Дитя Марса - Янг Роберт Франклин

Все это Арчи знал, как и то, что нынешний эксперимент породил проблему. Что-то явно пошло не так, иначе почему на планете высились могучие клены вместо семнадцатилетних деревьев?

Присмотревшись, мальчик различил и другие особенности. Здешние клены отличались более симметричной формой, а листья были зеленее. Ко всему, они обладали динамикой, какая напрочь отсутствовала у их земных сородичей. Деревья стояли неподвижно, но при этом возникал эффект, что они движутся – нестройными, но ровными рядами маршируют к морю.

Взгляд Арчи скользнул по аккуратным, словно вырезанным по циркулю дуплам, вверх, к кронам. Внезапно листья затрепетали, хотя не было ни намека на ветерок. И вот еще странность – стояла осень, а листья по-прежнему отливали изумрудно-зеленым. Арчи буквально видел, как они поглощают первые солнечные лучи, смешивают их с кислородом, углекислым газом и влагой, трансформируя в пищу для себя и всего древесного организма.

Пока Арчи таращился на листья, те начали опадать – по крайней мере, так ему показалось. Однако в действительности, отделившись от ветвей, они уносились куда-то вдаль, словно гонимые прибрежным ветром. Вот только никакого ветра не было.

Арчи был не единственный, кого заинтересовали листья. Лесничие тоже не сводили с них глаз.

Миграция заняла максимум минуту. Когда все закончилось, на ветвях осталась лишь половина листочков. Другие упорхнули куда-то вдаль и скрылись из виду.

Арчи вдруг вспомнил изображение на увеличенном снимке – огромное раскидистое дерево стоящее отдельно от остальных, облепленное миллионами изумрудных листочков. Уж не туда ли, к этому дереву, направились беглецы?

Тем временем все члены экспедиции высадились с корабля. Под руководством старшего лесничего люди разбились на группы по пять человек. Каждая группа получила прибор для забора почвы и последовала по заданному маршруту. Арчи поспешил за одной из групп и вскоре очутился среди длинных утренних теней облагороженного леса.

Внезапно сверху опустился листок и замер в полуметре от лица мальчика. Арчи скользнул по нему взглядом и остолбенел. Он мог бы поклясться, что у листика было лицо: среди изумрудной зелени различались два крохотных глаза, носик и миниатюрный рот. Мальчик растерянно моргнул. Неужели подсознательная физиогномика сыграла Я ним злую шутку? Листок устремился ввысь, исполнил тройное сальто в воздухе и вернулся обратно. После чего выжидательно посмотрел на Арчи – по крайней мере, мальчику так показалось.

Естественно, он не умел делать сальто в воздухе, зато умел на земле – и тут же совершил три переворота. Вскочив на ноги, снова уставился на листок, сам не понимая, зачем.

Листик повторил тройное сальто и встал на голову – точнее, перевернулся вверх тормашками, задрав черешок к небу.

Арчи тоже встал на голову.

Тогда листик исполнил целую серию сложных воздушных маневров, которые мальчик не рискнул повторить. Догадавшись о затруднениях товарища, листик занял первоначальную позицию, прокрутил тройное сальто и встал на голову.

Арчи ответил тем же.

Листок взлетел на высоту пятнадцать метров. Наверное, готовится к очередной партии акробатических номеров, с предвкушением думал Арчи. Но вдруг изумрудный всполох застыл, устремив взгляд на нечто незримое, потом испуганно встрепенулся, перемахнул через кроны и исчез.

Арчи долго не мог двинуться с места – увиденное никак не укладывалось в голове. Следом нахлынуло безудержное желание рассказать кому-то о встрече – точнее, о диалоге с листиком. Из всех вариантов отец был самой подходящей кандидатурой.

Арчи догнал ближайшую группу лесничих. Те уже установили прибор для забора почвы и сгрудились в тесный кружок, как футболисты перед атакой. Старший лесничий исполнял роль квотербека, а отец Арчи – второго флангового нападающего. Едва мальчик добрался до периметра кружка, его энтузиазм заметно иссяк, а при звуках голосов и вовсе растаял.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК СТАРШЕГО ЛЕСНИЧЕГО. Анализ почвы объясняет стремительный рост деревьев, и только. Коллеги, давайте смотреть правде в глаза: мы облажались, не сумели уберечь семена. Судя по всему, они подверглись воздействию радиации, когда наш корабль угодил в шторм. В итоге, семена мутировали.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

ВТОРОЙ ПОМОЩНИК СТАРШЕГО ЛЕСНИЧЕГО (отец Арчи). Думаю, основной удар пришелся на энзим Ф-660, в результате тот стремительно эволюционировал в развития сознания. А после превращения Ф-660 в Ф-730 случился поистине рекордный эволюционный скачок.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК ВТОРОГО ПОМОЩНИКА СТАРШЕГО ЛЕСНИЧЕГО. Можно гадать до посинения, но легче от этого не станет. Признаемся КОГШ в провале эксперимента, нас вызовут на ковер и обвинят в неэффективности. Что будет дальше, мы прекрасно знаем.

ВТОРОЙ ПОМОЩНИК ПЕРВОГО ПОМОЩНИКА СТАРШЕГО ЛЕСНИЧЕГО (мрачно). Деактивация.

СТАРШИЙ ЛЕСНИЧИЙ. Боюсь, такой вариант нельзя сбрасывать со счетов.

ВТОРОЙ ПОМОЩНИК СТАРШЕГО ЛЕСНИЧЕГО. Единственная альтернатива плохому отчету – отсутствие отчета. А это недопустимо!

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК СТАРШЕГО ЛЕСНИЧЕГО. Разумеется, мы предоставим отчет, просто... просто, хм... умолчим о деталях.

ВТОРОЙ ПОМОЩНИК СТАРШЕГО ЛЕСНИЧЕГО. Это тоже недопустимо! Если не уведомить КОГШ о том, что мы случайно создали разумные деревья, сюда не направят культурного наставника. А нас предупреждали, чем чревато неуправляемое превращение примитивной культуры в развитую, самостоятельную цивилизацию. Оставить все как есть – все равно что бросить младенца на произвол судьбы.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК ВТОРОГО ПОМОЩНИКА СТАРШЕГО ЛЕСНИЧЕГО. Давайте рассуждать логически: культурного наставника направили бы сюда посредством модуля ССС, а поскольку никакого наставника мы не обнаружили, значит, его и не посылали. Не вижу смысла переливать из пустого в порожнее и понапрасну ломать голову. И так все ясно. Решение нужно принимать, исходя из фактов, следовательно, мы не станем сообщать о дивном новом мире ни КОГШ, ни кому-либо еще.

ВТОРОЙ ПОМОЩНИК СТАРШЕГО ЛЕСНИЧЕГО. Совсем необязательно что-то сообщать. Возможно, мы просто не заме...

СТАРШИЙ ЛЕСНИЧИЙ. Полагаю, каждый из нас должен хорошенько все взвесить. Кстати, пора обедать, поэтому сейчас мы вернемся на корабль, перекусим и все как следует обмозгуем. А ближе к вечеру я созову конференцию, и там мы окончательно решим, как поступить.

Кружок рассыпался, и его участники поспешили обратно на борт. Наклонившись за портативным прибором для забора почвы, второй помощник старшего лесничего заметил Арчи.

– Проголодался, парень?– спросил он. – Идем, перекусим яичницей с ветчиной.

Арчи покорно посеменил за отцом и всю дорогу размышлял о своей «беседе» с листиком. Неужели команда рискнет пренебречь внезапным открытием? Неужели они способны на такое?

После обеда Арчи снова воспрянул духом. Вспомнив слова отца о Ф-660 и Ф-770, мальчик позаимствовал из судовой библиотеки микрофильм, озаглавленный «Наши друзья деревья» и, откинувшись на спинку смотрового кресла в их общей с отцом каюте, начал читать.

Причина стремительного бегства Скима крылась в Смотрителе. Ским понятия не имел, что тот находится поблизости, пока, готовясь исполнить очередной кульбит, чтобы впечатлить новоявленного друга, не заметил среди листвы зеленую рубашку и берет. В то время как Ским «болтал» с маленьким смотрителем, большой наблюдал за ними под прикрытием домов. Пришлось спешно уносить ноги.

Смотритель вслушивался в разговоры экипажа, однако фокусы Скима тоже не ускользнули от его внимания. Проказник понимал – его вычислили. Среди прочих талантов Смотритель обладал уникальным умением отличать одного подопечного от другого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ским решил затаиться и все утро до самого обеда играл в облачного пирата. Конечно, ему здорово недоставало товарищей, но все лучше, чем торчать в школе и внимать разглагольствованиям учителя. Вообще-то, учитель и школа составляли единое целое, но никто никогда не думал о них в таком ключе. На уроках рассказывалось о птицах, пчелах, почках, и о незримом гормоне, дарующем Скиму, его двум сотням братьев и сестер, отцу, другим детям и их отцам способность мыслить, видеть, действовать. Походы в школу ассоциировались с чтением Сантрита, причем самых нудных его страниц.