Мустанг и Чика. Черновик. - Макс Ливнев

Зашел счастливый Павел Романович и начал долго и выспренно произносить речь. Прослушав которую, все присутствующие вдруг осознали, что к этой победе причастны: школа, комсомол, партия, правительство и даже лично дорогой Леонид Ильич. Спасибо хоть про банкет намекнул в кафе-мороженом сразу после игры. Ребята с обалдевшими лицами выметались из раздевалки и попадали в ожидающую их толпу. Снова начались крики, свист, аплодисменты, пожатия рук, хлопанье по разным частям больного тела. Тренер шел гордым соколом и светился от радости, наблюдая беснование болельщиков.

Когда радующаяся толпа устала нас чествовать, и мы смогли вырваться, я столкнулся нос к носу со злобными котами. Вовка, посмотрев на мое напряженное лицо, тоже немного подобрался. Злобные коты немного опешили, не ожидая меня увидеть в составе своих хоккеистов. Один из них осторожно поинтересовался:

— Чика, ты теперь за нас?

— Ты че, не видел, что он всю игру против подольских вытащил? — насел на него Жека.

Злобные коты стали горячо пожимать мне руки и благодарить за игру. Вся команда столпилась у входа в кафе-мороженого, ожидая тренера. Павел Романович появился только через полчаса и виновато развел руки. Директор еще не приехал, и денег на минипраздник не нашлось.

Этот тренер меня удивляет все больше и больше. Я бы на его месте штаны заложил, душу продал, а денег на праздник для команды добыл. Внутренний климат в команде очень много значит. Неужели никто ему занять денег до приезда директора не смог бы? Стоит, лепечет, что нужно готовиться к завтрашнему матчу. Блин, не напиваться же сюда пришли! Пацаны приуныли.

Тихо поинтересовался у Жеки про завтрашний матч. Тот ответил, что завтра с люберецкими играть. Ну, не фига себе…

— И мне тоже? — спросил.

Вместо ответа он посмотрел на меня котошрековским взглядом. Вот гад! Где только научился таким приемам? Обреченно согласился.

Обрадованный Жека позвал меня и моего друга к себе домой пообедать. До трех часов еще есть время. Мой живот оживился и забурчал. Я, конечно, поломался для приличия, но дал себя уговорить. Начал давать шутливые рекомендации своему другану:

— Значит так. В гостях вести себя скромно, но достойно. Как и приличествует настоящему просторскому пацану. Матом не ругаться, прыщавую задницу не чесать, носками не вонять…

— Да иди ты, Чика, сам в эту задницу. И воняй там носками, — возмутился, смущаясь перед Жекой, Вовка.

Я не выдержал и заржал, а Вовка принялся меня шутливо дубасить кулаками.

— Чика — это кликуха такая? — поинтересовался, отсмеявшись, Жека, — А меня все ребята Овчиной называют. Из-за фамилии — Овчинников. А ты — Шумилов, или как? Мы тебя хотели еще на среду выставить, игра была с можайцами, а ни фамилии, ни места жительства не известно.

— Ух, ты! Здорово! Овчина… Чекалин он, — влез Медик со своими комментариями.

— Да, Чекалин. Отец — двоюродный брат Шумилова. Мне он очень нужен по важному делу, — пояснил я.

— Приедет скоро. Я у него на сеансе с ребятами подрабатываю помощниками. Пообедаем и пойдем туда вместе, — ответил Чина.

На нашем пути снова обозначились злобные коты. Они дружелюбно скалились и просили прощения за то, что меня гоняли во вторник по городку. Жека рассвирепел и матерно орал на них. Ого! Впервые слышу такое из уст приличного мальчика. Успокоил его. Пацаны пошли рядом, хотели о чем-то спросить. Я тоже молчал. Наконец круглолицый крепыш разродился:

— Как ты классно со стенки на стенку прыгал. Аж дух захватывало… Нереально круто! Что это было?

— Это — паркур, — со значительным видом произнес Медик, — Искусство красиво преодолевать препятствия.

— А можно с тобой как-нибудь встретиться, пообщаться. Мы пивка притащим.

— У нас игры, забыл? — влез снова Жека.

Парни распрощались, условившись еще встретиться с извинительной пирушкой.

Глава 7

Мама Жеки очень обрадовалась нашему приходу. Перед нашими голодными мордами появлялись огромные тарелки, наполненные до краев щами, тушеной капустой с сосисками, с разными салатами. И все это пропадало в прожорливых черных дырах. Невероятно вкусные щи! Я наелся с пол тарелки, а еще маячили на очереди второе и прочее. Не помню, как все это осилилось. Ощутил, что живот преобразовался из плоскости в выпуклость. Медик являл собой мою полную противоположность. Рубает яства в свой рот, как заправская мясорубка. Подозреваю, что и не прожевывает даже, а заглатывает все как кобра крыс. Женщина смотрела на наш ударный жор и улыбалась от души. Я благодарно улыбался ей в ответ с полным ртом еды. Организм отблагодарил меня за вкуснейшую еду. Почувствовал вдруг прилив сил, хотя пришел сюда умирающим лебедем.

Во дворец спорта мы втроем притопали без двадцати минут три. Дядя пока еще не появлялся. Другие два его помощника — наши пацаны — ходили с ошалевшими лицами. Выяснилось, что на сеанс приобрели билеты две опупенные футбольные знаменитости из команды ЦСКА — Федотов и Копейкин. А всего было куплено билетов на тринадцать шахматных мест.

Жека с двумя приятелями носились по залу вдоль шахматных столиков, расставляя фигуры. Я с Вовкой им помогал. Оказывается, что Николай Михайлович позволял иногда ребятам участвовать в игре, если мало народу придет.

Билет на шахматную игру стоил один рубль. Подумав, я решил сыграть на сеансе — презентоваться родственнику знаниями в высокоинтеллектуальных играх. Пусть он не думает, что охламон Чика такой уж пропащий. Жека решил, что мне не стоит покупать билет, раз являюсь близким родственником директору.

Подготовив площадку, устало кидаем свои кости на стулья. Заметил, что парни не курят. Вовка тоже ударился в здоровый образ жизни. Сидим, треплемся в ожидании прихода маэстро. Медику надо зиппер пришить на рот. Все доложил, что знал обо мне. Продал с потрохами, импресарио недоделанный. Договорились как-нибудь замутить вечеринку с песнями под гитару. Зашла вновь речь о хоккее. Снова перемывали прошедшие события на льду и снова пошли восторги в мой адрес. Поговорили и о взрослом хоккее. Медик ляпнул, что мы оба болеем за Спартак. Пацаны даже отодвинулись с кислыми минами. Предложил им:

— А давайте друг дружке морды набьем, а потом снова дружить станем?

Заржали, как лошади. Холодок растаял.

Любители шахматной игры начали постепенно подтягиваться. Ребята их встречали, принимали билеты и усаживали с одной стороны длинного ряда столиков. Появилась запыхавшаяся секретарша директора и отозвала Жеку. Он потом подошел к нам и сообщил, что Николай Михайлович попал в аварию на своей машине и приедет позже. Просит отменить сеанс и вернуть деньги по билетам. На пацанов было больно смотреть. Ребята размечтались встретиться со знаменитостями, а тут такой облом.