Последняя версия - Аркадий Карасик

Зря я так думаю о любовнице, если бы Волин домогался её - договорился бы во время моего отсутствия. Хотя разные бывают ситуации, разное настроение... И откуда взяла Светка, что меня ищет какой-то сторож? Странное, если не сказать, подозрительное, предположение.

- Я узнал вас, Семен Аркадьевич. Мы договаривались встретиться завтра.

- Договоренность остается в силе?

- Конечно... Но без окончательного решения - я ещё до конца не продумал ни положительного, ни отрицательного ответа и пока не готов...

Легкий смешок - одобрительный и презрительный, одновременно.

- Стартовая цена ваших услуг моей фирме не поколебала вашей верности Росбетону? Если так - назовите свою цифру. Могу заверить - соглашусь с любой...

Услышала бы последнюю фразу Светка - обеспечен сердечный приступ с истерическим уклоном. Много мимо меня прошло разного человеческого "материала", но таких жадных, как Светка, встречать не приходилось. При самом легком упоминании о деньгах по лицу пробегает гримаса и шевелятся наманикюренные коготки.

- Речь не о сумме. Не привык подводить людей, которые помогли мне в трудную минуту...

- Нынешний ваш хозяин уже дал добро...

Прежде словечко "хозяин" имело иронический подтекст, в послереформенной России возвратило себе истинное значение. В применении ко мне - больно резануло по самолюбию. Ибо если есть хозяин, то имеется принадлежащая ему "вещь", в качестве которой в данном случае выступаю я. Не даром же "хозяева" перебрасываются мной, будто теннистым мячиком... Видите ли, господин Пантелеймонов изволил дать добро...

- Мне кажется, разговор не телефонный... Буду в Москве - загляну...

Вот тебе, самонадеяный типчик, не к тебе еду - по своим делам, надумаю - загляну. Потому что - не раб и не "мячик" - самостоятельный человек, умеющий защитить свое достоинство. Не знаю, так или не так воспринял Волин мой выпад, но показалось - его шопот сделался более громким, в нем появились хриповатые интонации.

- Ожидаю в промежутке между десятью и одинадцатью утра. Запишите адрес офиса...

Как обычно, последнее слово осталось не за мной. Адрес и время - будто приговор, вынесенный невесть за какое преступление...

Сообщение о запланированном посещении столицы Светка восприняла равнодушно. По моему, её волнует только одно: моя мифическая связь с заведующей лабораторией Росбетона, все остальное воспринимается с необычной легкостью.

- Надеюсь, ночевать будешь дома?

Я отделался многозначительной гримасой: дескать, ничего сказать не могу, неизвестно, как сложится обстановка. Поддразнивать ревнивую любовницу стало своеобразным развлечением, скрашивающем скучное существование.

- Как это так, не знаешь? - медленно начала закипать подружка. - Или нашел себе зазнобу в Москве? Учти, сексуальный маньяк, вышибу из квартиры, переселю в твою заплеванную коммуналку... Да я тебе... тебя...

Пришлось сдать назад. Ссориться с сожительницей - все равно, что пилить сук, на котором сидишь. Может, на самом деле, выгнать из теплой постели, заодно - из насиженной квартиры. Потом пожалеет, станет каяться, плакать но тогда встану на дыбы я. И - расплюемся, разбежимся в разные стороные. Как любил образно выражаться бывший мой начальник, попка об попку и - кто дальше отлетит.

- Успокойся, красавица, никуда не денусь - приеду. Пантелеймонов посылает, не смог отказаться... Кстати, напомни номер телефона, по которому ты звонила, выполняя поручение покойного Вартаньяна.

- Зачем тебе? - доставая из сумочки записную книжку, подозрительно спросила Светка. - Не советую совать глупую башку - в момент отрубят...

- Не сделали ещё топор для моей головы, - самонадеяно возразил я, пытаясь загнать поглубже в нору поднявший голову страх. Ибо сам чувствовал - волей-неволей подставляюсь бандитам. - Можешь спать спокойно...

В Москву я приехал в девять утра. Автовокзал забит народом, как ульи пчелами. Женщины с детьми, пенсионеры с хозяйственными сумками, черноголовые южане, молодые сноровистые парни - разместились на лавках, выпивают, закусывают, не спуская глаз с чемоданов и сумок, коробок и узлов. Молоденькие девчонки выразительно покачивают худющими бедрами, выпячивают крохотные грудки - ожидают покупателей своих незрелых прелестей.

Не теряя времени, я купил телефонный жетон и оккупировал одну из будок. Подпирает время - не позже половины одинадцатого нужно быть в офисе "крыши". До этого - "высветить" образ помощника депутата Госдумы. Как это сделать - продумано во время поездки в автобусе.

- Доброе утро. Слушаю вас?

Мелодичный девичий голос будто погладил по натянувшимся нервам. Не даром говорят бизнесмены: найдешь хорошую секретаршу - обеспечишь удачный бизнес. Если театр начинается с вешалки, то любая фирма - с секретарши.

- Мне нужен Василий Васильевич Никаноров.

- Представьтесь, пожалуйста.

А вот этого, милая девонька, делать мне не хочется. Попробую представиться первой попавшейся фамилией, авось, проскочит.

- Николай Степанович Громобоев.

Не тут-то было: не секретарша - железобетонная стена, о которую впору расшибить голову.

- Будьте любезны, господин Громобоев, вкратце изложить цель вашего визита...

Попробуй "изложить" неведомую цель, о которой не имеешь ни малейшего представления. И все же придумал.

- Речь пойдет о приглашении посетить парламент Украины. Я - помощник одного из депутатов.

Нерешительное молчание. С одной стороны, можно подставить босса, с другой - заработать от него выговор. Изворотливая девица быстро нашла проход между Сцилой и Харбидой.

- Господин Никаноров сейчас отсутствует, прошу позвонить по этому телефону после обеда...

Вот и все, что мне удалось добиться. И много, и мало. Самое главное, помощник депутата - лицо не вымышленное, существующее в реальности. Значит, "живет" и его абонентский ящичек на почте, куда Светка опустила таинственное письмо. Для кого именно: помощника или депутата, его хозяина?

Похоже, к великому множеству вопросов прибавился ещё один, может быть, самый основной. Кирпичик из подножия пирамиды, обеспечивающий её устойчивость. Удастся вытащить - пирамида рухнет, обнажив фигуры убийц Вартаньяна и Тимофеича.

Пожалуй, в создавшейся ситуации поиск тюремного дружана отступает на второй план - многое удалось выяснить без его помощи. Впрочем, надежды на помощь того же Ромина - никакой, а одному мне не справиться - не тот расклад, ни та обстановка. Умный и хитрый Костяк, если, конечно, он согласится стать помощником отставного сыскаря, - ценное приобретение.

Так я рассуждал спускаясь в метро, переходя со станции на станцию, толкаясь в переполненом автобусе.

Наконец - длинная, унылая улица со странным названием: Цеховая. Видимо, в старое время здесь располагались цеха с закопченными узкими окнами-бойницами и широченными металлическими воротами. Три четверти старых зданий снесено, вместо них - жилые многоэтажки. А название сохранилось.

Возле входа в одно из зданий - металлическая доска с выгравированной надписью: СИМФОНИЯ. Ниже, более мелким шрифтом пояснение: мастерская по ремонту музыкальных инструментов. Рядом с под"ездом - бетонная площадка для автомобилей, на которой скучает одинокий "мерседес".

Вот она - "крыша" над "крышей"! Мирная, необходимая людям творческого и нетворческого труда, мастерская укрыла под своим кровом криминальную группировку господина Волина. Кому придет в голову искать в рояле спрятанные автоматы, в виолончели - гранатомет, в губной гармошке пистолет? Лицензия утверждена и проштампована солидными печатями, налоги платятся исправно, качество ремонта - выше любых похвал. Что ещё требуется от владельца предприятия?

9

В первой комнате за столом восседает мордатый приемщик. Ему бы ворочать мешки с зерном, вместо экскаватора копать котлованы под фундаменты зданий, а он ухватил крохотную шариковую ручку и выписывает квитанцию худому музыканту в очках и бородкой клинышком. А тот говорит, говорит, не переставая, расписывает достоинства своей чудо-скрипки, проводит смычком по струнам, извлекая жалобные всхлипывания. Дескать, болеет, бедная невесть чем, нужно срочно ставить диагноз и лечить, лечить...

Пришлось дождаться ухода единственного посетителя мастерской. За двадцать минут ожидания я успел ознакомиться с расклеенными по стенам плакатами, прочитать правила выполнения заказов, требования к состоянию сдаваемых в ремонт инструментов. Даже разгадать часть кроссворда в лежащей на столике газете.

- Что вам угодно? - сдержанно пророкотал приемщик, разминая уставшие от писанины пальцы-сосиски. - Где ваш инструмент?

- Мне нужен Семен Аркадьевич. Мы с ним договорились о встрече.

Приемщыик обшарил меня подозрительным взглядом, будто обыскал с головы до ног. Хорошо, что у меня нет оружия, мелькнула опасливая мысль. Я нисколько не сомневался - в ящике письменного стола мордатого парня лежат не только бланки квитанций и штемпельные подушки.