Китай - Эдвард Резерфорд

подумал Гуаньцзи. Он был очарован ее красотой, когда мельком увидел в храме, но сейчас ощущение усилилось, когда она подавала им чай.

В китайской чайной церемонии нет ничего жесткого или формального. Гость должен почувствовать, что ему рады, ощутить себя умиротворенно, как дома. Каждое движение было простым и практичным. Сначала чайник и пиалы ополаскивали горячей водой, затем аккуратно засыпали в заварочный чайник темные завитки чайного листа. Ароматическую чашу подносили каждому гостю, чтобы тот мог вдохнуть аромат чая, затем настой сливали, процеживая листья, в кувшинчик, из которого прозрачной жидкостью с тонким ароматом наполняли пиалы до половины, не более.

Лишь одна деталь чайной церемонии не была строго практичной. Гость стучал костяшками пальцев по столу в знак благодарности. Это было отсылкой к истории о том, как однажды, много веков назад, некий император, путешествовавший инкогнито и остановившийся в трактире, налил чая слуге, а тот, дабы не выдать личность императора, использовал этот почти невидимый жест вместо коутоу.

Что же такого особенного в Яркой Луне? Она проводила чайную церемонию безукоризненно, как и служанки в чайных. Все дело в грации, которую молодая женщина при этом демонстрировала. Это было почти волшебно.

Как она этого добилась? Гуаньцзи попытался разгадать ее секрет. Может, это ее поза, манера держаться. Она сидела слегка выгнув спину, но лишь настолько, насколько это было задумано природой. Молодая женщина была совершенно сосредоточенна, ее лицо оставалось спокойным.

Гуаньцзи отметил про себя красивую линию груди, небольшой, но женственной.

Внезапно он испытал желание обладать этой женщиной. Нет, не обычную смесь любопытства и похоти, которую вызывали у него хорошенькие женщины. Это было нечто большее. Может быть, я влюбился, подумал он.

– Я говорил жене, – заметил господин Яо, – что вы знаете об озере куда больше, чем кто-либо из местных.

Это было явным приглашением сказать ей пару слов.

– О, ваш супруг мне польстил, – вежливо начал Гуаньцзи. – Но я и правда родился на берегу в гарнизоне в Чжапу, а мой дядя был известным книгопечатником и литературным деятелем в Ханчжоу. Поэтому вполне естественно, что, уйдя в отставку, я перебрался на берег Западного озера. – Он улыбнулся. – Я уверен, вы знаете очаровательную легенду о том, как оно появилось.

– Да, господин, – ответила Яркая Луна. – Небесная Императрица пыталась украсть волшебный белый нефрит, который охраняли Нефритовый Дракон и Золотой Феникс, и во время битвы с ее армией нефрит упал на землю, образовалось озеро Сиху, которое по сей день охраняет гора Феникса.

– Все так. Знаете, есть много других историй, связанных с озером, в основном, конечно, истории о потерянной любви. Сказание о Белой Змее, например.

– «Дева Белая навеки заперта в пагоде Лэйфэн», – тихо произнесла Яркая Луна.

Гуаньцзи удивленно посмотрел на нее. Существовали бесконечные версии этой легенды. Самые популярные современные превратили то, что на самом деле было довольно мрачной историей, в романтичную версию. Но строчка, которую она процитировала, взята из менее известного стихотворения. Гуаньцзи не ожидал, что она его знает.

– «Ее возлюбленный умрет, когда отыщет Белую Змею», – процитировал он следующую строку, а потом обратился к господину Яо с восхищением: – У вашей жены необыкновенные познания в поэзии.

– О да! – со смехом воскликнул Яо. – Она может процитировать любое стихотворение.

Яркая Луна слегка поклонилась Гуаньцзи, принимая его комплимент. Затем она подняла глаза и мельком взглянула на него, лишь на миг и так, что господин Яо не видел, но сообщение было ясным: мой муж неуч, но что тут поделать? Гуаньцзи снова обратился к господину Яо:

– Вы уже бывали в пагоде Лэйфэн?

Этим необычным старым руинам было девять веков. Давным-давно японские пираты сожгли верхние деревянные ярусы огромной восьмиугольной башни, но каменный остов все еще высился на холме над водой, словно призрачный страж.

– Некоторые ученые считают, что под башней скрыта гробница, в которой хранится прядь волос Будды.

Гуаньцзи продолжал рассказывать об императорах, которые посещали озеро, и о некоторых знатных жителях нынешней эпохи, при этом обращался к обоим, но старался смотреть в глаза только торговцу, а не его молодой супруге.

– Твоя мать должна это услышать, – вдруг сказал Яо Яркой Луне. – Сходи за ней!

– Ты же знаешь, мама плохо себя чувствует, – негромко напомнила она мужу. – И чайная церемония еще не закончена.

– Не важно! – перебил он. – Твоя мать лишь немного устала. Скажи, что я попросил ее прийти. Это ее взбодрит!

Яркая Луна не стала спорить, но видно было, что она недовольна, и Гуаньцзи вряд ли мог ее винить. Однако господин Яо не испытывал раскаяния.

– Полезно иногда ей возразить, – радостно заметил он, как только жена ушла. – Мать Яркой Луны приехала к нам в гости сразу после того, как мы впервые встретились с вами в храме. Очень красивая женщина. Она из богатой крестьянской семьи, но необычайно утонченная. Овдовев, была наложницей высокопоставленного мандарина из древнего и знатного рода. Моя жена поздний ребенок. Когда она родилась, ее братья были уже взрослыми.

– Ясно.

– Яркая Луна очень похожа на мать, но еще похожа и на некоторых родственников того самого мандарина. Он даже официально удочерил ее, если понимаете, на что я намекаю.

– Думаю, понимаю.

– Вас может удивить, что матери Яркой Луны, в отличие от остальных членов ее семьи, не бинтовали ноги. Дело в том, что ее собственная мать происходила из богатой семьи хакка, и, чтобы угодить им, отец не стал бинтовать ей ноги.

– Ну я же маньчжур! – откликнулся Гуаньцзи. – Ни одной женщине в моей семье, включая мою жену, не бинтовали ноги!

Время от времени он спал с ханьками, у которых были ножки-лотосы, однако легендарные крошечные ножки не казались ему чем-то таким уж эротичным. На самом деле он даже старался не смотреть на них во время любовных утех.

– Я надеюсь, она достаточно здорова, чтобы присоединиться к нам, – сказал господин Яо. – Думаю, она вам понравится.

Через несколько минут появилась упомянутая дама.

Гуаньцзи разинул рот от удивления. Сколько же лет этой женщине?! По рассказам, ей должно было быть уже за шестьдесят. Старше, чем он. А на вид можно дать максимум пятьдесят, и она потрясающе красива!

Внезапно ему пришло в голову, что у господина Яо мог быть скрытый мотив, чтобы их познакомить. Он улыбнулся про себя. Хотел ли Яо, чтобы он взял эту женщину в свой дом? Это создаст связь между новоиспеченным представителем знати и его уважаемым соседом. Он также предположил, что Яо хотел бы, чтобы под боком у молодой жены была материнская поддержка.

Что ж, я волен делать что захочу, подумал Гуаньцзи.

– Генерал любезно сообщил, – обратился к Мэйлин господин Яо, – что, когда нам доставят новую лодку, он отвезет нас на прогулку и покажет самые живописные уголки озера.

– Через три дня как раз полнолуние, – напомнил всем Гуаньцзи. – Господин Яо, лодку успеют доставить к