Китай - Эдвард Резерфорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Значит, ты под ложным предлогом нашла мне богатого мужа.
– Никто никогда не говорил, что это правда. Яо сам решил поверить в это. Он может даже сам так не думать, но ему, вероятно, нравится, когда другие так считают.
– И что мне остается?
– Быть замужем за хорошим человеком и благодарить судьбу, – твердо сказала Мэйлин. – Он все равно бы женился на тебе. И я уверена: он очень рад, что взял тебя в жены.
– Почему все построено на лжи?
– Твой добрый муж не ложь. Ваши дети не ложь. Ваш дом не ложь. Мы должны опираться на то, что истинно в нашей жизни. У тебя больше возможностей для развития, чем у большинства людей. Вот так мы и движемся вперед.
– Возможно, я не хочу двигаться вперед.
– А нужно!
Яркая Луна не ответила. Затем у дальних ворот сада появился господин Яо, и их разговор закончился.
Незнакомец прибыл в дом генерала на следующее утро. Гуаньцзи сидел в маленькой библиотеке и читал письмо коллекционера из Ханчжоу, когда слуга доложил:
– Господин, вас хочет видеть человек, который говорит, что он ваш родственник.
– Такое впечатление, что ты сомневаешься, – заметил Гуаньцзи.
– Это так.
Их клан за столетия разросся, и генерал всегда брал за правило доброжелательно относиться к представителям клана Сувань Гувалгия, даже если не был уверен, кто они такие.
– Проводи его ко мне. Посмотрим, что за птица, – дружелюбно сказал он и почти сразу пожалел об этом.
Гость был примерно его возраста и роста, если бы не сутулился так сильно. Но на этом сходство заканчивалось. Лицо землистого цвета. Одежда не то чтобы лохмотья, но сильно поношенная, что производило тягостное впечатление. Любитель опиума, предположил Гуаньцзи.
– У нас есть кое-что общее, генерал, – произнес незнакомец.
– Да?
– Вы в девятом поколении потомок нашего великого предка Фионгдона, я тоже.
Ой ли? Кто знает… Без сомнения, гость был готов подробно рассказать о происхождении, но Гуаньцзи не хотел этого слышать.
– Где вы живете? – спросил он, надеясь, что далеко.
– Сиань.
Сиань – одна из четырех древних столиц Китая. Этот город неоднократно перестраивался и был известен как Чанъань, Дасин. Отсюда начинался Шелковый путь на запад. А еще там располагался форт с большим гарнизоном маньчжурских знаменных.
– Что привело вас сюда?
– Я приехал в Пекин, чтобы хоть раз в жизни увидеть Полюс Духа нашего клана.
– Благая миссия!
– На поездку ушли все средства, что у меня были.
Ясно. Он пришел за деньгами.
– А потом заехали сюда.
– Увидеть Западное озеро. И навестить вас.
– Для меня большая честь, – сухо сказал Гуаньцзи.
– Я много лет следил за вашей доблестной карьерой.
И несомненно, ты следил за карьерой и других родственников, за чей счет хотел бы жить, подумал Гуаньцзи.
– Чем вы зарабатываете на жизнь? – осторожно поинтересовался он.
– Мой отец был знаменным солдатом, – ответил гость.
– Мой тоже. А вы?
– Увы, император нанимает нас все реже.
– Это правда. Ханьские войска зарекомендовали себя лучше. Я сам командовал ими. – Гуаньцзи дал ему пару мгновений переварить сказанное. – Значит, вы живете за счет довольствия, риса и серебра, на которое мы, как потомственные знаменные, имеем право, – продолжил он.
– Довольствия, которое уменьшается с каждым годом! – возмущенно воскликнул посетитель.
– Не глупите, – сказал Гуаньцзи. – Вы не хуже меня знаете, что денег нет. Восстание тайпинов разорило всю долину Янцзы, а выплаты варварам истощили казну. Кроме того, с каждым поколением маньчжуров становится все больше. Вы же понимаете, что империя не может позволить себе довольствие в том размере, как это было раньше.
– Что же нам делать?
– Люди иногда забывают, но, когда маньчжуры впервые завоевали Китай и свергли династию Мин, знаменных была просто тьма. Выплачивали ли им довольствие? Нет. Большинству выдали надел и велели обрабатывать землю, как скромным крестьянам-ханьцам. К сожалению, у них это плохо получалось, но это была их награда.
– Но Сувань Гувалгия были избранными, занимали положение выше остальных.
– Это правда, что мы и другие кланы были избранными знаменными, которых селили в гарнизоны в больших городах и которым платили жалованье в награду за военную службу.
– И нам не разрешали заниматься ничем другим.
– Сначала так и было. Но времена меняются. Теперь знаменным можно даже торговлей заниматься. У моего дяди была типография, – напомнил ему Гуаньцзи. – Благородное занятие, но, по сути, все та же торговля. – Он с отвращением посмотрел на своего родственника, если это и правда его родственник. – Вы думаете, что у вас какие-то особые права?
– Конечно, – последовал ответ.
Гуаньцзи кивнул сам себе. Он уже столько раз такое видел, видел, как знаменные просят милостыню на улицах Ханчжоу, вместо того чтобы работать, так как считают, что работать ниже их достоинства. Такие члены его клана были ничтожествами. В глубине души он презирал их так же сильно, как и ханьцев. Только одна неприятная мысль терзала его: а он чем лучше? Насколько он обязан успехом дяде, который умело использовал права, оставшиеся у маньчжуров? Конечно, он сдал экзамены и получил статус цзюйжэня благодаря тому, что он маньчжур. Да, он усердно трудился и продвинулся благодаря своим заслугам. Но что, если бы за ним не стоял его дядя? Он стал бы таким же ничтожеством? Нет, тысячу раз нет! Эта мысль приводила его в бешенство, и сейчас он вдруг понял, что сжимает кулаки от ярости. Вместо того чтобы дать объявившемуся родственнику денег и отправить восвояси, Гуаньцзи для начала решил проучить его:
– Боюсь, ничем не могу вам помочь. Если я дам вам денег, вы потратите их на опиум. Так что придется поискать кого-нибудь еще, чтобы сесть ему на шею.
Родственник посмотрел на Гуаньцзи с недоверием, а потом его лицо исказилось от ярости.
– Это так вы принимаете члена клана Фионгдона?! – воскликнул он.
– Видимо, да, – хмыкнул Гуаньцзи.
– Да пошел ты! – заорал гость так громко, что слуга испуганно заглянул в библиотеку. – Думаешь, что можешь смотреть на меня свысока? Сидишь тут себе в прекрасном доме, все называют тебя генералом, и считаешь себя лучше меня? А я, между прочим, знатный человек. Моя ветвь получше, если ты действительно хочешь знать.
– Не хочу.
– Да пошел ты!
– Вы выставляете себя дураком.
– А ты меня не впечатлил. Ни капельки.
– Не шумите! – буркнул Гуаньцзи; слуга все еще нервно топтался в дверях. – Если хотите, чтобы я дал вам денег на дорогу, – спокойно продолжил он, – то, думаю, стоит быть повежливее.
– Сукин сын!
Гуаньцзи бесстрастно посмотрел на него, затем обратился к слуге:
– Сходи за помощью.
– Я требую, чтобы ко мне в этом доме относились с должным уважением! – вскричал его гость.
– Я тоже!
Гуаньцзи встал, подошел к шкафу, открыл ящик и достал мешочек с монетами. Он вытащил несколько монет, положил их обратно в ящик, вернулся с мешочком и снова сел. В
