Две повести - Мария Белахова

— Врачи, они, конечно, членообразно изучают человека. А у меня опыт большой и глаз верный. Я, как привезут больного, сразу могу сказать, выйдет он от нас или умрет. Мне ихние анализы ни к чему!

Вообще-то Марию Петровну интересовали не больные, а катастрофы и происшествия, которые с ними произошли — ограбление магазинов и сберкасс, убийства со сложными розысками, где собаки-ищейки играли главную роль. Мария Петровна так умела рассказывать об этом, будто сама была участницей или, по крайней мере, свидетельницей происшествий. Если брать на веру все ее рассказы, то убитых и покалеченных в каждом случае насчитывалось не один десяток. Но страшно от ее рассказов, даже детям, не было. В ее историях дрались и убивали друг друга легко, походя, как мушкетеры у Дюма.

Если Мария Петровна рассказывала о чем-нибудь специально детям — это обычно происходило на кухне, — она считала своей обязанностью прерывать сюжетную нить рассказа педагогическими наставлениями о том, что родителей надо слушаться, что курить вредно, а водка никогда к добру не приведет. Дети этих добрых советов слушать не хотели и просили:

— Ну, теть Мань, ладно, ну, а что дальше?..

Саня любил свою квартиру, и к нему все жильцы хорошо относились. У Серегиных он брал книги, у Фроловых они с Ирой смотрели телевизор. Мария Петровна разогревала ему обед, если дома не было матери или Иры.

Большую радость в жизни приносили Сане его мечты. А мечтал он всегда. Долгое время Саня жил мечтой о том, что сделает выдающееся изобретение. Такое, чтоб узнал весь мир. Но потом он эту мечту отложил до времени, когда разберется во всех науках, потому что самые простые опыты — с электричеством, например, — ему не удавались.

Года три назад он размечтался о том, чтоб стать гроссмейстером, и сразу взялся за дело — набрал в библиотеке книг о шахматной игре, записался и начал ходить в шахматный кружок Дома пионеров. Саня рассчитывал овладеть шахматами к двадцати годам так, чтобы стать в один ряд с лучшими шахматистами.

Потом шахматы были заброшены, и он решил, что его истинное призвание — это работа в кино: кинооператором или режиссером. Кино, рассуждал Саня, — самый важный вид искусства. Оно знакомит людей с жизнью гораздо лучше, чем театр, живопись и литература. Еще бы! Кино может показать все — людей и их переживания, происшествия, природу, технику. Разве в театре можно показать войну? А в кино пожалуйста — любое сражение любой войны. Или, например, спортивные соревнования по футболу, велогонкам.

А недавно Саня принял решение стать инженером-гидростроителем. В самом деле, разве это не чудо — заставить реку создавать энергию, которая дает силу машинам, тепло и свет людям? Он будет гидростроителем, это решено раз и навсегда. Если бы папа был жив и увидел то, что творится на Волге, он согласился бы с Саней.

Саня много читал о природе, о происхождении человека, о Вселенной и звездах. Он был уверен, что на других планетах есть жизнь и есть люди, пусть непохожие на земных. Его занимали мысли и о том, что, умирая, человек не исчезает, он становится чем-то иным. Он читал и раздумывал о высшей нервной деятельности и решительно не соглашался с учеными в том, что у животных только инстинкт, а не разум. Со временем, когда станет ученым, он это докажет всему миру.

Каждый раз, принимая то или иное, всегда твердое, решение — стать гидростроителем, шахматистом, биологом, географом и даже философом, — Саня немедленно начинал практическую подготовку к своему будущему. Он находил и книги, имеющие отношение к избранной профессии, зачитывался ими и начинал учиться на твердые пятерки по тем предметам, которые считал в это время главными.

Школьные учителя знали, что Саня Рябинин паренек думающий, развитой, начитанный, но непостоянный в своем отношении к изучаемым наукам. По одному и тому же предмету он может получать то пятерки, то тройки. А случались и двойки. Но Санины двойки никого не волновали — стоит поприлежнее заняться, и двойку в дневнике сменит пятерка.

В мир своих мечтаний Саня ни для кого не открывал настежь дверей. Ира не могла его понять, а Миша, хотя он и был лучшим другом, недоверчиво относился к мечтаниям Сани. Он часто говорил, что у Сани «семь пятниц на неделе». Сам Миша как решил, еще в первом классе, стать инженером-строителем, так ни разу не менял своего решения. Удивительный человек!

В том, что в будущем его ждет что-то необычайное, большое и хорошее, Саня ничуть не сомневался. Он все сделает для этого. Будет отлично учиться и трудиться! Он, Саня, отдаст свою жизнь только труду и науке.

В начале года Саня и в самом деле отлично учился. Татьяна Михайловна, просматривая дневник сына, радовалась — только пятерки. И, быть может, поэтому она охотно воспользовалась бесплатной путевкой на курорт и поехала лечиться.

Разве можно все предугадать?

…Однажды в конце сентября директор школы привел в класс нового ученика, одетого в морскую форму.

— Разрешите представить: Игорь Дичков, — сказал директор. — Прошу любить и жаловать!

Моряк в классе! Да еще какой! Высокий, сильный, настоящий физкультурник. В профиль моряк был похож на индейца — большой прямой нос и волосы как перья. То, что новый ученик был явно старше всех девятиклассников (ему не пятнадцать, а, наверно, семнадцать!), поняли все сразу.

Моряка посадили на одну парту с Колькой Мазиным, и всем стало как-то неловко. Кольку — за одну парту с моряком! Маленькая, тщедушная фигура Кольки рядом с новичком выглядела еще меньше, а лицо Кольки с вытянутыми вперед губами и удивленными светлыми глазами казалось совсем детским.

Колька и в самом деле был доверчив, как ребенок. Разыграть, обмануть его ничего не стоило. Вот хотя бы последний случай. На уроке английского языка Колька не понял и не успел записать название книги, которую надо купить. Он обернулся назад и спросил Ваню Молчанова:

— Какую? Какую книгу?

Тот, не моргнув глазом, серьезно ответил:

— «Пушкин в Сочи».

На следующем уроке Мазин подошел к учителю английского языка и пожаловался:

— Сергей Владимирович! Я все магазины обегал, такой книги нет.

— Какой? — удивился учитель.

— Какую вы велели купить: «Пушкин в Сочи».

— Что ты, что ты! Я сказал: «Аlisa in Wonderland». Как это будет по-русски? Не знаешь? Молчанов, помоги Мазину… Ну, правильно, «Алиса в стране чудес».

Вот с каким пареньком оказался на одной парте моряк. С моряком всякий хотел бы сесть, а тут Колька Мазин!

Пока шел урок, Саня придумывал разные комбинации, как бы ему оказаться на месте Кольки. Рядом с Саней сидит Зоя Стехова, староста класса. Но она больна и в школу не ходит.

В перемену Саня обратился к Мазину:

— Слушай! Садись на мою парту, а я на твое место. Ладно?

Колька вытаращил глаза:

— Что я, дурак? Он из морского училища — значит, в математике силен. Там вычисления всякие. А у меня, сам знаешь, по математике плохо. И вообще, это мировский парень! А знаешь что! Ты садись на последнюю парту, позади нашей. Там свободно. Все равно что вместе. Ладно?

В первый же день из школы они вышли втроем — Игорь Дичков, Коля Мазин и Саня. Колька, забегая вперед, заглядывал в лицо своему новому другу, смеялся и подпрыгивал, как ребенок. Саня смущался, боялся сказать при моряке неумное или лишнее слово. Зато Игорь, который в классе вел себя сдержанно, теперь, шагая по-матросски, вразвалку, громко и весело рассказывал своим новым друзьям о себе. Оказывается, он семь лет учился в московской школе, здесь же, по соседству.

— Потом отец устроил меня в Одесское мореходное училище. Он у меня известный моряк, капитан. Я тоже хотел стать капитаном, но здоровье подкачало. — Показал рукой на свою грудь Игорь и добавил: — Сердце. С детства порок. Вот и пришвартовался к вашей школе.

«А на вид такой здоровый!» — подумал Саня.

Игорь знал много морских происшествий. Оказалось, он знаком даже с капитаном китобойного судна.

— Вот так я стоял, а он вот так, как Коля. Совсем рядом. Здоровенный такой, загорелый, как негр. Такой может с китом сразиться!

Игорь, Саня и Колька стали неразлучными друзьями. В классе сидели рядом, перешептывались или передавали записки друг другу. Выходили из школы вместе и по домам расходились ненадолго. Саня едва успевал перекусить, как его вызывал к телефону Игорь.

— Ну, как дела? Успел перекусить? Сколько сейчас склянок? Может, прогуляемся?.. Уроки потом вместе. Выходи, буду ждать на углу.

Саня тут же выходил. Пока нет матери, у него полная свобода.

Игорь был неистощим на выдумки и каждый день придумывал новое развлечение: то они шли смотреть старинную картину в Кинотеатре повторного фильма, то ехали на ипподром, когда проводились бега, то в Парк культуры, то в центр — бродить по магазинам, рассматривать заграничные машины.