Чайная роза - Марша Кэнхем

Раздражение сэра Рейналфа улеглось, но вместо него вернулось безразличие. Он нечасто бывал дома, редко общался со своей невестой и не проявлял к предстоящей свадьбе, до которой оставалась неделя, ничего, кроме вежливого интереса. Чайна винила в такой перемене его брата, видя в нем причину всех неприятностей, постигших ее в Брейдон-Холле.

На самом деле невнимательность сэра Рейналфа лишь отчасти объяснялась поведением Джастина. Почти все время он занимался выяснением малейших деталей, связанных с «Реюнионом» и его капитаном. Уверенность, что за требованиями шантажиста стоит Сэвидж, нисколько не уменьшила его тревоги относительно содержания писем. Несмотря на все его усилия, оставался свидетель, переживший гибель «Ориона». Безликое существо из прошлого, которому известно, что находилось в четырех запечатанных ящиках, разделивших подводную могилу с сэром Энтони Кроссом. И его появление грозило уничтожить все, ради чего он, Рейналф, трудился столько лет.

Он побывал в банке и сумел получить сумму, указанную в письме. Прошлые долги и стоимость расследования, касавшегося «Реюниона», поглотили почти все его состояние, и ему пришлось согласиться на высокие проценты, чтобы одолжить восемьсот фунтов, недостающие до двух тысяч. Нервы сэра Рейналфа были напряжены, терпение истощилось до предела, и единственное, что спасало его от реальности, – это возможность забыться, довести себя до полного изнеможения. С Бесси Тун.

Девушка оказалась настоящим чудом. Ненасытная, изобретательная. Первые два визита он уходил от нее на подгибающихся ногах со слабостью в сердце. В третий раз он мог поклясться, что уже умер и вознесся на небо. Но в четвертое и последующие посещения сэр Рейналф покидал Бесси, чувствуя себя заново рожденным. Сильным, бодрым, полным энергии, способным сразиться со всяким противником и с любыми трудностями. Он был не настолько ослеплен, чтобы не понимать опасности подобной связи. Спору нет, он одержим девушкой, но, видит Бог, это произошло неожиданно. Всему виной невыносимое напряжение последних дней, и объятия Бесси – единственное место, где он находит облегчение. Конечно, она не из тех женщин, кого можно привести домой и познакомить с семьей или друзьями. И тем не менее она настоящее сокровище, с которым он не готов пока расстаться.

Губы Бесси, ее руки, тело – все работало на то, чтобы вознести его на вершины блаженства. Бесси не тратила времени на жеманство, не изображала застенчивость, не требовала нежностей. Не успевал он закрыть за собой дверь, как она стаскивала с него штаны и принималась за дело. К тому же она оказалась отличным источником информации. При всей своей безграмотности Бесси обладала удивительным знанием портовой жизни и прекрасно разбиралась в мотивах, управлявших такими людьми, как Сэвидж. Достаточно было поднять эту тему, чтобы найти в ней словоохотливую собеседницу. В ответ на осторожно сформулированный вопрос она сообщила, что не знает Сэвиджа лично, но слышала разговоры, ходившие о нем в порту. Выяснилось, что Сэвидж – известный пьяница и игрок. Большую часть выручки, полученной от заморских вояжей, он тратил на женщин и картежную игру с большими ставками, вследствие чего ему нередко приходилось сниматься с якоря, скрываясь от кредиторов. Кроме того, он водил компанию с сынком некоего благородного семейства (тут сэр Рейналф сжался, но имя Джастина так и не было упомянуто), владевшим значительной частью «Реюниона». Последнее сообщение явилось настоящим шоком для сэра Рейналфа, не подозревавшего о степени вовлеченности Джастина в незаконный промысел Сэвиджа.

Впервые услышав, что Джастин отплыл на «Реюнионе», сэр Рейналф пришел в ярость. И только через несколько дней, немного успокоившись, понял, что ему выпала редкая удача. Джастин на борту «Реюниона»! Что может быть лучше, чтобы знать о передвижениях Сэвиджа? Прибытия и отъезды Джастина, его хвастливые рассказы о морских приключениях – все оказалось поистине бесценным для сэра Рейналфа. Вот почему он так долго терпел этого ублюдка под своей крышей. И когда сеть окончательно сомкнётся, он не станет сожалеть, если Джастин разделит участь Сэвиджа.

Сэр Рейналф самодовольно улыбнулся, покачиваясь в карете, катившей по направлению к Брейдон-Холлу. Да, сеть затягивается. Пусть Сэвидж наслаждается своим последним триумфом. После бракосочетания на следующей неделе он, Рейналф Кросс, будет иметь все необходимые средства, чтобы сокрушить своих противников.

Экипаж дернулся и вильнул, угодив в глубокую рытвину на дороге. Послышались проклятия кучера, голос лакея с запяток, и лошади остановились. Сэр Рейналф высунулся в окошко:

– В чем дело, Чамберс?

– Кучер говорит, что лопнула ось, сэр.

– Ось? Милостивый Боже… Ее можно починить?

– Починить? Нет, сэр, не здесь. Но мы попробуем скрепить ее ремнями, чтобы дотянуть до дома.

– В таком случае поторопитесь, – велел сэр Рейналф, настороженно вглядываясь в густой мрак, окружавший карету. – У меня нет желания торчать здесь дольше, чем необходимо.

– Слушаюсь, сэр, – отозвался кучер.

Сэр Рейналф откинулся на спинку сиденья, нетерпеливо постукивая пальцами по набалдашнику трости. По его подсчетам, они находились где-то на пустынном отрезке дороги между Брейдон-Холлом и пригородами Портсмута. В часе езды от цивилизации в обоих направлениях.

Вытянув длинные ноги, он ощутил твердую выпуклость пакета с двумя тысячами фунтов. Ему не понравился холодок внизу живота, возникший при этом. Совсем не понравился.

Не прошло и минуты, как он понял почему.

Со стороны, противоположной той, где его слуги трудились над колесом, послышался звук шагов и, прежде чем он успел открыть дверцу и предупредить их криком, раздались два тяжелых удара, стон и шорох, словно что-то опустили на землю. Сразу вслед за этим из-за тонких стен экипажа донесся хриплый голос:

– Вылезайте, ваша милость! И побыстрее, если вам дорога жизнь.

Сэр Рейналф выслушал угрозы со смесью досады и негодования. Разбойники! А у него нет даже пистолета или шпаги, чтобы защитить себя! Он крепче стиснул эбонитовую трость, когда снаружи донесся второй голос, задавший какой-то вопрос.

– А черт его знает, – последовал ответ. Его вежливо попросили вылезти наружу. – Видать, придется ему помочь.

Сэр Рейналф открыл дверцу и спустился на грязную дорогу, смерив свирепым взглядом каждую из двух закутанных в плащи фигур.

– Как вы смеете останавливать мою карету?! Где мой кучер? Где камердинер?

– Ваш кучер? – передразнил тот, что повыше. – Ваш камердинер? Ты слышал, приятель? Оказывается, у его милости доброе сердце.

Сэр Рейналф напряг зрение, пытаясь разглядеть что-нибудь за пределами кружка света, отбрасываемого медным фонарем, подвешенным к передку его кареты. Фигуры нападающих полностью скрывались под широкими накидками с капюшонами, и единственное, что он мог ясно видеть, – это нацеленные на него пистолеты.