Невеста каторжника, или Тайны Бастилии - Георг Борн

– Дочь согласилась убить собственного отца?! – словно не веря ушам, переспросила Роза.

– Там, где правит ненависть, все остальное отступает на второй план, – снисходительно пояснила племянница отравительницы. – Вскоре господин Обре внезапно скончался в своем имении близ Парижа. Никто, конечно, и заподозрить не мог, что его отравила собственная дочь.

– Ужасно! – вскрикнула Роза.

– Но на этом дело не кончилось, – продолжала старуха. – Марию–Маргариту де Бранвиль обуяла демоническая страсть к отравительству. Она достигла в этом большого искусства, и жертвы одна за другой умирали от рук ее и ее любовника. – Старуха покачала головой. – Сен–Круа больше всего на свете любил деньги. Но у маркизы, кроме моей матери, были еще два брата, которые и должны были наследовать богатства старого Обре. И, конечно, Сен–Круа без колебаний решил избавиться от них. Разумеется, тем самым надежным способом, который они с маркизой многократно опробовали. Не в его привычках было откладывать столь важное дело в долгий ящик. Подкупить одного из слуг оказалось делом несложным, и вскоре оба брата скончались, отведав отравленного паштета. Трупы анатомировали и обнаружили несомненные признаки яда, но никому и в голову не пришло заподозрить в столь страшном преступлении сестрицу погибших и ее любовника. Так продолжалось довольно долго, и оба они твердо уверовали в свою безнаказанность. – Старуха помолчала. Затем продолжила свой рассказ: – Но они заблуждались. Все наконец открылось самым неожиданным образом. Сен–Круа пользовался стеклянной маской, когда перегонял яды, чтобы случайно не вдохнуть пары. Но однажды он неловко повернулся, маска упала, и Сен–Круа, вдохнув ядовитый воздух, упал замертво. Может быть, если бы его вытащили из этой комнаты, он бы выжил. Но никого не было рядом и некому было ему помочь.

– Это возмездие, – пробормотала Роза–Клодина. – Он умер от того яда, которым убивал свои жертвы.

– Явились полицейские чиновники, чтобы описать оставленное им имущество. В лаборатории обнаружили множество химических веществ в колбах и банках. И все бы так и осталось, если бы один из чиновников не обратил внимания на невзрачный деревянный ящичек. В первом его отделении под крышкой лежала записка, в которой Сен–Круа просил нашедшего передать ящичек маркизе де Бранвиль в случае его смерти. Однако чиновник не стал торопиться и, вскрыв потайное отделение, обнаружил запас искусно составленных ядов в крошечных бутылочках и аккуратных коробочках. Это были те самые страшные средства, с помощью которых Сен–Круа и его сообщница извели не только множество людей, но и животных, на которых испытывали вновь составленные яды, проверяя, не останется ли следов, свидетельствующих об отравлении.

– И теперь этой тайной владеете вы? – прошептала Роза.

– Подождите, милочка, мой рассказ близится к концу. И тогда вы сможете мне объяснить, чего вы хотите от меня. – Старуха снова помолчала и, вдруг подмигнув, злорадно ухмыльнулась: – Но в том ящичке, кроме ядов, нашли также письма от маркизы и расписку в получении двух тысяч ливров от того слуги, что помог отравить братьев Обре. Все стало ясно. Маркиза же, узнав о смерти своего сообщника, поспешила в Париж. Каким‑то образом ей стало известно, что полицейские нашли тот ящичек, но она не знала, что им удалось познакомиться с его содержимым. Она попыталась получить в полиции этот ящик, но когда ей его не отдали, а даже поинтересовались, где она намерена остановиться в Париже, маркиза мгновенно все сообразила и, не теряя времени, уехала из Франции. Обосновавшись в городе Люттихе, стала выжидать. А в парижскую полицию явился некий Ла Шоссе, чтобы получить деньги, доверенные им внезапно умершему Сен–Круа. Он даже точно указал, где в жилище покойного должны были храниться деньги. Это обстоятельство не оставило у полиции сомнений, что Ла Шоссе был близко знаком с Сен–Круа. Его тут же арестовали, и он в конце концов признался, что с его помощью маркиза и капитан обменивались письмами. Вскоре же стало известно, что де Бранвиль однажды показала одной из своих знакомых ящичек со склянками, сказав, что в них находится замечательное средство, чтобы мстить врагам.

– Мне тоже нужен яд именно для этой цели! – вырвалось у Розы. – Но маркиза пользовалась им не для мщения, а для убийств.

Старуха пристально взглянула на нее, покачала головой и продолжала:

– А когда этого Ла Шоссе подвергли пытке, он признался, что по поручению Сен–Круа и с помощью полученного от него яда отравил братьев Обре и что маркиза де Бранвиль знала об этом. Ла Шоссе был колесован. Маркизу тоже приговорили к смерти, но это ее не пугало – в Люттихе она чувствовала себя в полной безопасности, и даже не побеспокоилась переменить свое имя. Тогда опытный соглядатай по имени Дегре с восемью надежными помощниками был послан в Люттих. Там он передал городскому совету все изобличающие маркизу документы и просил выдать опасную отравительницу. Советники не пожелали официально вмешиваться в это дело, но пообещали не препятствовать аресту маркизы. Она же, узнав от надежных людей о грозящей опасности, отправилась в монастырь, куда полицейские и не посмели бы сунуться. Но Дегре сумел перехитрить ее. Он переоделся аббатом, отправился в монастырь и при первом же удобном случае представился маркизе, назвавшись вымышленным именем и пояснив, что он остановился передохнуть по дороге в свой приход. Она ничего не заподозрила. Ей даже понравился любезный аббат, рассыпавшийся в комплиментах и чуть ли не на второй день признавшийся ей в любви. Поэтому, когда он предложил ей совершить прогулку в близлежащую рощу, маркиза без колебаний согласилась. Но едва они вышли за монастырские стены, он арестовал ее.

– Тщеславная дура попала в грубую ловушку, – презрительно проговорила Роза–Клодина.

– Но маркиза попыталась спастись, попробовав соблазнить Дегре. Однако ничего не вышло. На границе их встретили судьи, чтобы сразу же допросить. Маркиза попробовала отпираться от всех обвинений, но тут между ее бумагами отыскались листки с рецептами ядов, и Бранвиль была вынуждена признать свой почерк. В этих же бумагах находилась рукопись «Моя исповедь», в которой маркиза подробно описывала собственные преступления. На допросе она объявила, что все это сочинила в припадке безумия и свалила все преступления на Сен–Круа, который рассказывал ей о своих делах и намерениях. Судьи приговорили ее к пытке. Как только она увидела страшные орудия, с помощью которых у нее собирались вырвать признание, мужество покинуло ее, и она тут же созналась в сообщничестве. Вскоре ее казнили на городской площади… Такова печальная история маркизы де Бранвиль, сестры моей матери.