Источник - Александр Беловец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вблизи портал выглядел ещё более фантастически, чем на фотографиях. Создавалось впечатление, будто свечение заняло всё пространство ангара, воздвигнутого вокруг него. Всюду сновали люди в белых халатах и с различными приборами в руках. На пороге шатра сержант застыл как вкопанный, не в силах оторвать взгляда от открывшейся завораживающей картины. В себя его привёл голос майора:
— Проходи вон к тому столу, сынок. Снаряжение уже готово осталось уточнить лишь некоторые мелочи.
В противоположном от входа конце ангара, на металлическом столе, громоздилась целая куча всевозможного армейского снаряжения. Подойдя, Колин взял первую попавшуюся под руки винтовку, привычным движением передернул затвор, заглянул в патронник, отложил.
— Ну как? — спросил майор.
— Порядок, — ответил сержант, вертя в руках пистолет с прикладом.
— Здесь есть всё, что ты просил, а так же ещё и некоторые прототипы. Думаю, выжить при таком вооружении будет намного проще.
— Всё отлично, господин майор, — Колин отложил рассматриваемый нож и взглянул в глаза майору.
— Но всё же кое-что не даёт мне покоя. Я, конечно же, верю в ваше желание восстановить справедливость но, как реалист привык видеть и скрытую выгоду. Ведь было ещё и «в-четвёртых», я прав?
На морщинистом как кора столетнего дуба лице майора не отразилось никаких эмоций.
— Ты очень проницателен, сынок. Рад, что не ошибся в тебе. Да, было и ещё одно обстоятельство, но в первую очередь мною, несомненно, движет желание помочь. Хотя и выгода здесь тоже имеется — я очень хочу насолить тому полковнику, той тыловой крысе, — протез в чёрной перчатке сжался в кулак. — Скольких солдат пересажал ни за что…
— Понимаю, — кивнул сержант — И всё же?
— И, конечно же, деньги, — продолжил майор. — Если эксперимент пройдет успешно, мы с Максом станем первыми, кому посчастливилось присутствовать при проникновении в другую реальность. А это, сам понимаешь, сулит огромные барыши. Я ведь уже не молод, сынок, а служба в легионе не принесла тех великих доходов, о коих мечтал ещё юнцом, подписывающим контракт. Такой вот расклад.
— Простите, господин майор, но о каком эксперименте идет речь? Я ведь просто отправлюсь туда. Или вы мне не всё сказали?
— Нет-нет, сержант, всё не так сложно как кажется. Максимилиан, просветите, пожалуйста, нашего друга, — майор окликнул учёного, разговаривавшего неподалёку с другими сотрудниками, и тот поспешил к ним.
— Не волнуйтесь, мистер Мак-Стайн. От вас не потребуется ничего сверхъестественного. Просто мы оснастили микрокамерами всё обмундирование, вплоть до оружия. Запись будет вестись до тех пор, пока не сядут аккумуляторы, а это, поверьте, случиться очень не скоро. Всё, что от вас потребуется — доставить записанный материал нам.
— Вы же говорили, что портал односторонний и даже от видеокамеры остался лишь кусок кабеля, — хмыкнул Колин. — Как же тогда я смогу что-либо сюда передать?
— Ну да… — смутился Макс. — Вы всё верно запомнили. Но ещё неизвестно как себя ведёт портал с той стороны, поэтому мы постарались предусмотреть все возможности. Вы же понимаете, мистер Мак-Стайн, если получится переправить записи сюда, то этот материал станет бесценным.
Колин слушал учёного вполуха. Вдруг промелькнула шальная мысль:
«А может плюнуть на всё и отдаться в руки правосудия?»
Но, вспомнив, чем ему это грозит, он содрогнулся, и чтобы прогнать сомнения даже тряхнул головой.
«Уж лучше в портал, чем к Эвианам».
— Хорошо, Макс, я постараюсь сделать для этого всё, что в моих силах.
— Отлично, — майор сам не заметил, как ожидая ответа сержанта, затаил дыхание. — Даже если ничего не получится, всего того что мы уже имеем достаточно на безбедную старость. Но не будем терять времени, собирайтесь, сержант. Всё это, — майор сделал широкий жест рукой, — ваше. Мы с Максом будем рядом, зовите, если что-нибудь понадобится.
Майор отвёл учёного в сторону компьютеров, а Колин, оставшись один, принялся подгонять снаряжение. Стол ломился от оружия, одежды и других приспособлений, предназначенных для выживания на неизвестной местности и плотно набивая рюкзак, сержант жалел лишь о том, что взять с собой всё это изобилие не получится. Стараясь оттянуть миг отправки, Колин собирался со всей тщательностью, но вечно тянуть было нельзя — пора двигаться навстречу судьбе… У самой кромки светящихся врат, ведущих в неизвестность, сержант нерешительно остановился. Вдруг сзади раздался тихий голос майора:
— С богом, сынок. И… удачи тебе, — тяжёлая ладонь на мгновение сдавила плечо и тут же исчезла.
Успокаивая участившийся пульс, Колин сделал несколько глубоких вдохов и, не задумываясь больше ни о чём, шагнул в голубовато-серебристый провал. Глаза наполнились цветной рябью, виски сдавило болью, а голова закружилась так, словно его впихнули в центрифугу. Сержант обернулся и сквозь поплывшее сознание заметил широко распахнутые глаза собравшихся, а затем мир для него окончательно померк…
В тот миг, когда сержант шагнул в проём, овал вспыхнул ослепительным светом и, зашипев как раскалённое масло, стал стремительно сужаться. Достигнув размера мяча для игры в гольф — он с громким хлопком исчез, оставив после себя лишь запах озона…
ГЛАВА 2
Колину снилось, будто он маленькая щепка, попавшая в гигантский водоворот, увлекающий податливое тело всё глубже и глубже. Уже не осталось ни сил сопротивляться, ни воздуха в лёгких, ни желания бороться. Хотелось лишь одного — скорей захлебнуться и забыться во тьме спокойным сном. Лёгкие горели огнём, ища хоть каплю кислорода, но проклятый инстинкт самосохранения не давал сделать рокового вдоха. Виски сдавило болью, а в ушах поселилось противное шипение. Вдруг промелькнула бирюзовая вспышка, затем мощным разрядом тока пришла боль, выбив, наконец, из груди остатки кислорода. И тишина… тьма и покой…
Пробуждение стало ужасной мукой — болела каждая клеточка тела. Боль рождалась яркими всплесками где-то в районе грудной клетки и, как эхо, блуждающее в пустой подворотне терялась в дальних закоулках мозга, пытаясь погасить с таким трудом возвращающееся сознание. Колин попытался разлепить веки, но тут же зажмурился от резкой вспышки боли. Попытка пошевелиться так же не принесла никаких плодов — всё
