Досье Сарагоса - Пьер де Вильмаре

Несколько прежде неизвестных деталей заслуживают, чтобы упомянуть их здесь. Они доказывают, что Сталин еще с 1938 года предусмотрел это германо-советское сотрудничество в Польше. По особому приказу его кабинета Москва отправила в страну некоего Богданова, известного также как «Жан», настоящее имя Антон Иванович Козаниров, чтобы объяснить товарищам, как нужно ломать их аппарат, который якобы позже будет восстановлен.

Богданов выбрал в качестве своих помощников трех бывших участников интер-национальных бригад, воевавших ранее в Испании: Стефана Духлинского, Пин-куса Картина, и Хиля Шрагу. Они свирепствовали в Польше до начала 1940 го-да, и эффективность этого тайного советского аппарата доказывает то, что Дух-линский вновь появился в Лондоне в 1941 года, тогда как Картин с конца 1940 года находился в Виши как член советской миссии при маршале Петэне. Картин «исчезает» в 1942, но снова появляется в Париже в 1945 года, где его обнару-живает Шрага. Тогда оба они были внедрены в среду меньшинства польских эмигрантов, оставшихся или снова ставших приверженцами Москвы. В постоян-ном контакте с постами и совместными бригадами Гестапо-НКВД, которые про-чесывали страну, они к началу 1940 года устроили разгром первых польских сетей внутреннего сопротивления.

Советский историк Рой Медведев впервые нарушил молчание, окружавшее за-кулисные стороны этого периода, когда в 1972 году в своей книге «Сталинизм» четко указал, что «таким образом были сосланы, либо в немецкие лагеря, либо в Гулаг около двух миллионов поляков в соответствии со вторым протоколом (Договора от 23 августа 1939 года), который обусловливал, что подписавшие договор государства брали на себя обязательства не допускать ни в каком из них какой-либо агитации против другой стороны, и информировать друг друга о своих усилиях в этом направлении».

Гестапо-Мюллер регулярно выезжал в Варшаву, в Краков, в Брест-Литовск и главным образом в Закопане, городок около польско-чехословацкой границы, где его сотрудники делили кабинеты со своими коллегами из НКВД. Главное учреждение разместилось в Кракове, где находился Ганс Франк, гауляйтер польской зоны, оккупированной немцами.

Гауляйтер Франк, хотя и был родом из Карлсруэ, хорошо знал Мюллера. Он не-долгое время был министром юстиции в Баварии, и неоднократно обсуждал с ним дела различных людей для принятия карательных мер.

Он впоследствии с удовольствием снова встречался с ним во время его посеще-ний Кракова, соглашаясь с ним в вопросах обращения с «этими неполноценны-ми людьми, которыми являются славяне, и особенно поляки». Франк тогда за-явил в одной берлинской газете: «Если бы мне требовалось публиковать объяв-ление всякий раз, когда было убито более семи поляков, то лесов этой страны не хватило бы, чтобы обеспечить необходимую для этого бумагу!»

Документальные кадры, отснятые немцами и захваченные сопротивлением, и тайно сделанные фотографии в конце 1960-х годов были смонтированы в документальный фильм поляком Янушем Пекалкевичем, находившемся в изгнании в Мюнхене в 1945 году. В этом фильме можно увидеть обучение, практику и опе-рации советско-немецких объединенных подразделений, и доказательства того, что Москва до конца 1940 года предоставляла немецкому флоту свою базу в Мурманске, чтобы немцы могли осуществлять оттуда свои операции в Арктике и в скандинавских морях. Французские телевизионные каналы ни разу не показа-ли этот документальный фильм. Не будучи шедевром, он — бесспорное и го-рестное свидетельство против мифа о коммунизме, поднявшемся на борьбу с нацизмом. Впрочем, 9 июня 1991 года газета «Московские новости» подтверди-ла: «С немецкой стороны операция (репрессия) была осуществлена отрядом, состоявшим исключительно из эсесовцев. В течение двух месяцев (ноябрь и де-кабрь 1939 года), он свободно действовал в советской оккупационной зоне Польши, в согласии с соответствующими органами НКВД, осуществляя контроль над экспатриацией тысяч лиц немецкого происхождения».

6.3. Мюллер и еврейский вопрос

Речь шла о немцах, которые с 1933 по 1939 год считали, что сделали правиль-ный выбор, укрывшись в Советском Союзе. Они не извлекли никаких уроков из вопиющих чисток, которые после 1937 года в Испании и в других европейских странах с одинаковой силой карали как коммунистов, так и троцкистов-«уклонистов». Во всех случаях евреи первыми попадали под удар.

Какой была позиция Мюллера? Как обычно, когда дело касалось трудной про-блемы, способной затронуть его карьеру, он насколько это возможно избегал любой прямой ответственности. Он ловко переложил эту работу на реферат (подотдел) IV B 4, переданный под юрисдикцию Гейдриха, но в действительно-сти остававшийся под общим контролем Мюллера. И кто же руководил этим ре-фератом? Некий Адольф Эйхман, с августа 1938 года руководитель «Бюро по еврейской эмиграции». Потому что планировалось вовсе не истребить всех ев-реев, а изгнать их за пределы «жизненного пространства» Великогерманского Рейха, как говорили в Берлине.

В январе 1939 года по приказу Гитлера и Геринга было созвано совещание с участием Гейдриха, Гиммлера, Мюллера и Альберта Форстера, близкого сорат-ника фюрера и гауляйтера Данцига. Речь шла о том, чтобы организовать эми-грацию, добровольную или вынужденную, евреев Германии и Польши, когда последняя будет оккупирована. После этого согласования Гестапо-Мюллер тре-бует, чтобы ему были в наиболее короткие сроки предоставлены списки семей «партиями» (!). Но он тотчас же передает этот вопрос именно Эйхману для ис-полнения.

Эйхману, родившемуся в 1906 году в немецкой семье, которая эмигрировала в австрийский Линц, было тридцать два года, когда на него взвалили это бремя, за которое после войны его будут преследовать по всему миру, пока в 1961 го-ду группа «коммандос» Моссада не похитит его в Южной Америке и вывезет в Израиль, где его приговорят к смертной казни и казнят в 1962 году.

Именно австриец Эрнст Кальтенбруннер, преемник Гейдриха в 1943 году в Главном управлении имперской безопасности, порекомендовал перевести Эйх-мана в Берлин, после того, как встречался с ним в 1932 году на собраниях нацистской партии в Линце и Вене. Эйхман только что потерял свою должность представителя американской фирмы «Vacuum Oil Company». С ним установили контакт из Бюро по делам евреев полковника Николаи, который посоветовал ему специализироваться на сионистских вопросах. Эйхман упорно изучал идиш и иврит. Он поглощал всю возможную литературу по этой области. Затем в 1937 году Гейдрих и Мюллер отправляют его в командировку в Палестину. По воз-вращению в следующем году он восстановил в Вене бюро, которое стало един-ственным, которое было уполномочено выдавать визы для эмиграции евреям с территорий, уже оккупированных Вермахтом: Чехословакии и Австрии, затем Польши с осени 1939 года.

Историк Андре Бриссо рассматривал эти вопросы в своей книге «Гитлер и Чер-ный Орден», опубликованной в 1969 году. Все процитированные им документы снабжены ссылками и еще сегодня поддаются проверке в немецких архивах или в архивах Нюрнберга, и они говорят об отстранении, об оттеснении (Ausschaltung) или об «Judensevakuierung», т. е. об эвакуации евреев (термин, использованный Гиммлером в своей публичной речи в Позене (Познань) 4 ок-тября 1943 года), но не об их «уничтожении». Это вовсе не должно означать, что уничтожение не имело место, но этот термин еще не использовался во вре-мя знаменитой конференции 20 января 1942 года в Ваннзее, в которой прини-мали участие Мюллер и Эйхман.

С 1935 по 1941 годы Гитлер, Розенберг, Гейдрих, Мюллер, все они одобряли идею отправки евреев в Палестину. Ялмар Шахт, министр финансов Гитлера, даже отправился в 1938 году в Лондон, чтобы убедить англичан облегчить до-ставку евреев из Европы в эту Землю Обетованную. Но англичане отказались. Они рассматривали Палестину как исключительно свой и неприкосновенный охотничий заповедник.81

Эйхман сотрудничал с всемирной сионистской организацией. Он регулярно ви-делся с ее высшими руководителями, например, с Фейвелом Полкесом из «Ха-ганы», с которым он с благословения Гейдриха и Мюллера встречался 26 фев-раля и 2 марта 1937 года.

(См. книгу Эммануэля Ратье, «Воины Израиля», Париж, 1995 — прим. автора)

С какими результатами? В 1938 году происходит эмиграция 40 000 немецких евреев и 45 000 австрийских евреев. Еще 78 000 других последуют в 1939 году, половина из которых прибыла из Чехословакии. Тем временем, вторжение в Польшу все меняет. Переселение в Палестину, добровольное или вынужденное, прекращается. Мюллер неоднократно выезжает в Краков, чтобы обсудить ев-рейскую проблему со своими коллегами из НКВД. В начале оккупации Берлин отказывается от того, чтобы Москва в отправляемые в Германию партии заклю-ченных или подозреваемых немецкого происхождения включала и евреев, но, в конце концов, уступил в ноябре 1939 года. Доклад генерала Вильгельма Кейте-ля, в то время начальника немецкого генштаба, 5 декабря, после первой опера-ции такого рода, сообщает, что она «прошла не так спокойно, как ожидалось».