В лабиринтах тёмного мира. Том 2 - Олег Северюхин

Махнув на все рукой, он снова пошел в ванную комнату и стал причесываться перед приходом врача. Но когда на макушке гребень стал стукать обо что-то твердое, Банкир похолодел:

– Если у меня на голове растут рога, то я не рогоносец и не свинья, а Черт, – и он счастливо засмеялся, от того, что жена ему оказалась верна, а он оказался не кабаном.

Прибывший врач даже не поздоровался.

– Раздевайтесь, – коротко сказал он и приступил к осмотру.

Осмотр был краткий.

– Все понятно, – сказал, – это либо эпидемия, либо биологическая диверсия нашего вероятного противника. Что вчера пили и ели?

– Да ничего не обычного, – сказал Банкир, – все как всегда: виски, фуа-гра, хамон, пармезан…

– Женщины? – спросил врач.

– Упаси меня Бог, – весело сказал пациент, косясь на жену.

– Понятно, – сказал врач, – у министра внутренних дел и директора службы безопасности тоже самое. И на улице полно чертей, у всех обувь сваливается и все чего-то хрюкают, а на улице запах сероводорода, как будто весь город протух. Сидеть дома не рекомендую, чтобы дом не, – и он замялся, подбирая более вежливое выражение, но потом махнул рукой на все условности и сказал просто, – не провонять.

Консилиумное совещание

Билбордтаун еще не привык быть столицей Билбордии. Пока резиденция президента не в Билбордтауне, приходится все время оглядываться на ту столицу, где работают параллельные структуры. Министры все в Билбордтауне, а их замы в Борде и вхожи в кабинет премьера, решая те задачи, которые всегда решают министры. Вообщем, ситуация как в прошлые годы в Казахстане: президент в Астане, бывшем Акмолинске и Целинограде, а все министры в Алма-Ате и что хотят, то и делают, но они хотя люди на внешний вид.

Совещание проходило у Банкира. Присутствовали Мент, Чекист и Корепан. Все были похожи друг на друга. Произошла какая-то унификация всех людей.

– Что там у нас в мире деется? – упавшим голосом спросил Банкир.

– В мире все хорошо, – сказал Чекист, – у нас все плохо. Все мировые разведки всполошились и зорко наблюдают за происходящим у нас. Все медицинские центры усиленно работают над сывороткой, препятствующей превращению человека в то, во что постепенно превращаемся мы.

– А во что мы превращаемся? – вставил свои пять копеек Корепан. – У нас вся братва на воле и на киче рогом на всех прет, причем на воле рога выросли меньше, чем на зоне. Все вертухаи в панике, их просто невозможно отличить от зеков, своди всех в баню и потом не разберешься, кто кум, кто мужик, а кто вертухай.

– По информации с мест, – мрачно сказал Мент, – восемьдесят шесть процентов населения заражены и испытывают потрясение от превращений. Мне кажется, что мы должны задействовать все средства массовой информации, чтобы доказать, что все происходящее с нами – это норма, а все оставшиеся в прежнем виде люди – это грешники и носители неправильных генов, отклонение от нормы. Все иконы нужно перерисовать, всех художников бросить на внесение дополнений в картины всех музеев. Копыт там всяких, рогов разной формы и щетины.

– Да как же мы у Рембрандта всем героям будем рога пририсовывать? – возмутился Чекист.

– Ну, с Рембрандтом проще всего, у него там все как настоящие черти выглядят, – сказал Мент, – сложнее будет с портретами власть предержащих и олигархов. Как бы они не взбрыкнули.

– Не взбрыкнут, – сказал Банкир, – иначе они к своим банковским ячейкам и счетам доступа иметь не будут. Хуже будет с попами. Звонил мне местный архиепископ, говорит, что это кара Божья и начало нового Армагеддона. Приглашал в Успенский собор помолиться. Куда мы туда с копытами, хвостами да рогами пойдем.

– Хвостами? – переспросили участники совещания, лихорадочно сунув лапу в штаны и ощупывая отмершие было рудименты на пути перехода от обезьяны к человеку.

– Да, – сказал сокрушенно Чекист, первым закончив обследование своего организма, – лучше бы нам все-таки быть обезьянами, а не теми, во что мы превратились. Уж лучше жить на планете обезьян, чем в сплошном Аду. А как там в старом центре?

– Там действительно настоящий Ад, – сказал Мент, – правительство перешло на закрытый режим работы. Министерство иностранных дел прекратило прием и контакты с иностранными дипломатами. Сотрудники наших посольств и учреждений оказались зараженными и самолетами МЧС эвакуируются на родину во избежание создания нежелательного имиджа нашей страны. Выходцы из Билбордии и из СССР тоже заболели неизвестным синдромом.

– А они-то почему? – спросил Банкир.

– Советский синдром оказался сильнее, чем мы предполагали. Несмотря на гражданство тех стран, выходцы с нашей родины не избавились от синдрома победителей и ненависти к тем, кто не молятся на них за прошедшую победу, а поэтому и они стали такими же как мы, с рогами и копытами, – сказал Чекист. – Наши аналитики делают вывод о том, что либералы, национал-предатели и пятая колонная не подвержены общему синдрому. Как заговоренные. Вот это еще раз доказывает, что они настоящие враги и предатели, иначе они были таким же, как и мы.

– Как рейтинги у руководителей? – спросил Мент.

– Выше, чем обычно, – сказал Чекист, – отмечается высочайшее единение руководящего звена и народа, объединенного общей бедой. Все телевизионные каналы переходят на круглосуточное вещание программ «Воскресный вечер с кисельными соловьями», к этой же программе приурочены показы новых мод и обмен опытом житья в новых условиях. Уличные корреспонденты будут снимать избиения пятой колонны, которые не пожелали присоединиться к абсолютному большинству и тем самым бросили вызов новому гражданскому обществу. Раньше его не было, а сейчас стало. То есть – появилось. На кого мы пальцем покажем, того наше гражданское общество и уничтожит. Кстати, в Северной Корее тоже много наших сторонников, они перестали жрать собак и перешли на обыкновенные помои. Таких отщепенцев, как наши либералы, у них остались единицы, и они скоро исчезнут как вид.

– Что будем делать с президентскими выборами? – спросил Банкир. – Что на том верху думают по этому поводу?

– Черт его знает, как там у них, – сказал Мент, – ходят разговоры, что Сам-то передумал и будет выдвигаться в президенты без всяких преемников. Говорит, что сила есть – ума не надо.

– А со столицей как? – не унимался Банкир. – А с вашими назначениями, тоже все коню под хвост?

– Пока ничего не понятно, – сказал Чекист. – Замы наши на два фронта работают, разговаривают как целки, типа я тоже хочу, но до свадьбы не дам. Сволочи, чуть что, сдадут с потрохами.

– А как наш кандидат в президенты? – снова спросил Банкир.

– Пытается проводить свою кампанию, – усмехнулся Мент. – У нас же сам знаешь, когда сверху команда поступает, то помещения не готовы, то электричество пропадает, то население не оповещено.

– А сам-то он как, я имею в виду по внешности? – уточнил Банкир.

– Такой же как всегда, человек человеком, и помощник его такой же, и в штабе у них всего два поросенка оказалось, – сказал Мент.

– А что мы будем делать в этой ситуации? – спросил Корепан. – Братва наша сильно ненавидит этих человеков, может, их того и в кусты забросить?

– Головой думать нужно, – сказал Чекист. – Любая болезнь лечится. В Германии при Гитлере почти сто процентов населения были такими же, как и мы, а ведь всю Германию вылечили. В Германии только наши выходцы покрылись щетиной и щелкают копытами по вымытым с мылом тротуарам. Как бы не получилось с ними по-песоцкому.

– Как это по-песоцкому? – не понял Корепан, хотя всегда гордился своим развитым интеллектом.

– Был такой певец Песоцкий Владимир, – напомнил Чекист, – власть его шибко не жаловала, да и сегодня не очень-то и жалует, а многие вообще забыли о нем. Так вот, в одной его песне про нас были такие слова: «Но Леший поганил своими ногами и их попросили оттель». Как бы и наших выходцев с рогами и копытами не попросили вернуться на историческую родину. Поставят альтернативу: либо будьте как все люди, либо нахрен цу хаузе.

– Слушайте, – начал сердиться Банкир, – я вас спрашиваю, что мы будем делать в ситуации с кандидатом в президенты, а вы тут про выходцев из Билбордии за границей. Да хрен с ними, пусть живут сами по себе, а мы о себе должны думать. Как нам быть с избирательной кампанией?

Все на какое-то время замолчали. Нельзя сказать, что здесь собрались соучастники или подельники по какому-то делу, чуть что сразу побегут докладывать своим кураторам, а те на самый верх. Легче самим сразу доложить кураторам.

– Я считаю, что у нас есть возможность получить иммунитет к синдрому, если мы окажем ему поддержку, – сказал Чекист.

– Думаю, что его нужно поддержать, – согласился Мент.

– Правильно, – сказал Банкир.

– А кого его? – не понял Корепан.

– Кого нужно, того и поддержим, – хором сказали трое.