Словарь лжеца - Эли Уильямз

Я выжидала.

– Мне нужно побеседовать с вами насчет маунтвизелей.

– Маунтвизелей, – повторила я.

– Это ошибки. В словаре, – пояснил Дейвид. В мягкости голоса, казалось, у него взбухало рыдание. Я вперилась в начальника. Тот начал словно бы оправдываться. – Ну. Не ошибки. Не вполне ошибки. Это слова, которым там полагается быть, но не полагается быть.

– Маунтвизели, – вновь повторила я.

– В других словарях они тоже есть! В большинстве! – произнес Дейвид. – Это придуманные слова.

– Все слова придуманы, – сказала я.

– Верно, – согласился Дейвид, – но пользы от этого никакой.

– Поддельные слова? – уточнила я.

– Можно определить и так.

Продолжая, Дейвид переложил у себя на столе карандаши и блокноты. Речь его казалась отрепетированной, даже тезисной. Он объяснил, что в любой справочный труд могут вкрасться фактически неверные слова. Хотя подобные статьи и подрывают любое общее впечатление от объективной авторитетности словаря, они не обязательно считаются «вымыслом». Тут важно понимать, сказал он, имелось ли какое-то намерение распространять неправды. Причина появления не-фактов в словарях может быть попросту разделена между теми ошибками, что стали результатом неких экстралексических соображений, и теми, которые случились от редакторского недопонимания. Дейвид очень старательно отметил, как на этом претыкались словари конкурентов: к примеру, в начале истории «Оксфордского английского словаря» все черновики определений слов, начинавшихся с букв «Па», выписанные на полосках бумаги и готовые к редактированию, случайно использовали для растопки. Ошибку эту вменили невнимательной горничной. Мало того, лишь после выхода в свет первого издания «ОАС» обнаружили, что беглую статью о крепостной (сущ.) засунули не в ту папку, и она совершенно выпала из всех гранок. Такое невезение, разумеется, постигало не только словари и энциклопедии. В своем интервью создательница популярного «Атласа улиц Лондона от А до Я» излагала, как она в один миг потеряла 23 000 каталожных карточек, вылетевших в окно из-за внезапного порыва ветра. Многие такие карточки, заполненные вручную, оказались на крыше автобуса, мчавшего по Холборн-Хай-стрит. Этим и объясняется отсутствие статьи о Трафальгарской площади в первом издании. Понятия не имею, правдива была эта его байка или нет. Я не стала проверять, но простительные недочеты редакторов Дейвид излагал весьма убедительно. Ему бы словарь неудач составлять.

Дейвид продолжал: злополучные совпадения и подобного сорта ошибочные суждения могут привести к тому, что словарь будет неполон, но уж точно не окажется он намеренно неверен – нет злого умысла в подобных случаях, из которых и складывается неправильный словарь, задуманный для того, чтобы обманывать пользователя. Читателя. Случайно-заглянувшего. Обычные заблуждения определений, как и ошибки в словарь или энциклопедию, могут попросту вкрасться, и такие вот ляпсусы как раз суть факторы, способствующие непреднамеренному возникновению так называемых слов-призраков. Какое-то время Дейвид рассуждал о словах-призраках, выхватив со своих полок какой-то текст и цитируя прямо из него:

– Да, слова-призраки – «слова, не имеющие подлинного существования» трам-пам-пам тра-ля-ля… – он поводил большим пальцем по абзацу, – «будучи простыми новообразованиями в силу ляпсусов печатников или писцов, или же чересчур пылкого воображения невежественных или же небрежных редакторов».

Я понятия не имела, что он цитирует.

Подобные плоды «чересчур пылкого воображения» были представлены словом-призраком дилид, «знаменито» возникавшем в пяти последовательных изданиях «Нового международного словаря Уэбстера». В 1931 году редактор «Уэбстера» по химии сдал на верстку полоску бумаги, на которой значилось: «D или d, и дал./плотность», – с намерением указать, что буква D заглавная или строчная может служить сокращением плотности в научных статьях далее. Недопонимание между различными редакционными отделами в издательском процессе привело к тому, что наборщики получили записку редактора и допустили, что Дилид – заглавное слово, определенное как «плотность», а не пример написания с заглавной или строчной; и лишь когда в 1939 году в этой словарной статье заметили отсутствие этимологии, в таком определении усомнились и статью со временем изъяли.

Плотно оплошали, плохо. Бог знает сколько народу за это время наверняка употребляло слово дилид. Могу за себя сказать, что уж я-то применял его по четыре раза в неделю минимум, дилидиля себе под нос каждый божий день.

Многие лексикографы и энциклопедисты пользовались плодами трудов своих предшественников, ловко стоя-на-плечах-исполинов (сколь бы ни были исполины эти непризнанны или же обесчещены сим стоянием), и следует считать, что нам повезло в том, что пилип не проник на страницы «Суонзби».

В этот миг своей лекции Дейвид Суонзби нервически кашлянул. После чего продолжал, избегая моего взгляда.

Некоторые словари же намеренно измышляли и распространяли выдумки ради того, чтобы защитить свое содержимое, и тем самым преступное деяние введения в корпус словаря фиктивной статьи позволяло статье этой стать противопреступным инструментом. Рассматривайте это так, сказал Дейвид: если (если!) бы вам довелось составлять словарь, очень легко было б умыкнуть чужую работу и выдать ее за свою, поскольку слова это слова это слова и т. д. и т. п. Но если они сочинили слово и вставили его в корпус, а оно всплыло на страницах у вас, они поймут, откуда вы списали свое содержимое.

Маунтвизель: существительное, описывающее такие вот липовые словарные статьи, состряпанные и вставленные в словарь или энциклопедию как средство защиты авторских прав. Дезинформация, фальшивые новости – попался, дружок.

Такова же стратегия и у картографов, чтобы оберечь свои карты: просто плюхните несуществующую «улицу Капканью» среди дорог и объездов, дабы при наложении на другие публикации определить, срисованы эти карты с ваших или нет.

Пока Дейвид распространялся, я позволила коту Титю свернуться у меня на коленях. Дейвид же объяснил, что маунтвизели названы так в честь одной из самых знаменитых фиктивных статей, напечатанных на страницах «Новой энциклопедии Коламбиа» (1975). Лиллиан Вирджиния Маунтвизель ненавязчиво сидит там в обществе лорда Маунтбеттена у подножий гор Маунт-Рейнир и «Маунт-Синай»:

Маунтвизель, Лиллиан Вирджиния, 1942–1973, американский фотограф, р. Бэнгз, Охайо. От проектирования фонтанов перейдя к фотографии (1963), Маунтвизель создала свои знаменитые портреты мивоков Южной Сьерры (1964). Ей присуждали правительственные гранты на создание серий фотоочерков на необычные темы и сюжеты, включая городские автобусы Нью-Йорка, парижские кладбища и почтовые ящики американской глубинки. Последняя группа снимков широко экспонировалась за границей и опубликована как «Флажки вверх!» (1972). Маунтвизель погибла в 31 от взрыва, выполняя редакционное задание журнала «Горючие вещества».

Мне понравилось, как описана эта Лиллиан Вирджиния. Какая жалость, что ее не существовало.

– Значит, и у нас в словаре есть какие-то такие ложные слова? – спросила я.

– В некотором роде, – ответил Дейвид.

– Одно? – поинтересовалась я. – Одно-два? И что это за слова?

– В том-то все и дело, – сказал Дейвид.

И протянул мне распечатку. Заметив движение над столом, Тить тут же встрепенулся