К сожалению, с появлением Братства таких людей осталось совсем мало, да и те уже доживали свой век.

Жарэд опустился на колени и, достав из мешка шкатулку Эденора, аккуратно поставил ее на землю. Это было временное вместилище для предмета, хранившегося с давних пор в одной из сокровенных рощ Кудомского леса. После того, как старейшины активировали ларец, открыть его мог только Жарэд.

Духоборец опустил руку на оттиск ладони на крышке и спустя пару мгновений она открылась. Жарэд трепетно скатал в сторону бархатное покрывало, укутывавшее артефакт, и, затаив дыхание, взял его в руки.

По форме предмет напоминал большое веретено из неизвестного серебристо-черного металла, сильно утолщенное в середине, и истончавшееся до состояния иглы на обоих концах. Поверхность артефакта оказалась неровной, разбитой на сегменты, каждый из которых был украшен мелкими офаранами и пимперианскими символами.

Обхватив артефакт пальцами одной руки, Жарэд на мгновение задумался, а потом поочередно надавил на лишь ему одному известные символы в порядке, сообщенном ему старейшинами. И тут же почувствовал как завибрировал артефакт в его руках. Жарэд осторожно разжал пальцы, и «веретено» осталось висеть в воздухе, медленно крутясь слева направо.

Духоборцы разошлись в стороны, не сводя глаз с артефакта.

Неожиданно «веретено» «лопнуло», разбежавшись огненными трещинами по граням восьми сегментов. Металлические пластины медленно разлетелись в стороны, продолжая вращаться вокруг сердцевины, представлявшей собой крупный черный кристалл, облаченный в изящную металлическую оплетку, усеянную мелкими офаранами. Они сверкали ярко, но не долго. Исчерпав накопленную энергию, кристаллы начали затухать. Одновременно с этим замедлялось вращение «лепестков-сегментов», пока они совсем не остановились.

Духоборцы посмотрели на Жарэда, и он сдержанно кивнул. Молодые люди приблизились к ближайшим сегментам и, прикоснувшись к ним, легко взяли пластинки в руки. После чего сердцевина мягко опустилась на землю, и офараны окончательно потухли.

Обладатели «лепестков» разбрелись по территории, окружавшей логово Риммера, а Жарэд достал из мешка подставку, похожую на подсвечник, поставил его в центре расчищенного островка и водрузил в кольцо «мертвый» кристалл. Как только «лепестки» будут рассредоточены по территории, останется только напитать офараны Силой, и тогда…

Что случится после этого, не знал ни сам Жарэд, ни направившие его в Сандору старейшины. Пимперианский артефакт передавался из поколения в поколение на протяжении веков, но никто из хранителей так и не решился им воспользоваться. Даже тогда, когда полчища Гонгота, сея смерть, направились на восток, намериваясь пересечь Орик и вторгнуться в Варголез, совет старейшин, большинство в котором в те годы занимали мягкотелые по своей натуре Заклинатели, отказался от его применения, испугавшись неведомых последствий. Уж слишком скудны и противоречивы были сведения об этом артефакте. Неоспоримым было лишь то, что даже во времена Древних не было оружия мощнее и страшнее ЭТОГО, а посему применить его можно было только в исключительном случае. И вот теперь, когда Сандоре, Варголезу и всему миру угрожала смертельная опасность, а совет представляли в большинстве своем Духоборцы, этот момент настал.

Чтобы избежать ненужных трений, старейшины не стали говорить о своем решении Ингусу. И, как вскоре убедился Жарэд, — это было правильное решение. Старик наивно рассчитывал на группу осквернителей могил, отправившуюся в подземелье Древних за мифическим зеркалом Асгира. И при этом настаивал на том, чтобы Духоборцы во главе с Жарэдом Кленовым Листом затаились до поры до времени и обязательно дождались их возвращения. Мол, повелителя центальской нечисти невозможно уничтожить привычными способами…