Ошибка в объекте - Виктор Пронин

Дверь квартиры Фетисовых казалась неухоженной, будто жили здесь люди опустившиеся. Другие двери на площадке были обиты, украшены рядами нарядных гвоздиков, яркими номерами, никелированными ручками. А это была в точности такой, какой ее оставили когда-то строители — коричневая краска, косо приколоченный номерок, вымазанный не то известкой, не то белилами, разболтанная ручка…

Подойдя, Демин прислушался: в квартире кто-то был. Но едва он позвонил, за дверью наступила полная тишина. Он позвонил еще раз. И хотя из квартиры не доносилось ни единого звука, Демин почувствовал, что по ту сторону жидковатой двери кто-то стоит. Он понимал: здесь, конечно же, ждали не его, ждали другого человека… Демин позвонил еще раз, чуть дольше.

— Кто там? — раздался наконец хрипловатый женский голос.

— Демин.

— Какой еще Демин? — проворчал тот же голос.

Замок щелкнул, и дверь приоткрылась. На пороге стояла полная низкорослая женщина с длинными светлыми волосами, в тельняшке и в мужских пижамных брюках. «Клин-баба», — вспомнил он слова начальника отдела водоканала. Как и у многих низкорослых людей, на лице у женщины был вызов, будто она заранее знала, что разговаривает с человеком малодостойным.

— Ваша фамилия Фетисова?

— Да. Хотя я от этого и не в восторге, — сипловато произнесла женщина.

— Значит, я не заблудился, — Демин вошел в квартиру и закрыл за собой дверь. Берет он сунул в карман, куртку решил не снимать, поскольку приглашения не последовало.

— Проходите, — недовольно сказала Фетисова и первая направилась в глубину квартиры. — Надеюсь, вас не смущает моя затрапезность? — она отбросила назад волосы, горделиво повернула голову, выпятив обильную грудь.

— Мне кажется, тельняшка вам идет…

— Ха! — хрипло хохотнула Фетисова, будто ее распотешил его ответ, будто она и сама знала, что тельняшка красит ее, но не об этом спрашивала.

Комната оказалась обычным ширпотребовским гнездышком, с телевизором, хрустальной вазой, самоварного сияния чеканкой, изображающей красавицу со щедро выдавленными на медной фольге прелестями. На столе Демин с удивлением заметил дымящуюся трубку. «Боже! — подумал он. — Да она никак тут в боцмана играет!»

— Не обращайте внимания, — усмехнулась Фетисова. — В доме не нашлось ни одной сигареты, вот и пришлось потревожить запасы мужа. Я вас слушаю.

— Моя фамилия Демин.

— Это я уже знаю.

— Я работаю следователем.

— Очень приятно, — она взяла трубку, затянулась, настороженно посмотрела на Демина сквозь дым. — Я, кажется, начинаю понимать… Что-то случилось с моим мужем?

— Да, — коротко ответил Демин. — У меня сегодня неприятная обязанность, так что вы…

— Ну? Ну?! Говорите уж наконец!

— Дело в том, что ваш муж… Фетисов Владимир Семенович… Я правильно назвал его имя? Так вот… Он погиб.

— В каком смысле? — Фетисова вынула трубку изо рта. — Вы хотите сказать, что… его нет в живых?

— Да. Его нет в живых.

— Этого не может быть… Этого просто не может быть! Так не бывает!..

Демин заколебался. В самом деле, вдруг какое-то недоразумение, вдруг она знает, где находится Фетисов, а документы…

— В таком случае я задам несколько вопросов. Когда вы его видели в последний раз?

— Вы уверены, что я видела его в последний раз? — вызывающе спросила Фетисова.

— Наталья Анатольевна, простите, пожалуйста… Но если вы действительно уверены, что ваш муж жив и здоров… Убедите меня в этом. Я был у него на работе, он не появлялся там больше недели…

— Правильно. Его и дома нет больше недели.

— А где он?

— Понятия не имею!

— В таком случае вам нужно проехать и… и опознать его. Я с машиной, могу подбросить вас прямо сейчас.

— Опознать? — несколько ошарашенно проговорила Фетисова, видимо, только сейчас начиная понимать смысл происходящего. — Вы хотите сказать, что я должна буду опознать… труп?

— Да. При нем найдены документы на имя Фетисова Владимира Семеновича. В милицию заявлений не поступило…

— А я не подавала никаких заявлений.

— Почему?

— Да вы что! Хотите, чтобы я по доброй воле стала посмешищем? Ничего себе — приходит баба и подает заявление! Что же, спрашивается, эта баба хочет? А она хочет, чтобы нашли сбежавшего мужа!

— Обычно, когда пропадает человек, его близкие приходят в милицию, звонят, спрашивают, переживают…

— Понятно! Вы хотите сказать, что я вела себя не так, как подобает хорошим женам? — Фетисова поморщилась, помахала рукой, разгоняя дым. — Почему, интересно знать, я должна унижаться, бегать, узнавать, где пропадает этот шатун? Почему я должна представать в дурацком виде жены, от которой сбежал муж?

— Скажите, Наталья Анатольевна, у вас…

— Да говорите же! Чего вы все время мнетесь?!

— У вас были основания полагать, что он ушел от вас? Он взял вещи? Или предупредил, сказал что-то на прощанье…

— Кто? Фетисов? Фетисов уходит от меня?! — она хрипло рассмеялась. — До сих пор жены уходили от него. И я не собиралась нарушать эту традицию. Он не может уйти ни от кого! Понимаете? Как не может уйти от своего хозяина собака, которую кормят, за которой следят, которую держат на цепи. Собаку можно прогнать со двора, и я бы это сделала рано или поздно. Вы меня поняли? Нет, вы меня поняли?! — заорала Фетисова и вдруг, вскочив, выбежала на кухню.

Демин слышал, как она открыла кран, сморкалась, всхлипывала, потом наступила тишина. И он сидел в комнате, не решаясь пройти на кухню. Когда Фетисова появилась снова, глаза у нее были красные, но сухие, волосы связаны в узел и уложены на затылке, поверх тельняшки наброшен вполне женский халат.

— Простите меня, — сказала она, не глядя на Демина, голос у нее стал глуше, еще более сиплый. — Вы говорили, что я должна куда-то ехать на опознание… Это обязательно?

— Боюсь, что да.

— Когда это произошло?

— Немногим больше недели назад.

— Понятно, — тихо проговорила Фетисова и, взяв трубку, принялась набивать ее. — Значит, в первую же ночь, когда он не явился домой, его и… Кто? За что?

Демин тяжело вздохнул.

— Наталья Анатольевна, всем этим я и занимаюсь. Пока не могу ответить на ваши вопросы. Давайте так договоримся… Вот телефон, вот мои координаты. Завтра вы подъедете, и мы с вами подробно обо всем поговорим. А сейчас, с вашего позволения, задам два вопроса… Вы не слышали такую фамилию — Сухов? У вашего мужа не было знакомого с такой фамилией?

— Насколько мне известно… нет.

— Скажите, а имя Николай вам ни о чем не говорит?

— Николай? Николай… Да мало ли Николаев на белом свете!

— Может быть, Владимиру Семеновичу кто-то завидовал, кто-то желал бы ему неприятностей?

— Завидовать Фетисову? — она посмотрела на Демина с сожалением. — Подождите меня внизу… Через десять минут я буду готова.

Глава 9

Каждый раз, начиная новое расследование, Демин с опаской ожидал того момента, когда подшиты в дело первые протоколы допросов, показания, справки, когда уже вроде бы пора приступать к решительным действиям, а он к этому еще не готов. И подступала легкая растерянность. Казалось бы, проведены все необходимые меры, сделано все, что можно, а разгадка так же далека. И тогда Демин одевался и выходил, как он говорил, камни считать. Это означало, что он будет бродить по пустынным улицам и гнать перед собой камешек, пока тот не затеряется в траве. Тогда он находил следующий камешек и опять гнал его перед собой…

Его обычный маршрут начинался в районе речного вокзала и тянулся вдоль берега по набережной, заканчиваясь среди вырытых котлованов нового микрорайона. Он доходил до того места, где обрывались каменные плиты набережной и начинались песчаные дюны, высохшие заросли полыни, и поворачивал обратно. На такую прогулку уходило не меньше трех часов, и этого оказывалось достаточно, чтобы физической усталостью подавить в себе раздраженность, неуверенность, принять здравое решение.

Утром Демин получил рапорт со станции, которую удалось установить по рассказам и описаниям Сухова. Дежурный подтвердил, что действительно неделю назад едва ли не весь день на перроне околачивались два странных типа, ожидавших, видимо, какой-то поезд. В рапорте подробно описывалось, как уже под вечер один из них вдруг бросился бежать за товарняком, уцепился за последний вагон и уехал. Второй предъявил документы на имя Сухова, подозрений не вызвал. Поскольку денег у него с собой не оказалось, милиционер попросил бригадира проходящего на Москву поезда подбросить парня. Описания внешности, на которые не поскупился дежурный, полностью совпадали с показаниями Сухова. Пришел и рапорт дежурного милиционера — растерянный, виноватый, путаный.

— Начнем, — вслух проговорил Демин, посылая камешек далеко вперед. — Принимаем за истину то, что можно считать доказанным, — десять дней назад неизвестный гражданин совершил убийство. Погиб геодезист Фетисов. Будем считать, что неизвестного звали Николаем. Через несколько дней после преступления Сухов и Николай отбыли из города. На небольшой станции они расстались. Это мы уяснили. Но! В этом месте наметилось расхождение: Сухов говорит, что он ушел от Николая вполне достойно, а милиционер и дежурный утверждают иное — тот позорно бежал. Сути дела это не меняет. Объясним это естественным желанием Сухова приукрасить себя. В то же время будем иметь в виду, что он не прочь соврать. Что происходит дальше? Сухов возвращается в город и от перенесенных волнений заболевает. Став на ноги, явился с повинной. Весьма подробно описал свои похождения. Все или почти все подтверждается. Спасибо, Сухов. Пока можете быть свободны.