Шабаш - Наталья Брашкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Новые давно пора купить, да эти так славно разношены!
Он обулся и протянул кусок карты. Принц промедлил, и кусок карты цапнула ведьмочка.
— Ну, владей и радуйся, — сказал Бродячий Торговец. — Пока что. Скоро он опять ко мне вернется.
Глава 11
Стемнело, и зажглись фонари. Здесь, на этой сытой улице, застыла добропорядочная тишина, но ее дразнили звуки буйного веселья, в которое погрузился город с первыми сумерками. Покинув лавку, Принц и ведьмочка отправились туда, где их поджидал купец.
Дома в Велик-городе строили не отдельно один от другого, а к первому дому в квартале пристраивался второй, к нему — третий и далее так. Парадные подъезды выходили на одну сторону улицы, а черное крыльцо — в обнесенный каменной стеной дворик, где разводили небольшие, хорошенькие садики, и на соседнюю улицу, через стены, перевешивались ветви фруктовых деревьев. С высоких городских башен было видно, как зеленая полоса садов чередуется с темно-красной полосой крыш, и все они разбегаются от центра города — королевского дворца, словно вычерченные по линеечке.
Вот в таком же квартале-доме, и располагался трактир. Дверь в него была отворена по обычаю увеселительных заведений, и оттуда вырывались голоса и смех, впрочем, не слишком громкие. Между дверями этого трактира и следующего горел масляный фонарь. Тут жили состоятельные граждане, но не богатеи, и поэтому им разрешался один фонарь на два номера дома.
Трактир «Кусок мяса» располагался не настолько близко от городских ворот, чтобы в нем собирался всякий сброд, но и не в двух шагах от центра города, чтобы тут останавливались принцессы и славные рыцари. Место было тихое и удобное, издавна облюбованное торговцами не такими богатыми, чтобы с караванами и обозами ездили другие, но и не такими бедными, чтобы самому править возом.
Принц и ведьмочка заглянули внутрь трактира. Прямо у входа на стуле сидел, сложив на животе волосатые руки, толстый, наверное, десятипудовый вышибала, и кривил губы в усмешке, прислушиваясь к разговору за ближайшим столом. Увидев гостей, он поднялся навстречу.
— Местов нету! — сообщил он, вставая в дверях, как затычка в бочке.
— Мы ищем Гурия.
— Какое тебе дело до Гурия?! — подозрительно и сварливо поинтересовался вышибала.
— Говорят тебе: есть дело, а какое — тебя не касается! — вмешалась ведьмочка. — А ну, пропусти нас!
Вышибала раскрыл рот, но вдруг передумал, усмехнулся и отодвинулся.
— Не нравится мне это! — пробурчала она, входя в тесноватый зал трактира, набитый битком.
Принцу это тоже не понравилось, но делать было нечего — торговца нужно разыскать.
Они остановились посредине тесного помещения, уставленного столами, оглядываясь в поисках знакомых физиономий обозчиков, или охранников Гурия. Но знакомых не было. Зато вышибала взбежал по лестнице, заходившей под ним ходуном, на второй этаж и почти тут же спустился обратно, бросив на них злорадный взгляд.
— Совсем не нравится, — повторила ведьмочка. — Вон трактирщик.
Трактирщик увидел приближающегося к нему посетителя, глаза его забегали, и он поспешно нырнул под стойку. Принц подумал, что это плохая примета.
И тут их окликнули:
— Эй! Эй вы!
— Марьянка!
Марьянка стояла, перегибаясь через перила на первой площадке лестницы, и манила их рукой. Увидев, что ее заметили, взбежала вверх по ступеням и остановилась на площадке второго этажа. Принц и ведьмочка переглянулись, но последовали за ней. Она поджила их у комнаты и снова поманила рукой, змеей скользнув за дверь.
— Она нас заманивает.
— Если не войдем — не узнаем, — ответил Принц и толкнулся в комнату.
Дверь за спиной захлопнулась, точно капкан. Принц и ведьмочка оказались в комнате, полной щетинистых, недобро ухмыляющихся типов. Самый небритый сидел у стола, опираясь кулаками о собственные колени. Он оглядел гостей. Оживление быстро пропало из глаз, он вздохнул со скукой. Рядом с ним здоровенный детина, одной рукой перехватил Марьянку поперек туловища, а другой — прижимал острый нож к ее горлу.
— Па-ма-гите! — придушенно хрипела она, заводя кверху глаза.
— Тьфу ты пропасть! — плюнула ведьмочка. — Влипли!
— Отпусти ее! — тихо потребовал Принц.
— Отпущу, только ты отдай мне эликсир, — едва не зевая, ответил главарь. — И без глупостей!
Принц оглянулся вокруг. Выражение лиц, экипировка, переходящая, без полумер, от роскошных золотых поясов к жалким обноскам, а главное количество оружия, не оставляли сомнений — перед ними разбойники. Какие именно — догадаться труда не составило. Обнаглевших шаек, которые могли запросто устроить засаду в городском трактире да еще в праздничные дни, было всего две. Атамана одной звали Злобой. Приметы его были известны доподлинно: был он сухощав, строен, носил чистую одежду и манеры имел обходительные, как какой-нибудь лавочник, творил злодейства с «изысканной жестокостью», как об этом восторженно лепетали богатые женщины и романтические балбесы-юнцы.
Второй носил имя Фока и был сумрачен, будто горный перевал в ненастную погоду, манерами и одеждой не отличался от какого-нибудь мясника, действовать предпочитал грубой силой и напролом. Он не имел в своих почитателях томных барышень и романтичных юношей. Первые лишались чувств от его напора, а вторым, при всем хитроумии, не удавалось обставить благородством его беззастенчивый грабеж, а повешение за шею строптивых купцов оправдать справедливостью. Однако пышнотелые дочки лавочников и румяные поселянки охотно бросались в его медвежьи объятья. Атаманы жестоко соперничали между собой числом, дерзостью нападений и количеством добычи.
Принц бродил по этому миру достаточно, чтобы это тотчас припомнить это, сообразить, какая шайка перед ним. Впрочем, известие не порадовало, и не огорчило его — он не испытывал симпатии ни к тому, ни к другому.
Ведьмочка не была осведомлена столь же хорошо о разбойниках и принципиальной разнице в их стилях, но ей до того и дела не было. Философия серого балахона ставила ее выше, над всеми.
— Еще чего! — от души возмутилась ведьмочка. — Обменять девчонку на эликсир! Пускай делают с ней, что вздумается! Она нам не кума, не сватья! Пошли отсюда!
И ведьмочка потянула Принца за рукав. Однако он не двинулся с места.
— Нет. Нельзя бросать женщину в беде!
— Какая она женщина?! Это же Марьянка!
— Все равно какая, — упрямо заявил Принц.
Ведьмочка вздохнула, но вернулась обратно. Разбойники с интересом наблюдали эту сценку, а из глаз Фоки пропала дремотная скука. Эта парочка пташек, так любезно угодившая в его силки, оказалась занятнее, чем на первый взгляд, и Фоке захотелось правдиво ответить на вопрос Принца:
— А где Гурий?
Но его опередила злая, как оса, Марьянка:
— Удрал, как последний трус!
— То есть, он бросил тебя
